Когда-то она познакомилась с человеком, который жонглировал огненными шарами. Секрет в том, сказал он ей, чтобы держать их в воздухе и не прикасаться к ним, тогда не обожжешь себе пальцы. Такими шарами были для нее планы Альбиона.

Сообщить англичанам несколько дат, мест высадки и маршрутов – бесполезно. Французы, узнав об этом – военная разведка не дремлет, – лишь поменяют даты, но вторжение не отменят. Или же англичане сохранят тайну, что для них нехарактерно, и устроят засаду, чтобы предотвратить вторжение. В любом случае результат будет неудовлетворительным. Другое дело, она может передать англичанам все планы. Французы не осмелятся на вторжение. Тогда изменится ход истории. Она, Анник, предотвратит вторжение на многие годы вперед.

А если она вообще ничего не сделает, этот город рыбы и шлюх весной превратится в груду булыжников. Не будет ни желтых цветов на каком-нибудь окне, ни стекол в них, даже руки, чтобы поставить голубую вазу на подоконник.

Она могла насчитать много государственных деятелей и грамотеев, которые бы точно знали, как поступить в этой ситуации, вообще не думая.

Возможно, ответы придут к ней по дороге в Лондон. Мудрец, и тоже француз, Монтень говорил, что путешествие вырабатывает удивительную ясность суждений. Этого пока не случилось, но до Лондона еще далеко. Покидая Дувр, она купит себе на дорогу хлеба. Ни к чему голодать из экономии, когда впереди долгое путешествие.

На овощном рынке возле доков Анник восхищалась апельсинами – идеально круглыми, с покрытой ямочками кожурой и такого яркого цвета, что могли согреть руки. Любуясь доселе не виданными фруктами, она заметила косоглазого человека, стоявшего у пирамиды яблок и наблюдавшего за ней. Очень интересно.

Она проявила неосторожность, прогуливаясь по этому городу. Если она еще шпионка, то должна быстрее соображать, что за ней следят.

Да. Нехорошо. Это английские власти уже нашли ее, или же длинная рука Фуше дотянулась до нее через Ла-Манш? Или косоглазый – просто вор и насильник? В любом случае она не хотела с ним сталкиваться.

Нырнув под красно-белый навес прилавка, Анник увернулась от степенных матрон и корзин с капустой. Боже, как ей сейчас не хватало мужской одежды! Мальчик ее габаритов мог бежать, словно олень, и никто бы даже не обратил на него внимания. А женщина привлекала взгляды, и головы, поворачивающиеся в ее направлении, указывали, где она находится.

Тогда прочь с рынка, от множества людских глаз. Анник выбирала маленькие улицы. Она еще не видела самого Дувра, славившегося красотой, но этот район был очень неприятный. Она бежала, сворачивая то направо, то налево в лабиринте узких проходов. Косоглазый, явно француз, судя по быстроте ног и сообразительности, не отставал и догонял ее. Раз противоборства все равно не избежать, лучше самой выбрать место.

Пусть это будет здесь. Она резко остановилась, подняла юбку и выхватила нож Эйдриана, с пятидюймовым лезвием, сбалансированный для бросания, именно такой и мог быть у месье Эйдриана. Она сняла с головы платок, отбросила в сторону, движением плеч освободилась от шали и опустила нож.

По обеим сторонам переулка высились грубо сложенные кирпичные стены домов. Кучи мусора покрывали булыжник. Это был проход между убогими каменными домами, с маленькими разбитыми окнами, запертыми дверями. Никто не придет ей на помощь, если она закричит. Никто не увидит, что здесь произошло.

Косоглазый повернул за угол и остановился, явно удивленный, что она его ждет. Он быстро осмотрелся, затем подозрительно взглянул на нее и увидел только одинокую женщину. Достав из-под куртки узкий кинжал, он начал медленно приближаться.

Анник ждала. Пусть идет.

– Зачем ты преследуешь меня? Я не хочу разговаривать с…

Она резко повернулась. Анри Бреваль загораживал свет. И путь к бегству. Она в ловушке. Угодила в нее, как идиотка, и теперь смотрит в глаза смерти.

Только не это. Анник прижалась к стене, защищая спину и не выпуская из поля зрения противников. Она – Лисенок. Она преодолела такое расстояние не для того, чтобы умереть от рук этих каналий.

Она коротко выдохнула сквозь зубы. Это не безнадежно. Их только двое. Она ударит ножом косоглазого, прошмыгнет мимо и сбежит. Незамысловатый план, но хороший. Анри далеко не борзая в погоне. Она же будет молнией.

Он ухмыльнулся. Неспешными шагами к ним приближался кто-то невидимый. Анник похолодела. Это не мог быть…

Из тени за спиной Анри выступил Леблан.

Ее охватила паника. Леблан с его умением бросать нож и холодной злобой. Леблан, который не мог позволить ей жить. Она знала, что случилось в Брюгге, но если скажет, Вобана убьют.

Заметив ее страх, Леблан улыбнулся. Однако не вытащил свой нож, не бросил его, не убил ее. Он сделал знак Анри. Он был настолько уверен в молчании Анник, что мог бросить ее своему прихвостню, словно кость собаке.

Три человека. Три ножа. Ни одного шанса.

– Иди сюда, курочка! – ухмыльнулся Анри. – Иди, мы хотим с тобой поговорить. Только поговорить.

Здесь, в Англии, не будет разговоров. Не будет ни подземной камеры, ни пыток. Здесь, на вражеской территории. Леблан только непрошеный гость. Его влияние – ничто. Здесь Леблан забудет планы Альбиона и убьет ее чтобы скрыть то, что он сделал в Брюгге.

– Я позволила тебе жить, Анри Бреваль. Помни это. Дважды я оставила тебя в живых, хотя могла убить.

– Премного благодарен. – Он насмешливо отдал ей честь. По его тону Анник поняла, что жить ей осталось всего ничего. Леблан отдаст ее на забаву Анри, а потом они перережут ей горло. Анри уже видел ее беспомощной и дрожащей под ним. Он мысленно срывал с нее одежду.

Пусть немного потешится воображаемой картиной. Это сделает его неосторожным. Анник рискнула оглянуться. Косоглазый держал нож перед собой в вытянутой руке, как будто предлагал чашку с чаем. Неужели ему не сказали, что она умеет драться? Он слабейший из них, и она двинулась к косоглазому.

– Ты меня избегаешь? Я могу разозлиться. – Анри решил поиграть с ней.

– Прошу тебя… Пожалуйста, Анри, я все сделаю. – Она выиграла большой шаг. Еще два.

– Такой робкий маленький Лисенок? – Он игриво ткнул ножом в ее сторону. Леблан должен был сказать ему, чтобы не заигрывался.

– Если ты выслушаешь меня, только дашь мне объяснить…

Она ударила косоглазого. Снизу, быстрой точно, перерезав ему сухожилие большого пальца. Он пронзительно закричал. Нож отлетел в сточную канаву, а он упал на колени, зажимая руку и продолжая кричать.

Это была маленькая, но дорогая победа. Анри тут же бросился на нее, угрожая ножом, тесня от выхода из переулка. Он закончил игры.

Впереди был Леблан, пугающий одним своим присутствием. Сзади в канаве плакал, как женщина, косоглазый.

Анник отступила, держа нож у талии, вытянув для равновесия вторую руку. У нее всего несколько секунд, которые она использует, чтобы покалечить Анри, если сможет.

Она прыгнула к нему. Он уклонился. Но потерял равновесие. Мгновенно перебросив нож в левую руку, она ударила его в самое неожиданное место. Рука Анри была маленькой мишенью, но Анник не промахнулась. Темно-красная полоса вдоль суставов пальцев.

Теперь у него останется шрам на память о ней. Анник отскочила.

– Шлюха! – Он тряхнул рукой, и капли крови разлетелись по булыжникам. Затем поднял нож, держа его окровавленной руке на уровне ее сердца. – Я сделаю тебе больно. Прежде чем убить, я разрежу твое лицо на куски.

Он ткнул ножом ей в глаза.

Она успела заметить и отпрянула. Анри повторил выпад. Сталь мелькнула возле уха. Она в ужасе развернулась и побежала.

Леблан вышел ей навстречу. Его нож резал воздух перед ней, однако не касался лица, заставляя подпрыгивать и отступать назад, к Анри.

Она использовала ложный выпад. Бесполезно. Все бесполезно. Леблан мастерски владел ножом. Она против него ребенок. Он заставлял ее пятиться все дальше, пока она не уперлась в стену. Анри был совсем рядом. Это конец. Будет очень больно умирать. Она прислонилась спиной к холодным кирпичам, держа нож перед собой…