Тайный консилиум был учрежден только в 1756 году и стал высшим органом власти в герцогстве. Отделенные друг от друга земли Веймар и Эйзенах имели собственные административные институты, так называемые правительства (с президентом или канцлером во главе), ответственные за вопросы управления и юрисдикции; так называемые палаты — финансовые инстанции и обер–консистории по вопросам культа и образования.
Существовало также «Земельное собрание», где были представлены важнейшие объединения земель, земельные сословия княжества Веймар, княжества Эйзенах и округа Йена. В Земельное собрание входили также представители дворянских рыцарских владений городов и Йенского университета, который представлял сословие прелатов. Итак, это была земельно–сословная структура, где князю, полновластному правителю, противостояло Земельное собрание с правом утверждения некоторых налогов. Однако о равновесии сил не могло быть и речи, точно так же как не могло быть речи о народном представительстве
354
в Земельном собрании. Последнее слово в любом случае было за герцогом. Со временем сословия добились права распоряжаться налогами. Постоянные налоги, ставшие большой обузой (имущественный и налог на спиртные напитки), взымались и использовались герцогской палатой, что касается (более высоких) специальных налогов и налога подоходного, акцизного, то они поступали в кассу Земельного собрания, подчиненную земельной дирекции.
В Тайном консилиуме лишь несколько тайных советников имели посты и право решающего голоса. Связанная с ним Тайная канцелярия имела большой штат секретарей, регистраторов, писцов, служителей, курьеров, ее заботой было управление, порядок в документах и корреспонденция. Из тринадцати чиновников, бывших в составе Консилиума и Канцелярии к моменту вступления Гёте на должность, только один фон Фрич принадлежал к дворянству, остальные были из бюргерского сословия.
Тайный консилиум осуществлял при герцоге функцию совещательного органа и подготавливал решения. Четкого разделения по сферам действия между его членами не существовало: каждый был ответствен за все согласно принципу коллегиальности. Этот высший совещательный орган занимался, конечно, не всеми государственными делами, а только теми, которые решал непосредственно герцог. Теперь уже известно, что они подразделялись на восемь направлений: а) Положение герцогского дома и других царствующих домов Саксонии. Взаимоотношения с императором и империей, также с имперскими сословиями. б) Военные вопросы. в) Положение Йенского университета. г) Проблемы права, суда и земельной аренды. Управление страной, замещение постов. д) