– Пойдем куда-нибудь в другое место.

Купер и Уининк вышли из паба, пересекли улицу и, слегка пошатываясь и иногда поскальзываясь на булыжной мостовой, направились к скверу рядом с торговым центром.

– А хочешь, давай в чехарду сыграем здесь? – предложил Уининк, раскачиваясь на черной кованой ограде и даже не заметив, что ударился ногой о решетку. Его голос неестественно громко разносился по тихому скверу. Мужчина и женщина средних лет, садившиеся в машину, обернулись и посмотрели на них. Купер почти что слышал их неодобрительные возгласы. На этот раз в сквере не было шумных молодежных компаний, которые отвлекали бы внимание.

– Перестань, – одернул он своего компаньона.

Уининк дал увести себя из сквера по переулку к супермаркету Сомерфилд. Оказавшись на берегу реки, друзья отправились под мост через реку Эден, построенный еще в девятнадцатом веке.

– Что-то здесь не видно жизни, – пробормотал Уининк. – Это разве не ночной клуб?

– Ночной клуб? Во вторник?

– Мне надо выпить еще.

– Уже все закрыто.

– Но по дороге нам попалось несколько пабов, а мы протопали мимо.

Уининк пошел медленнее, разглядывая реку. Темные тени затаились у самой поверхности рябившей воды. Всего лишь камни. Для чего-либо другого здесь было слишком мелко: можно перейти реку и почти не замочить ноги.

– Вон утки спят, – сказал Уининк. – Давай их разбудим.

– Зачем?

– Слишком тихо.

Набрав в пригоршню гальки, Уининк начал кидаться камешками в диких уток, которые спали в камышах, засунув голову под крыло. Движения его были неточны, и камни, не причиняя уткам никакого вреда, с легким плеском падали в воду.

– Нужно что-то побольше.

Купер огляделся. Его охватило легкое беспокойство, пробравшееся сквозь алкогольную завесу. Машин на мосту почти не было. Огни горели только в супермаркете. Наверно, там работавшие в ночную смену служащие разбирали полки и выписывали накладные. В любой момент кто-то из них мог выйти на улицу покурить.

– Давай пойдем, – позвал он Уининка.

– Зачем?

– Домой пора.

– А как же ночной клуб?

– На сегодня хватит.

– Так мы же хотим еще выпить, потанцевать чуток. Слушай, поехали в Шеффилд. Сходим в казино.

– Хочешь – отправляйся один.

– Бен…

Купер не поддался неожиданному обходительному тону. Но он знал, что все равно не отпустит Тодда одного. Уининк уселся на скамейку. Деревянная доска жалобно заскрипела под его весом.

– Ну я и нажрался, – произнес он. – В стельку нажрался. Бен, так бы и заснул прямо здесь.

– Идем, Тодд. Уже пора.

– Сядь, Бен.

Купер неохотно сел. Он замерз, к тому же начинался дождь. Алкогольный туман почти испарился.

– Бен. – Уининк вдруг заговорил совсем другим голосом. – Я сделал одну большую глупость.

Купер упал духом. «Пожалуйста, не сейчас, – подумал он. – В любое другое время». Он устал. И ему хотелось домой.

– Очень большую глупость, – повторил Уининк. – И по-моему, на мой след скоро выйдут.

Когда вечером Фрай выходила из своего дома на Гровенор-авеню, она заметила на противоположной стороне недалеко от уличного фонаря человека, притаившегося в темноте под живой изгородью. Ничего необычного в этом не было. И в ее доме, и в доме напротив жили студентки и медсестры, обладавшие целой коллекцией разношерстных поклонников – по некоторым уже давно плакала дербиширская тюрьма.

Фрай изучающе оглядела фигуру. Если бы не ее профессиональная бдительность, она и не заметила бы этого одетого в темное человека, – он стоял не шелохнувшись, так что движения совсем не выдавали его. Девять из десяти прохожих вообще не заметили бы его. Фрай пожала плечами. Сейчас это не имело к ней ни малейшего отношения: она не на работе, рискованная личная жизнь соседок ее не касается. Ей хватало своих забот.

