– Я Тангранак, – заявило зловещее явление. – Знаете ли вы, что сейчас три луны Квууца выстроились в ряд с великим созвездием Грепцера и двуносые поклонники Мерзопакости в горошек требуют крови в качестве Фай-дара согласно нашему давнему соглашению? И вот посредством непредвиденных случайностей, настолько мимолетных, что это трудно себе представить, явился я, чтобы принести смерть Избранному.

– Кто это? – спросил почтенный жрец невысокого.

Тот быстро просмотрел распечатку микрофильма «Краткого справочника галактических божественных сил» Смита, которую астральным способом переправил ему из Лхасы недремлющий Божественный Анализатор и Табулятор (БАТ).

– Не нахожу никаких упоминаний о нем.

– А не мошенник ли он? – задумчиво протянул почтенный. – Да нет, вряд ли. Он, должно быть, из другой вселенной. Это самое подходящее объяснение для всего необъяснимого.

– Но можем ли мы разрешить ему присутствовать в собрании? – спросил невысокий жрец. – Он выглядит грубым и человекообразным и совсем не относящимся к нашему виду.

– А что мы можем сделать? Божества из других вселенных всегда пользовались привилегией посещения наших собраний. Во всяком случае, он решит нашу проблему.

– Ах вот оно что!

– Именно. Кромптон отказывается слить свое фиктивное «я» с квинтэссенцией угасания, которую включает в себя обретение нирваны, и таким образом открыть дорогу бодхисатве Финчу. Мы люди мирные и не можем силой принудить Кромптона погаснуть, как бы нам этого ни хотелось. А тут в нужный момент является это мужеподобное божество, чтобы сделать за нас нашу работу. Разве не замечательно? Тангранак, делай свое дело!

В этот момент произошла полная смена декораций – цвета, скорости, действия. Исчезли торжественные жрецы, судья, жуткое экстравселенское божество, судебный зал и вся его невзрачная обстановка. Не осталось ничего, кроме вереницы блестящих бронзовых кубиков – основных кирпичиков для построения реального мира. Потом и они куда-то делись, и осталась только пыльная субстанция сновидений, которая спрессовалась, выпустила отростки и протуберанцы и превратилась в помещение, точь-в-точь похожее на секретный контрольный бункер Безжалостного Минга в недрах невидимой планеты Ксинго.

Кромптон стоял посреди комнаты, пытаясь хоть что-нибудь понять.

В комнату вошел человек. Несмотря на оранжевое трико и чудовищный парик, Кромптон узнал бы его где угодно.

– Джон Блаунт!

– Удивлены, Кромптон, а? Я с удовольствием наблюдал за всеми вашими бесполезными метаниями по Галактике. Так близко и так далеко, а, Кромптон? Хи-хи-хи!

– Как вам удалось похитить меня? – спросил Кромптон. – Институт наверняка начнет поиски.

– Сомневаюсь, – сказал Блаунт. – Видите ли, я хозяин Эйона.

– Агр-р! – сказал Кромптон.

– Я расставил ловушку для вас давным-давно, Элистер. Мои агенты под маской конюхов, полковников, доверенных лиц и официанток постоянно находились при вас, а при случае помогали вам. Почему бы нет? Я был рад помочь вам добраться до Эйона… и до меня.

– Долго же вы точили зуб на меня, – заметил Кромптон.

– Мой «зуб» питает и насыщает меня, – сказал Блаунт. – Мне с ним интересно жить, благодаря ему я раскрыл в себе но-вые таланты. Я вам чрезвычайно признателен, Кромптон. Без вас я бы никогда не узнал истинного смысла и цели моей жизни.

– И цель вашей жизни, видно, состоит в том, чтобы мстить мне.

– И это тоже. Но это только начало. Сколько возможностей открылось, Кромптон!

– Не понимаю.

– Вы верующий, Кромптон? Думаю, что нет. И вы едва ли способны постичь всю грозную красоту того, что случилось со мной однажды в роковой день, когда я как всегда твердил себе: «Не забудь, ты должен отомстить Кромптону».

– Что же с вами случилось?

