– Давай попробуем.

Делла вытащила бумажный пакетик.

– Вот тут на дне много орешков, – сказала она, высыпая их на ладонь Мейсона.

Мейсон встал на подножку, поднял руку над головой, чтобы сойке было видно, что лежит у него на ладони. Птица моментально вспорхнула с ветки и, усевшись на его руку, неторопливо схватила самый крупный орешек, после чего улетела на ближайшую ветку.

Мейсон со смехом сказал:

– Знаешь, Делла, когда я выйду на пенсию, я тоже заведу себе вот такую хижину в краю непуганых птиц и зверей…

– В чем дело, шеф? – спросила Делла, когда он резко замолчал.

Не отвечая, Мейсон подошел к сосне, на которой примостилась сойка. Птица, решив, что он ее преследует, улетела в темноту леса, предупреждая громким голосом всех пернатых о его предательстве. Делла, соскользнув со своего места, тоже подбежала к сосне, заинтересовавшей Мейсона.

– Видишь провод, Делла?

– Ну, вижу… Что в нем особенного?

– Не знаю. Понимаешь, меня удивляет, почему он так тщательно замаскирован. Он протянут вдоль сука по верхнему краю, потом проходит по стволу до следующего, а оттуда незаметно перекинут на следующее дерево. В чаще его вообще незаметно. Выведи машину на дорогу. Я хочу взглянуть.

– Что вы предполагаете, шеф?

– Похоже, что кто-то подключился к телефону Сейбина.

– Господи, шеф! Это уже кое-что!

Мейсон молча кивнул, потому что уже шел под деревьями, внимательно присматриваясь, в каком месте проходит провод. Это была довольно сложная задача, по плечу лишь очень внимательному наблюдателю.

Делла оставила машину на обочине, перелезла через ограду и пошла напрямик через реку, чтобы присоединиться к нему. В сотне ярдов от домика Сейбина она заметила еще одну хижину, выстроенную из некрашеных бревен, совершенно сливающуюся с золотистыми стволами сосен и так же естественно вписывающуюся в окружающий пейзаж, как красноватые скалы.

– Мне думается, он-то нам и нужен, – сказал Мейсон, – но все же я пройду до конца по проволоке, чтобы убедиться, так ли это.

– И что дальше?

– Ну, это зависит от многих обстоятельств. Тебе лучше дальше не ходить, на тот случай, если гостей не ждут и потребуется позвать шерифа.

– Разрешите мне пойти с вами, шеф, – взмолилась она.

– Нет. Больше ни шагу. Если услышишь шум, беги со всех ног к домику Сейбина и тащи сюда шерифа.

Мейсон дошел до того места, где провод уже без маскировки был перекинут петлей вокруг изоляторов под самой крышей хижины. Здесь он был подключен к самой обычной антенне радиоприемника.

Мейсон дважды обошел вокруг хижины, стараясь не выходить из тени густых деревьев. Делла Стрит, обеспокоенно наблюдавшая за ним примерно с расстояния пятидесяти ярдов, сделала несколько шагов в его сторону.

– Пока все в порядке! – крикнул он. – Надо предупредить шерифа.

Они вместе возвратились к домику Сейбина. Внезапно откуда-то вынырнул Фрэд Бонер и загородил дорогу.

– Мне нужно еще раз повидать шерифа, – сказал ему адвокат.

– Хорошо. Я сейчас скажу, что вы снова здесь.

Бонер подошел к дверям домика и позвал шерифа. Через минуту тот вышел на крыльцо выяснить, чего от него хотят. Когда он увидел Мейсона, его лицо сразу приобрело недоверчивое выражение.

– Я думал, вы уехали.

– Я было двинулся в путь, но задержался. Пойдемте со мной, шериф. Мне думается, я сумею показать вам нечто важное.

На крыльцо вышел сержант Голкомб.

– В чем дело? Что там у вас?

– Кое-что для шерифа, – отчеканил Мейсон, которому этот надменный петух уже начал действовать на нервы.

– Мейсон, если это что-то, чтоб отвлечь наше внимание…

– Меня совершенно не интересует, отвлечено ваше внимание или нет, – огрызнулся Мейсон. – Я разговариваю с шерифом.

Голкомб распорядился:

– Бонер, оставайтесь на месте с мистером Вейдом. Прошу прощения, Вейд. От этого Мейсона ум за разум заходит. Не выпускайте его из помещения и не разрешайте никому с ним разговаривать. Пусть он ни до чего не дотрагивается. Ясно?

