Да, Империя контролирует центральную и восточную части Инталии. Вот-вот падет Шиммель – этот северный порт всегда был в большей степени торговым поселением, и его бастионы нацелены были против атаки с моря, никак не с суши. Комендант Шиммеля – человек мужественный, но даже истинный герой не способен с несколькими сотнями воинов выстоять перед полнокровным полком императорской пехоты, усиленным двумя группами легкой кавалерии. Пожалуй, ей стоит отправиться туда… было бы забавно уговорить Ульдера арЛорена сдать крепость – Империя всегда прикармливала пиратов, но северный порт – сладкая добыча, и разрушать бастионы, расположенные в самом удобном (единственно удобном, если точнее) месте побережья, было бы непредусмотрительно. Дилана была уверена, что должная доза обаяния, настойчивости и угроз способна делать чудеса. А по слухам, арЛорен – человек достаточно разумный. Своей жизнью он, как и все фанатики Эмиала, пожертвует не задумываясь, но вот окажется ли готов светоносец жертвовать жизнями жителей города? Да, решено – закончив свои дела здесь, у стен Торнгарта, Дилана отправится на север. Покажет господам генералам, что не только их мечи способны брать цитадели.

Груз, который она столь удачно перехватила, уже находится на пути к ее дому. Пришлось повесить троих несогласных – видите ли, эти деревенщины считали, что книги, захваченные в школе Ордена, принадлежат им. Что ж, веревка для них – вполне справедливый исход. Танжери сморщила нос, неодобрительно покачав головой. Перерезать детей – какое немыслимое зверство… неужели не могли придумать что-нибудь более изящное? Переправить деток в Империю, заняться их перевоспитанием, объяснить суть противостояния Эмиала и Эмнаура. Детям можно внушить что угодно, было бы время и желание.

В конце концов, их можно было бы использовать в качестве живого щита при очередном штурме. Эту идею она уже предложила генералу Ви… Дилана потерла щеку – если снять слой грима, можно было обнаружить красное пятно от удара. Ладно, эту пощечину он еще вспомнит… она позаботится о том, чтобы в свой последний час генерал все-все вспомнил. А пока пусть служит Империи как умеет.

Кстати о грузе…

Она подняла голову, словно впервые разглядывая человека, стоявшего у стены.

– Значит, говоришь, вы не смогли поймать эту волшебницу?

– Не смогли, госпожа.

Он опустил голову. Воину было немного стыдно: еще бы, почти две сотни бойцов – и какая-то девка ушла от них, оставив за спиной более десятка трупов и втрое больше раненых и обожженных.

– Ты знаешь, кто она такая? – Собственно, в ответе воина Дилана почти не сомневалась.

– Да, госпожа. Это была леди Рейвен.

– Таша Рейвен… – Дилана словно обкатывала эти слова на языке, надеясь в скором времени вцепиться в них зубами. Нет, не в слова – в обладательницу этого проклятого имени. В конце концов, у нее давно не было личного врага… то есть они были, но не жили достаточно долго, чтобы дать почувствовать ей радость настоящей охоты. – Ты в этом абсолютно уверен?

– Уверен, госпожа. Я уже встречал ее раньше.

– Вот как? Положительно все встречали Ташу Рейвен… И где же?

Воин несколько мгновений помедлил с ответом, и эта задержка Дилане не понравилась. Он намерен что-то скрыть? Забавно.

– Я служил под началом консула Блайта, госпожа. Леди Рейвен была им арестована незадолго до начала войны. Правда, я слышал, она бежала.

– Бежала… да, это мне известно.

Дилана чувствовала, что этот человек говорит ей не все. Вероятно, намерен скрыть нечто, бросающее тень на его начальника. «Ох, Блайт… – подумала она. – Если бы найти на тебя управу! Император ценит тебя, но его милость небезгранична, уж я-то знаю. Нужно лишь подобрать правильный ключик».

А ведь если подумать, враги у нее есть. Блайт. Ви. Таша… нет, Ташу стоит поставить на первое место. Хотя бы потому, что из-за нее умер Керб. Умер плохо, совсем не так, как подобает воину, – его повесили после того, как Империя не выказала заинтересованности обменять пленника на кого-нибудь из инталийцев. За это, кстати, отдельное спасибо Блайту. Дилана не могла с точностью сказать, какие именно чувства она испытывала к своему телохранителю и любовнику, но в том, что за его смерть следует отомстить, не сомневалась. Преданность покупается не только золотом и телом – все должны знать, что смерть настигнет не только посягнувшего на жизнь или имущество Диланы Танжери, но и поднявшего руку на ее слугу.

