И всё же, когда генеральному директору Джимми Ли доложили, что «Меса Петролеум» начала кампанию скупки акций «Галфа», тот поначалу совсем не принял это всерьез. Но тут вдруг и другие рыбины, покрупней, заинтересовались соотношением цены и доходов «Галфа», стали прикидывать, во что бы обошлось поглощение. Икто и сколько готов предложить. Акционеры заволновались: оказывается, они сидят на мешках с деньгами, о которых они не подозревали! Пиккенс соблазнял их, предлагая потрясающий трюк: выделить запасы нефти и газа компании в отдельный трест, напрямую принадлежащий акционерам!

Это был смертельный удар, дирекция поняла: компанию придется продать. Всё лучше, чем доиграться до враждебного поглощения! И если уж отдаваться, то только не этому проклятому популисту Пиккенсу!

В итоге «Галф» не достался «Месе». Но Пиккенс, вольно или невольно, спровоцировал аукцион, на котором сражались великаны: победил «Шеврон», заплативший по 80 долларов за акцию – ровно в два раза больше, чем она стоила на бирже перед началом атаки Пиккенса!

Пиккенс продал оставшиеся на руках акции – заработав по совпадению именно 300 миллионов долларов, позарез необходимых для внутреннего развития «Месы».

Распространена точка зрения, что именно с этого момента на бирже началась неизбежная переоценка ценностей – все «сестры» вынуждены были начать менять свой образ жизни и существования – в интересах акционеров.

Распространено мнение, что именно Пиккенс схожими методами заставил даже далекую Японию считаться с американскими и другими зарубежными инвесторами, сделать свой фондовый рынок прозрачнее и понятнее.

Разумеется, многие склонны считать, что Пиккенс – ловкий оппортунист, может быть, даже авантюрист. Что им движет жажда наживы (люди вообще везде и всегда предпочитают за любыми действиями видеть именно этот мотив), а все остальное – лишь флёр, красивая оболочка.

Но трудно отрицать, что в экономическом смысле деятельность Пиккенса действительно помогала реализации истинной стоимости компаний, оздоровляла и консолидировала рынок. В нефтяном пруду он стал щукой, не дававшей дремать ни карасям, ни жирным карпам. А, в конце концов, и самым большим акулам и китам.

Хотя надо признать, что и с личным состоянием пророка и активиста действительно всё было в порядке. Уже очень богатым и прямо скажем, не молодым человеком, в возрасте 68 лет, Пиккенс вдруг выкинул новый фортель. Решил расстаться со своим детищем, о котором он заставил говорить всё мировое бизнес-сообщество – компанию «Меса петролеум». Он, видите ли, разочаровался в нефти. Пришел к выводу, что она всё равно кончается. И в 1997-м создал новую, специализирующуюся на природном газе (Pickens Fuel Corp, ставшая затем Clear Energy). А еще – инвестиционный фонд BP Capital Management, причем сокращение ВР не имеет ни малейшего отношения к британскому нефтяному гиганту, а значит лишь (нетрудно догадаться!) ну, конечно же! – Boone Pickens. Все эти новые предприятия принесли ему с тех пор очередные сотни миллионов. Подобно Мидасу – к чему бы Бун Пиккенс ни прикасался, он всё обращал в золото.

Сначала нефть, потом газ, теперь же пришел черед ветра и воды. Пиккенс занят теперь созданием самой большой в мире сети ветряных генераторов электричества если всё пойдет по плану, то к 2011 году «мельницы» Пиккенса должны добавить 4000 мегаватт к сети электроснабжения Техаса.

Ну а вновь созданная компания ‘Mesa Water’, между прочим – крупнейший в мире частный владелец резервов грунтовой воды в США а, возможно, и в мире.

Но говорит он, всё это делается совсем не ради денег. Скептический род человеческий верит с трудом. Помилуйте, уверяет он, мне 80 лет, у меня в кармане – 4 миллиарда, неужели же вы думаете, что меня волнуют сколько-то там лишних долларов? Одним миллиардом больше, одним меньше – да какая вообще разница?

Судя по всему, действительно пришла пора о душе думать или, по крайней мере, о месте в истории. Войти туда лишь как хитрый и ловкий бизнесмен, пусть даже и Давид, повергший многих Голиафов, – это уже кажется ему мелковатым. И даже 700 миллионов, пожертвованных на различные виды благотворительности – от спортивных сооружений до медицинских исследований – и этого ему мало.

Теперь Пиккенсу подавай роль титана, решившего ни много ни мало, а проблему энергетической безопасности. Если не мира, то, по крайней мере, США. Он хочет, чтобы все говорили о так называемом «плане Пиккенса» и все больше людей говорят. Даже Барак Обама высказался сдержанно, но одобрительно.

В биографии Пиккенса есть, разумеется, и своя рождественского типа легенда (а вполне возможно, и быль) о том, как в самом начале своей карьеры юный продавец газет нашел в кустах бумажник (пустой) и отнес его владельцу. Тот, в знак благодарности, подарил Т.Б.Пиккенсу-младшему доллар – целое состояния для подростка, откладывавшего в копилку центы. Так вот, мать и тётка отказались впустить его с этим долларом в дом и отправили – под проливным дождем – возвращать деньги. Дескать, унизительно принимать награду за честность.

Публика не очень-то склонна в наши дни верить подобным рассказам, особенно если речь идет о людях успешных и богатых. И вообщеесли ты такой совестливый с самых младых ногтей, то почему до сих пор не раздал все свои миллиарды бедноте? Бомжам, например, чтобы им всегда было на что выпить. Или одиноким матерям, чтобы им не было нужды искать мужей. Или безработным, чтобы те забыли и думать о поиске работы. Или голодающим Африки, чтобы они наелись один раз до отвала и чтобы племенные вожди еще больше обогатились.

Конечно, сарказм, может быть, и не так уж уместен в мире, где и в самом деле полно голодающих и больных. Но всё же Пиккенс отдал на благотворительность более чем шестую часть того, что имеет. И собирается отдавать и дальше. Много это или мало – каждый может прикинуть по своим меркам.

Пиккенс, как и Джон Д.Рокфеллер за два поколения до него, был воспитан в духе классического пуританства – с культом бережливости, аскетизма и тяжкого, до изнеможения, труда. Такие люди рвут пупки (свои и чужие), создавая огромные компании-империи, или, как Пиккенс, устраивая биржевые революции. Можно ли верить в их пуританскую честность? Или всё это – лишь лицемерие, как полагают, критики? Усвоил ли Пиккенс урок своего детства, правда ли, что он действительно не алчет материальной награды? От ответа на этот вопрос зависит и другой – как относиться к плану Пиккенса?

В значительной степени план этот ушел теперь на задний план, поскольку наиболее яркие его элементы, в том числе касающиеся так называемых «умных» электросетей, вошли теперь в план президента Обамы. С одним отличием – Пиккенс гораздо больше упора предлагал делать, по крайней мере в качестве переходной меры, на природный газ. И он действительно при сжигании выделяет гораздо меньше загрязняющих атмосферу веществ. Кроме того, запасы природного газа еще достаточно велики. Ну и наконец еще один немаловажный факт: сам Пиккенс в последнее время именно на газе специализируется. (Хотя справедливости ради надо сказать, что он мог решить заниматься газом именно потому, что увидел за ним будущее, а не обязательно наоборот. Презумпцию невиновности всё же никто не отменял.)

Обама же, вроде поначалу благосклонно отзывавшийся о плане Пиккенса, решил в итоге пропустить газовую фазу и объявил «войну» всем ископаемым углеводорода.

Любимый аргумент оптимистов, которых пессимисты обзывают корнукопианцами, звучит так: «Каменный век завершился, не потому, что на Земле кончился камень. А потому, что человек открыл железо».

То есть, нашлось что-то тогда, найдется что-нибудь и теперь – раньше, чем кончится нефть. И вообще – хватит морочить нам голову! Ваши предшественники занимались этим чуть ли не с самого начала нефтяной эпохи.

И это правда, что всегда находились специалисты, уверявшие, что нефть вот-вот кончится. Только еще началось промышленное освоение, – в 70-х годах XIX века – а уже главный геолог штата Пенсильвания предупреждал без тени сомнения, что нефть – это «временный феномен» и что молодые люди «уже этого поколения» будут свидетелями ее исчезновения.