Бонер кивнул.

– Вы можете на меня рассчитывать, сержант, – сказал Вейд с холодной вежливостью. – Ведь я-то не преступник. И пытаюсь вам помочь всеми доступными мне средствами.

– Мне это понятно, но там, где дело касается Перри Мейсона…

По-видимому, шерифу тоже начала надоедать подозрительность Голкомба. Он обратился к адвокату:

– Что вы хотите мне сказать, Мейсон?

– Пойдемте вот сюда, прошу вас.

Они двинулись по дороге, где провод подходил к телефонной линии. В паре метров за ними шагал сержант.

– Вы видите вот это? – спросил Мейсон, тыкая пальцем вверх.

– Что именно?

– Провод.

– Это же телефонный провод, – фыркнул сержант, – а вы что подумали?

– Я говорю не об этом проводе, – пояснил Мейсон, – а об отводе от него. Вы замечаете, как он ловко проходит по сосне? В ветвях его почти не видно.

– Черт побери, вы правы! – воскликнул шериф. – И правда отводка!

– Хорошо, а теперь, когда вы видели то место, где она присоединена к кабелю, я покажу вам, куда она тянется.

И он повернул назад, ведя их напрямик к хижине в чаще леса.

Сержант уже был полон новых подозрений.

– Как вам удалось заметить этот провод, Мейсон?

– Чистая случайность. Я кормил сойку. Она брала орехи у меня прямо с ладони, потом вскочила на ветку дерева, по которой был протянут провод.

– Понятно, – протянул сержант таким тоном, что можно было не сомневаться, что он не поверил ни одному слову Мейсона. – Значит, вы случайно обнаружили провод только потому, что на дерево села какая-то пичуга?

– Совершенно верно.

– А вам было интересно посмотреть, как эта сойка будет переваривать ваши орехи?

– Нет, просто мне хотелось, чтобы она взяла их у меня с ладони, – совершенно спокойно ответил Мейсон.

Сержант обратился к шерифу:

– Я пока еще не знаю, какую игру он ведет, но уж если Перри Мейсон шагает по лесу и подкармливает каких-то соек, значит, он что-то затеял. Он великолепно знал, что тут есть провод, иначе бы ему ни за что его не найти.

Шериф хмуро посмотрел на хижину.

– Отойдите в сторону, – приказал он, – я войду в эту хижину, сержант. Если поднимется стрельба, прикройте меня с тыла.

Спокойно, неторопливо он приблизился к дверям хижины, требовательно постучал кулаком в дверь, потом, поднажав плечом, обрушился на нее всем весом. При третьем ударе доски заскрипели, дверь подалась и повисла на петлях. Шериф вступил в полумрак прихожей. Перри Мейсон следовал за ним по пятам, сержант шел сзади, держа наготове пистолет.

– Все в порядке, – крикнул шериф, – тут никого нет!.. Вам, Мейсон, в другой раз не следует так рисковать.

Мейсон не ответил. Он удивленно разглядывал внутреннее убранство домика. То, что с первого взгляда ему показалось чемоданом, в действительности было радиоусилителем, смонтированным таким образом, что в закрытом виде не отличишь от дорожного чемодана. Тут же лежали наушники, сложное записывающее устройство, карандаш и стопка бумаги. Наполовину не докуренная сигарета валялась на краю стола. Очевидно, о ней забыли, потому что на столе под ней образовалась обгорелая вмятина. На ней, как и на других предметах, осел слой пыли.

– Очевидно, – проговорил шериф, – хозяин не был здесь долгое время. Уходил он отсюда в спешке, даже позабыл про свою сигарету.

– Как вы узнали, что все было так? – требовательным тоном спросил сержант.

Мейсон пожал плечами, повернулся к нему спиной и двинулся к выходу. Но его остановил шериф:

– Минутку, мистер Мейсон.

Тот остановился.

– Вы знали, что от телефонной линии имеется отводка?

– Честное слово, шериф, не имел понятия.

– Каким образом вы обнаружили ее?

– Так, как я сказал.

Казалось, шериф все еще сомневается, а что касается сержанта, то он и не пытался ничего скрывать: презрительное недоверие было написано на его физиономии.

– Известно ли вам, – продолжал шериф, – что Фремонт К. Сейбин участвовал в попытке разоблачить коррупцию и взяточничество в полиции метрополии?