– В моей голове вдруг раздался голос, великий Глас, который, казалось, шел ниоткуда и отовсюду, и я пал на колени, так как сразу узнал, что это Истинное Слово. И Глас сказал мне: «Джоник! (Да, он употребил именно это имя, так меня называла только моя покойная бабушка!) Джоник! Что ты собираешься делать, когда покончишь с Кромптоном?» Я ответил: «Тогда, наверное, я буду нуждаться в отдыхе; может быть, куплю на несколько недель Португалию». И Глас сказал мне: «Мелко плаваешь, Джоник!» И я сказал: «Согласен, Господи, это звучит довольно банально, так ведь? Вот я, самый богатый, самый умный, самый всемогущий человек во Вселенной, и на что я расходую свою жизнь? На отмщение какому-то Кромптону! А потом у меня вообще ничего не останется. Скажи мне, что я должен делать?» И Он сказал: «Все очень просто, Джоник. Покончив с Кромптоном, примись за всех остальных!» И словно яркий свет вдруг озарил мою душу, и я упал ниц, и смеялся, и плакал, и благодарил Господа. Единственный раз в жизни меня посетило божественное откровение!

Блаунт прервался, чтобы отпить глоток воды.

– И чем больше я размышлял об этом, тем больше убеждался в Его правоте. Действительно, почему бы не отомстить всем тем, кто хоть когда-нибудь причинил мне неприятность? Это была захватывающая идея, и я тут же сел составлять список. Но таких людей оказалось слишком много. Тогда я решил разбить их по категориям. Надо было разделаться со всеми официантами и водителями такси, поп-певцами и полицейскими, контролерами автомобильных стоянок и устроителями гонок на роликах, фермерами и виноделами, фолк-певцами, наркоманами, юристами, албанцами, бейсболистами… Я мог перечислять еще и еще.

– Уверен, что не только могли, но именно так и сделали, – сказал Кромптон.

– Тогда я понял, что лучше составить список тех, кого я не хочу убивать, это сэкономит время. Я думал, думал и пришел к выводу, что таких просто нет. Я было решил спасти грязных далматов, потому что один далмат воспитал меня. Но даже они немало соли насыпали мне под хвост. И вдруг меня озарило: ведь я ненавижу всех и вся. Это облегчило мою задачу. Я сообразил, что мне нужно делать. Уверен, и вы поняли, что я имею в виду.

– Вы действительно имеете в виду то, о чем я подумал? – спросил Кромптон.

Блаунт помолчал немного.

– А что вы подумали?

– Я подумал, что вы на полном серьезе намереваетесь уничтожить все человечество.

– Правильно! Именно это я собираюсь сделать! И мужчин, и женщин! И животных, потому что все они – дерьмо собачье.

– Да вы спятили! – задохнулся Кромптон.

– Выпустите меня отсюда! – завопил Лумис.

В разговор вдруг вмешался Дэн Стэк.

– Уймитесь, – уверенно и безапелляционно заявил он. – Похоже, ситуация как раз подходит для вашего покорного слуги. Беру контроль на себя.

Кромптон не сопротивлялся. Дэн Стэк овладел телом.

– Да, – сказал Стэк, – впечатляющий план, ничего не скажешь! Просто чертовски хорош!

Блаунт был поражен.

– Но… Спасибо большое! А я-то думал, что в вашем положении…

– Вот еще! – сказал Стэк. – При чем тут мое положение? Я способен оценить артистизм. А вы большой артист, детка.

– Вы и в самом деле чувствуете? – спросил Блаунт. – И вы не считаете меня сумасшедшим?

– Вы такой же сумасшедший, как и я! – подмигнув, сказал Стэк. – Да я на вашем месте сделал бы то же самое, а я не сумасшедший, верно?

– Конечно! – сказал Блаунт. – Так вам и вправду нравится мой план?

– Я в восторге от него! – сказал Стэк. – С чего начнем?

– Первоначальные шаги я уже разработал, – с гордостью заявил Блаунт.

В этот момент Кромптону удалось перехватить контроль и крикнуть:

– Нет, я отказываюсь участвовать в этом и вам не позволю!

– Что это с вами? – спросил Блаунт.

– Да нет, – сказал Стэк, – это не я, это был Кромптон.

– А вы что – не Кромптон?

– Конечно нет. Я один из его компонентов. Мое имя Дэн Стэк.

– О! Рад познакомиться. Трудно поверить… То есть вы так похожи… А я Джон Блаунт.

– Я о вас все знаю, – сказал Стэк. – Я прошелся по файлам кромптоновской памяти.