Но постепенно их стали вытеснять воспоминания о прежних, более радостных временах. Он вспомнил себя мальчишкой и тот год, который он провел у своей приемной бабки в резервации индейцев навахо. Как много интересного она ему рассказывала тогда! Старые сказки и легенды. Особенно историю о Хитреце, боге-койоте, разбойнике и обманщике, в которого верили во многих индейских племенах. А еще легенду о Слушающем Камне…

Дерринджер резко сел на койке. Слушающий Камень! Тот самый, который он увидел в здешних прериях! Что же рассказывала ему бабка?

Воспоминания окружили его, как пчелиный рой. Он снова видел бабушку со старой обгрызенной трубкой из кукурузного стебля в беззубом рту, с индейским одеялом хопи на плечах, о котором тоже можно рассказать интересную историю, но теперь, к сожалению, уже никто ее не расскажет.

– Да, вубхчкин, – говорила она (на это ласкательное слово были особенно щедры индейцы навахо в Южном Форке). Братья Хитрецы – недобрые божества, и, если бы не одно обстоятельство, наш мир был бы совершенно беспомощен перед тем злом, которое они творят.

– Что такое обштоятельштво? – спросил он, шепелявя (в том возрасте он сильно шепелявил).

– Есть такая молчаливая вещь, известная как Слушающий Камень, – сказала ему бабушка, поправляя ленту на тряпичной кукле, которую мастерила для вечерней бандерильи. – Куда бы Хитрецы ни пошли, за ними всегда следил Слушающий Камень.

– И что он делал? – спросил Дерринджер.

– Он слушал, что говорят братья. А когда к Камню приближался простой смертный и почтительно обращался к нему, он рассказывал все, что услышал.

Тут воспоминания внезапно оборвались. Но и этого было достаточно.

– Я все понял! – воскликнул Дерринджер, спрыгнув с койки, и стал поспешно одеваться.

Рядом проснулся и сердито проворчал Эбен:

– Что случилось? Куда ты собрался?

– К Слушающему Камню.

– Не можешь подождать до утра?

– Нельзя терять ни минуты.

С этими словами Дерринджер покинул корабль.

Солнце едва показалось из-за ранней тучки, когда Дерринджер был уже у Слушающего Камня. Он быстро спустился с его вершины почти к основанию (ибо ночью Камень изменил свое положение) и стоял прямо перед ним, похожим на огромную ушную раковину. Дерринджер отдал Камню почести и произнес все слова почтения, уважения и поклонения, каким только его научили. У него не было лишь обычного в таких случаях приношения – фаршированной рыбы. Но он надеялся, что и без этого обойдется. Твердым голосом он наконец произнес:

– О, Слушающий Камень, слышал ли ты в последнее время хорошие новости? – Это была принятая форма древнего обращения.

– Да, слышал, – ответил Камень. – Вскоре после вашего приезда в эти места два Брата Хитреца побывали здесь. Один из них – Койот, а другой – Таинственный Клоун. Оба, осмотрев все, разговорились. Койот сказал Клоуну:

«Все идет здесь слишком ладно».

«Я того же мнения, брат».

«Предлагаю вмешаться и кое-что потрясти».

«Идея мне нравится».

Поэтому они решили немного поиграть здесь с естественными законами природы. Эта забава им больше всего по вкусу. Главным козырем в своей игре они сделали некоего Дерринджера, новичка в этих местах. На него они и собираются свалить всю вину.

Дерринджер, не теряя времени, связался с третейским судьей и попросил Слушающий Камень повторить все еще раз.

Выслушав рассказ Камня, судья призадумался.

– Это козни Койота, потому что Клоун сейчас находится в другом секторе. Я прикажу ему исправить все, что он уже успел натворить. Пока я введу лишь временные ограничительные меры против сил беспорядка, которые делают это место непригодным для проживания не только людей, но и других обитателей.

Этим все и закончилось. Но главное было в том, что Дерринджер, Эбен и Такис наконец смогут благополучно покинуть Силовое Поле и вернуться к своим делам.

