Рядом с волшебницей мерно вышагивал Гент арВельдер. Рыцарь был в полном боевом облачении, в белоснежных эмалевых доспехах, с тяжелым полутораручным мечом на одном боку и длинным кинжалом на другом. Рука, затянутая перчаткой из стальных пластин, покоилась на эфесе, готовая в любой момент выхватить оружие из ножен. Но хотя ему полагалось внимательно поглядывать по сторонам, выискивая возможные угрозы своей госпоже и возлюбленной, он предпочел перепоручить это важное занятие своим бойцам. А сам старался как можно чаще бросать взгляды на прекрасное лицо Лейры.

– Хороший праздник, верно?

– А? – Она вынырнула из глубин раздумий. – Да, Гент… знаешь, прошло очень много лет с тех пор, как я могла позволить себе повеселиться на ярмарке. Потанцевать… выпить простого вина в компании простых людей.

– Таков наш удел, – равнодушно хмыкнул он. – Я тоже не должен бражничать с рыцарями, таскать на сеновал податливых сельских девушек, шалить на гуранской границе. Хотя, Эмиал свидетель, мне бы этого хотелось…

– И девушек на сеновал? – лукаво прищурилась она.

– Любовь моя, для меня не существует в этом мире женщин, кроме тебя.

– Существуют, существуют. – В голосе волшебницы ощущалась чуть заметная печаль. – Но я рада, что ты так говоришь. Спасибо…

– Я все равно считаю, что ты поступаешь неправильно, – вернулся он к начатому еще в донжоне разговору. – Убиты трое магистров. Сейчас для тебя не может быть слишком много осторожности…

– Магистры… – Лейра пренебрежительно фыркнула. – Ни один из них не дотягивал до уровня, необходимого Вершителю.

– Ты куда лучше меня знаешь, что разница между Вершителем и простым магистром в основном заключается в той роли, которую они играют в жизни Ордена.

– Я сильнее всех их, вместе взятых.

Гент недовольно поморщился, глядя на возлюбленную с явным неодобрением.

– Лейра, пойми, дело не в том, что они слабее, а ты сильнее. Дело в том, что Гуран намерен проредить ряды Ордена. Уже больше трехсот лет ни один волшебник рангом от мастера и выше не умирал от рук простых убийц. Значит, Империя отправила на эту миссию своих лучших магов. Быть может, даже знаменитую Дилану Танжери.

– Только этой суки нам не хватало…

– О, грубость тебе не к лицу.

– Я выросла среди рыцарей, Гент… – Она помедлила и добавила, улыбнувшись: – С тех пор испытываю к ним необъяснимую слабость.

– Увы, твоя оценка в целом верна. Сможешь справиться с Диланой?

– Безусловно.

– На твоем месте я бы проявил больше сдержанности. Танжери считается, пусть и неофициально, одной из лучших волшебниц Гурана и не входит в правящие круги Братства лишь потому, что сама отказалась от этой чести. А ей предлагали…

– Даже так? Признаться, я думала, что Дилана всего лишь умелая убийца… и первостатейная стерва.

– Твое упрямое нежелание посещать заседания Совета, милая, лишает тебя изрядной части информации. Очень важной информации.

– Послушай, Гент… откуда такая осведомленность? Насколько я знаю, командира стражей школы не приглашают в Зал Малых Бесед.

– Мое дело – заботиться о твоем благополучии, Лейра, – серьезно ответил рыцарь. Затем довольно ухмыльнулся: – И если для этого мне необходимо перепить самого арХорна, я это сделаю. Его шпионам удалось добыть немало сведений о Дилане Танжери. Она очень сильна, но тщательно скрывает свои способности… даже от Императора. Он, как и ты, считает ее просто опытной и, что куда важнее, удачливой убийцей магов. Унгарт использует ее… а она ведет свою игру. АрХорн многое отдал бы, чтобы знать, какую именно.

Люди, собравшиеся на площади, приветствовали Вершительницу восторженными криками и букетами цветов. Повинуясь воле фокусников, множество ярких шариков взлетели в воздух, рассыпаясь ярчайшими искрами фейерверков. Альта тоже не удержалась – ухватила у немолодой женщины букетик цветов, крошечных фиалок, похожих на облачко небесной голубизны, сунула ей монетку и побежала к толпе встречающих. А как здорово было бросить букет – так, чтобы в полете он распался на десятки отдельных цветов, осыпал волшебницу…

От толчка девочка упала, до крови рассадив колено о камни.

