Я посмотрел на то место, где все обыкновенные головы крепятся к туловищам посредством шеи. Эта, к моему облегчению, тоже крепилась. Туловище, которое обнаружилось ниже головы, было… Я долго разыскивал в своей черепушке подходящее слово. Как можно описать красивую тролльскую девушку? А? Вот и я не совсем понимаю. Оставалось принять увиденное как данность. Оставалось неясным, почему она так похожа на Бьянку и одета в ее платье, перекроенное, впрочем, под великаньи размеры.

Упершись руками в пол, я сел, сожалея, что заклинание Чиквасора не действует долго. Я бы давно уже все понял и не испытывал так много нравственных страданий. Рофиррик прав – очень странно.

– Вот и хорошо. Вот и ладушки, – сказала троллька. – Как ты себя чувствуешь, Фплиф?

– Н-н-н-н-н-н-н… – Это все, что получилось при попытке сказать «Нормально».

– Ладно, не переусердствуй, – сказала красавица с двумя косами. – Силы тебе понадобятся.

– Д-да?

– Д-да! Забыл, что ли, о спасении мира и всего тролльского племени?

Голубые глаза пронзили меня, как булавка редкую бабочку. Я замотал головой. Я все помню… что-то там про Бреккелота и о том, что ему надо всыпать по первое число…

Кстати, кто такой Бреккелот?

– Отпусти меня, демон, отпусти! – Гостиную пронзил вопль магистра. Размахивая конечностями, он отбивался от Рофиррика, который совал ему под нос какую-то склянку. – Я буду хорошим! А-а!

– Прекрати! – сказала троллька тощему. – Он обещает быть хорошим.

Старикан сидел в кресле и был похож на комок фарша, который минуту назад еще числился отборным куском телятины, но неожиданно угодил в мясорубку. Рофиррик отскочил от старикана, точно его ужалили десять кобр. Секредурь выглядел немногим лучше. Я подумал, что какие-то мальчишки играли им в футбол.

Попытавшись определить, где в данный момент находится Бьянка, я потерпел, как говорят существа с высоким ай-кью, фиаско.

Троллька привлекла мое внимание странными телодвижениями. Покрутившись передо мной, словно я был зеркалом, она спросила:

– Ну как тебе? Фплиф? Слышишь меня? Как? Видел? Как думаешь, это ничего?

Сосредоточившись из последних сил, я поинтересовался: «Что ничего?»

Белая матовая кожа тролльки пошла пунцовыми пятнами гнева:

– Когда же все это кончится?

Не успел я уточнить, что она имела в виду, как белокурая великанша уже сжимала в кулаке визжащего магистра.

– Мне нужно заклинание прочищения мозгов! Немедленно! – Это она рыкнула в лицо Чиквасору. Шляпа с его головы слетела и закружилась по гостиной, точно ворона. – Ему! – Троллька указала на меня. – Магистр Муходром, сделайте как раньше!

Старик пропищал простуженной крысой и попросил, чтобы его поставили на пол. Оказавшись там, поддерживаемый Рофирриком, волшебник произвел уже знакомую мне манипуляцию.

Чик! В моей голове что-то сдвинулось, и я поглядел на мир другими глазами.

Надолго ли?

– Фплиф, неужели ты меня не узнаешь? Это я – Бьянка!

Покраснев, как двадцать вареных раков, я промямлил, что узнаю. Меня обуял ужас. Моя невеста превратилась в тролля! Что же это такое творится?! Что теперь будет?

– Ну не расстраивайся, – сказала девица. – По-моему, все очень даже неплохо. Я чувствую себя лучше некуда. Быть такой большой весьма забавно, я и подумать не могла. Хорошо, что мы повстречали на жизненном пути магистра Митохондра, да?

– Но зачем? – спросил я, подумав, что случится с ее родителями, если до них дойдет известие о чудесном превращении. Жаль Кромбиса. Этот королек был мне даже симпатичен.

– Затем, что я собираюсь идти бить дракона с тобой. А чтобы от меня было больше пользы, мне надо быть не маленькой и хрупкой человеческой девушкой, а большой тролльской девушкой. Я подумала, что это самый лучший вариант. Во мне столько силы, это просто невероятно, и теперь я могу распатронить любого, кто встанет на моем пути! Потрясно! Дайте мне подкову побольше, и я завяжу ее в десять узелков!

Насколько я помнил, мы с Аспарагусом уговорились на мирном варианте. Если Бьянка захочет наделать узелков также и из Бреккелота, экспедиция может сорваться.

Голова моя пошла кругом. Я смотрел на мою невесту и испытывал самые противоречивые на свете чувства.

– Не таким уж и старым пеньком оказался наш Мукомол, а! – воскликнула троллька, пытаясь рассмотреть свои новые формы в настенном зеркале. Формы в него не влезали, поэтому Бьянка изучала их частями.

Я отвел взгляд, чувствуя, что начинаю волноваться. Рофиррик тоже волновался. Кажется, теперь его мечта отодвинулась совсем уже в недосягаемые мистические дали.

– Сначала он отказывался. Но я сказала: хочу, чтобы вы сделали из меня тролля, и немедленно. Ну то да се, магистр ныл и стонал, что трансформацией он не занимался уже незнамо сколько лет. А я ему: вот теперь самое время попрактиковаться. Чародей без практики – не чародей! В общем, у него возникли проблемы с мировоззрением…

– С чем? – спросил я.

– С мировоззрением. Он считал, что принцессы ни в коем случае не должны становиться троллями. Его ретроградские взгляды мешали ему посмотреть на проблему шире.

– Он знает, что ты принцесса?

– Я рассказала. А чего?

– Да так.

Бьянка закинула свои длинные косы за спину и подошла ко мне. В полный рост она была ниже меня, но, в общем, это нормально, и, хотя Бьянка не производила впечатления квадратного скального обломка, ее богатырские очертания могли внушить любому врагу священный трепет.

Если же говорить о другой стороне дела, то теперь, в новом облике, Бьянка нравилась мне примерно в два миллиона раз больше, чем до того. У нас в Вороньем Глазу таких девушек нет.

– Ну и вот. Я утащила его в лабораторию и велела немедленно заняться делом. Еще немного постонав, что придется трансформировать мою одежду – не могу ведь я голая расхаживать, – старик принялся за дело. Правда, чего-то там напутал и едва не развалил свою халупу, но теперь это неважно. Результат ошеломительный, не находишь, Фплиф?

Я очень даже находил. Зато противоположного мнения придерживался Рофиррик. Не надо быть академиком, чтобы понять, о чем он думает. Так и не осуществившаяся мечта ускользала из его рук, теперь, когда Бьянка перестала быть человеком, у тощего пропали даже самые хилые шансы чего-то добиться на любовном фронте. Выход из ситуации мог быть только один: если Рофиррик тоже обратится в троллизм.

– Фплиф, могу тебе официально заявить! – сказала принцесса. – Я счастлива! Ты рад?

– Конечно. Только…

– Что? Не нравится?

– Да я не о том. Просто мои чувства пока не приведены в порядок и находятся в… противоречиях, понимаешь?

– А, ну это ерунда. Главное – мы вместе… То есть я хотела сказать… чума и холера… в общем. Вместе мы можем сделать в два раза больше, чем ты один. Логично?

Ее обрывочные фразы несли в себе какой-то двойной смысл. Я даже боялся думать, какой именно. Наводили на подозрение ее зарумянившиеся щечки и горящий взгляд, словно у больного с лихорадкой.

– Итак, пора в дорогу. Магистр, давайте, шевелите своими мощами. Нам надо как можно быстрее оказаться в логове дракона… ну и дальше по сценарию.

Я занервничал. От Аспарагуса не поступало никаких сигналов, кот исчез, словно его и не было никогда, а ведь он обещал, что оставит мне подробную инструкцию, как поступить с Бреккелотом. Помню только, что чудище необходимо сразить вежливостью и смирением, но только не дубиной. Дубина испортит все дело – на этом мы с ним сошлись.

Добавилась новая проблема. Моя невеста. То, что она захочет стать троллем, никто предсказать был не в состоянии. Думаю, даже старый шаман этого не знал, даже сам Бреккелот, если он вдруг обладает даром предвидения. Бьянка в своем репертуаре, она смешала все карты – из лучших побуждений, разумеется, – и теперь неясно, что делать. Ну, во всяком случае, неясно мне. Предполагалось, что я буду совершать подвиг один и все такое прочее. Дело не в славе, просто мы с Аспарагусом считаем, что показывать кому-либо Амулет может быть опасным. Мне же придется им воспользоваться, ибо с такими тупыми мозгами нельзя сражаться с вселенским воплощенным злом.