Диана вывела свою машину из-за дома и поехала из Эдендейла через Гриндлфорд по направлению к шоссе А625, ведущему на Шеффилд. Она старалась не обращать внимания на пейзаж за окном, пока не оказалась в плотно застроенном районе рядом с Экклсолом. Может, она живет на обратной стороне луны, но не обязана этим восхищаться. Она городская девушка и всегда ею останется.

Фрай начала проклинать Бена Купера. Она ругала его за то, что он оживил воспоминания, которые она пыталась держать взаперти. Была лишь одна причина, по которой она решила перевестись в Дербишир, хотя ей предстояло назначение на юг, в Лондон. В столице всегда нужны полицейские; кроме того, ей намного больше подошел бы большой обезличенный город, где никому нет дела до того, кто вы и чем занимаетесь. Она уже давно хорошо устроилась бы там, а не торговалась по мелочам с местной деревенщиной. Она выбрала Дербишир под давлением своих личных причин и несколько месяцев притворялась, что этих причин не существует. Пыталась целиком погрузиться в работу, которая, как она надеялась, станет ее главным приоритетом. Нет – единственным приоритетом. Но у нее ничего не получилось. Время притворства прошло.

Через пару часов Диана вернулась из Шеффилда, усталая и разочарованная. Сильно болела нога, которую она подвернула на скотном рынке, поврежденное колено распухло и теперь было вдвое больше своих обычных размеров. В Шеффилде она бродила по улицам в центре города, заглядывая в темные закоулки и откликаясь на нарушавшие тишину звуки вне яркого света пабов и ночных клубов. Она обошла все переходы, освещенные и неосвещенные, пройдясь по местам, которых большинство женщин избегает после шести часов вечера. Она даже посетила приют для бездомных, обнаруженный ею к северу от университета.

Но Шеффилд – не маленький городишко. Возможно, ей придется расширить свои поиски до Ротергема и Донкастера. Фрай знала: она могла потратить месяцы, годы, и все напрасно. Но если уж она начала, то никакая сила не заставит ее остановиться.

Добравшись до Гровенор-авеню, она заметила, что напротив дома маячит все та же фигура. Человек, похоже, наблюдал за освещенным окном на первом этаже. Наверняка любитель заглядывать в окна. Пожалуй, пора преподнести ему неприятный сюрприз.

Фрай открыла ключом переднюю дверь и прошла в коридор. Подождав с минуту, она выключила свет и выкрутила лампочку на случай, если спустится кто-то из студенток. Потом она прошла прямо через дом и вышла через заднюю дверь, перелезла через забор и, бесшумно пробравшись по переулку между домами, снова оказалась на дороге.

Теперь она видела мужчину со спины: сутулые плечи под черной или темно-синей курткой, руки держит в карманах. Совершенно ничего не подозревает. Легкая добыча.

Когда Фрай дотронулась до него, он отпрыгнул, словно испуганный кролик, поворачиваясь на ходу.

– Что за!..

Но она уже сделала захват, одной рукой сжав его запястье, а другую сомкнув чуть выше его локтя. С такого положения она легко могла заставить его опуститься на колени, ударить, сделать с ним все, что угодно. Эта мысль понравилась Фрай.

– А вы что тут делаете? – спросила она.

Мужчина замер. Теперь, находясь рядом с ним, Фрай разглядела, что, в сущности, это щуплый человек, – просто на нем было много теплой одежды и на голове он носил фуражку. Мужчина по-прежнему молчал, только крепко сжал губы и не сводил с нее выпученных глаз. Диана чуть крепче сжала го руку.

– В любом случае я советую вам, приятель, уйти отсюда и делать свое дело где-нибудь в другом месте.

Он стоял так спокойно, что Диана знала: он хочет застать ее врасплох и освободиться. Если она будет держать его слишком крепко, то кому-то из них при этом очень не поздоровится, и Диана также знала, кому именно. Ей совсем не хотелось брать на себя ответственность за подозреваемого со сломанной ночью рукой: возможно, утром, когда он пообщается с адвокатом, для нее все закончится обвинением в нанесении телесных повреждений.

Фрай слегка увеличила дистанцию между ними и ослабила захват ровно настолько, чтобы он заметил. Внезапно мужчина вырвал руку, втянул голову в плечи и со всех ног бросился за угол. Вероятно, там у него была припаркована машина.