– Мерат, ты что?

Сбивший ее с ног юноша в белом плаще ученика-рыцаря даже не обернулся.

– Не стой на дороге.

Девочка удивленно посмотрела ему вслед. Раньше она не замечала за Мератом арДангом подобной грубости.

– Дурак… – выдавила она сквозь слезы. Струйка крови потекла по ноге, оставляя темные пятна на платье, совсем недавно новом и безупречно чистом. Букетик фиалок лежал в луже, безнадежно испорченный.

Ее взгляд скользнул по испачканному наряду, затем переместился на удаляющегося юношу. С трудом поднявшись, она достала платок и плотно прижала его к ранке. Жаль, не получится затянуть порез – исцеление требовало куда больше способностей, чем у нее имелось.

Толпа вокруг Попечительницы и ее охраны становилась все плотнее. Рыцари старались держать людей на почтительной дистанции, но понимали, что долго это продолжаться не может. Ни в одном селе, ни в одном городе Инталии появление главы школы Ордена не вызвало бы особого энтузиазма. Если остальных Вершителей народ воспринимал в качестве защитников (все знали, что без магов Ордена, рыцарей-светоносцев и гвардии, которую тренировали опять-таки рыцари, армия Инталии не стоила доброго слова), то Лейру Лон считали не иначе как ведьмой, цель жизни которой – отнимать детей у родителей. Пусть немного находилось тех, кто способен был бросить ей оскорбление вслед, и еще меньше готовых сделать это в лицо, но Лейра понимала, что общенародная любовь ее не ожидает ни сейчас, ни в будущем.

Но здесь все было иначе. Каждый житель села понимал, что своим благополучием (а достаток их заметно отличался от благосостояния подавляющего числа жителей Инталии) он обязан исключительно школе. И госпожу Лон, благодетельницу, почти боготворили. Каждый стремился бросить цветок ей под ноги, а если повезет – то и прикоснуться к подолу платья волшебницы.

К тому же в дни, подобные этой ярмарке, госпожа была особо снисходительна к просьбам.

Мерат врезался в толпу, даже не замелив шаг. Кто-то ругнулся, кто-то возмущенно зашипел, но большинство предпочитали держать свой гнев при себе – ссориться с учеником школы, да еще на глазах у Попечительницы, было неразумно.

– Госпожа!

Лейра повернулась, ее губы тронула улыбка. Этот мальчик был ей симпатичен. Нельзя сказать, что он показывал какие-то особые успехи в учебе, но и среди отстающих не числился – все-таки, имея такого отца, мальчик изо всех сил старался не уронить чести семьи. Пожалуй, через годик ему можно будет вручить золотой пояс… даже немного раньше.

– Да, Мерат… что ты хочешь?

– Госпожа… – Его глаза излучали преданность, но Лейре что-то не понравилось во взгляде ученика. Краем глаза она заметила, что и Гент чуть подался назад, словно освобождая себе пространство для взмаха меча. – Госпожа… в знак признательности… позвольте вручить вам…

Он протянул ей букет цветов. Огромный, яркий, изумительно красивый. Левой рукой.

Гент арВельдер занимал свой пост не только потому, что хорошо владел мечом. В этом деле он вряд ли сильно отличался от любого рыцаря, прошедшего школу Несущих Свет. Многолетние тренировки всегда давали о себе знать, и немало нашлось бы ветеранов, кто мог дать молодому воину несколько очков вперед. Но он обладал иным даром… сам он называл это предусмотрительностью, кто-то – звериным чутьем. Что не понравилось ему в позе коленопреклоненного ученика? Какая-то едва уловимая жесткость во взгляде? Напряженность позы? Или все-таки букет в левой руке, в известной степени скрывающий от телохранителей намерения юноши?

Зазвенел извлекаемый из ножен меч, издал стон рассекаемый воздух. Остро отточенное лезвие перерубило протянутый букет у самой руки парня и замерло у его горла. Металл почти касался кожи, а взгляд Гента был тверже стали.

– Не двигайся.

Ученик медленно поднял глаза на рыцаря, губы растянулись в удивленной улыбке.