Увы, их неприятности на этом не закончились. Перед самым выходом в космос они опустились к небольшой заправочной станции, чтобы подкрасить кое-где корпус космического корабля. У Эбена на сей счет пунктик – всякие там царапины и пятна на обшивке. Вот тогда-то друзья и заметили небольшой квадратный предмет, прикрепленный к корпусу корабля.

Собравшись вокруг загадочного предмета и с пристрастием его разглядывая, они заметили надпись: «Служба таможенного автоматического контроля».

– Что это такое? – спросил Дерринджер.

– Я слышал о подобных контрольных «жучках». Давайте посмотрим, есть ли у него программа с объяснением, – предложил Эбен.

Он приблизил лицо к незваному «контролеру» и спросил:

– Кто вы и что делаете здесь?

– Я таможенная единица контроля и приставлен наблюдать за вашим кораблем.

– С какой целью?

– Если вы попробуете изменить заявленный курс и направите корабль в любом неизвестном направлении, у меня инструкция обыскать вас по форме три нуля, что означает «прочесать», то есть провести досмотр по первому классу, чтобы удостовериться, что у вас на борту нет ничего недозволенного, например, контрабанды.

– Это нарушение нормальной таможенной процедуры, – возразил Эбен.

– Отнюдь нет. Это решение Начальника Таможни, который приветствует вас и обещает, что рано или поздно, тем или иным способом, он все же отплатит вам за нанесенное оскорбление.

– Возмутительно! – не выдержал Эбен.

Что-то похожее на рябь на воде промелькнуло по темной матовой поверхности «контролера» и тут же исчезло.

– Что это? – спросил Эбен.

– По-вашему это означает, что я пожал плечами, – ответил «жучок». – Что там у вас произошло с Начальником Таможни, меня не касается. У меня есть своя работа, и я намерен выполнить ее.

Ситуация складывалась, прямо сказать, неординарная. Эбен, Дерринджер и Такис собрались в салоне корабля, чтобы обсудить, что делать дальше.

Такис, со свойственной крабообразным бесшабашностью, предложил взлететь, а если таможенный «жучок» увяжется за ними, применить лазерное оружие. Эбен, сам сторонник смелых решений, все же напрочь отверг это предложение.

– Можно было бы и удрать от него, – подумав, сказал он. – Но тогда нам никогда не попасть больше в Зону Развлечений или в любое другое место на Земле. Наши фотографии будут развешаны повсюду. Мы потеряем возможность торговать на Земле, самом большом и богатом рынке в Галактике.

– Так дело не пойдет! – согласился Такис. – Земля – отличный рынок. Мы не можем его потерять.

Позднее в баре трое друзей, лакомясь гамбургерами, продолжили разговор, уединившись в самой дальней кабинке, почти у кухонной плиты. Перед ними стояли три бутылки голландского светлого пива. Пахло чадом кухни, громыхала посудомоечная машина, а они все обсуждали свою судьбу.

Возможно, следует написать официальную жалобу на Начальника Таможни? Нет, ничего из этого не выйдет. А если бы и вышло, то пришлось бы ждать годы, пока вынесут решение, да и то не в их пользу. Что же потом?

Такис, самый нетерпеливый и горячий из них, предложил убить Начальника Таможни, сделав это собственными силами или наняв профессионала. Дерринджер и Эбен, тоже отчаянно хотевшие сдвинуться с мертвой точки, однако наложили вето на экстремистские замыслы Такиса. Они понимали, какими неприятностями это им грозит, к тому же подобный поступок недопустим с точки зрения морали.

Но тогда что же?

В молчаливых раздумьях минуло не менее часа. Наконец Дерринджер нерешительно подал голос:

– Я подумал, может, мы что-нибудь найдем в его прошлом?

– Чтобы шантажировать его, ты хочешь сказать? – тут же повеселел Эбен.

– Если будет нужно, то и шантажировать. Я не очень уверен, но все же.

– Можно попробовать, – согласился Эбен.

– А как нам раздобыть его дело? – спросил Дерринджер. – Оно хранится где-нибудь в Центральном Архиве. Мы даже не знаем, где искать.