Она придвинула к себе кожаный футляр, извлекла из него лист дорогой бумаги, украшенной императорским вензелем, перо и чернильницу.

«Именем Императора. Тому, кто доставит живой леди Ташу Рейвен, волшебницу Ордена Несущих Свет, будет выплачено двести золотых, а также дарован имперский баронский титул. Тому, кто доставит тело или голову упомянутой леди Таши Рейвен либо принесет веские доказательства ее смерти, будет выплачено пятьдесят золотых».

Она задумчиво перечитала написанное, затем поставила внизу свою подпись. Возможно, текст не отличался изяществом, но малограмотным солдатам и крестьянам большего не надо. Не поймут. А тут все ясно и просто, и возможность получить титул, не говоря уже об этой сумасшедшей куче денег, заставит каждого второго отправиться на охоту. «Пусть побегает, стерва, – мстительно прищурилась Дилана, – как я бегала. Посмотрим, Таша, понравится ли тебе такое развлечение».

Насчет баронского титула она погорячилась, пожалуй, но Император наверняка не откажет ей в столь маленькой просьбе и утвердит патент. Мало ли в Империи безземельного дворянства – одним больше, одним меньше… А если и нет – что ж, счастливчик тихо исчезнет, чтобы никто не мог заявить, что Дилана Танжери не исполнила обещания.

Она дернула за шнурок, свисающий над столом. Где-то за дверью звякнул колокольчик. Послышались шаги, дубовые створки распахнулись, на пороге стоял солдат. В телохранителе Дилана не нуждалась, зато ей вполне могли понадобиться вестовые, о чем она сразу же по прибытии к стенам Торнгарта поставила в известность генерала Седрумма – единственного, который не вызывал у нее откровенного отвращения. Генерал спорить не стал, и десять кавалеристов поступили в полное распоряжение Танжери. А также несколько умельцев иного рода… специалистов по получению ответов на вопросы. Генерал слыл большим любителем правдивых ответов, и мастера у него были из лучших.

– Я хочу, чтобы это было немедленно переписано и разослано везде, где стоят наши гарнизоны. – Она улыбнулась солдату, но от этой улыбки у него холодок пробежал по спине, явственно информируя о том, что с ним может случиться, если приказ будет исполнен без достаточного старания. – Подберите людей, хорошо знающих инталийский язык. Я хочу, чтобы не позже чем через десять дней каждый человек от Сура до Шиммеля знал о награде. Каждый… даже если придется силой заставить их слушать.

– Будет исполнено, госпожа.

Жестом позволив вестовому удалиться, Дилана повернулась ко все так же неподвижному воину.

– Ты говоришь, что Таша Рейвен была арестована… ее ведь схватил лично консул, верно?

Воин молчал. Он не знал, что именно хочет услышать эта женщина, но предполагал, что консулу Блайту его откровенность не понравилась бы.

Дилана тепло улыбнулась, затем снова дернула шнурок. Дважды. На этот раз вошли двое, и в их руках блестела обнаженная сталь. За спинами воинов маячила приземистая широкоплечая фигура специалиста-дознавателя.

– Связать. Доставить в подвал. Я намерена задать этому человеку несколько вопросов и очень хотела бы, чтобы он ответил. – Она остановила взгляд на коротышке. – Рестил, проследи, чтобы все приготовили.

– Да, госпожа, – неожиданно тонким голосом проблеял палач. – Желаете использовать магию?

– Нет, сейчас предпочитаю более традиционные методы…

Рестил знал свое дело, и стремления держать язык за зубами бывшему подручному Ангера Блайта хватило ненадолго. Скоро Дилана знала все, что он пытался скрыть, а также располагала целым ворохом предположений и догадок, которые водопадом лились из истерзанного тела. В конце концов она наградила воина за красноречие – тем, чем обычно и награждают в подобных случаях. Совершенно не стоило давать ему возможность пожаловаться бывшему господину.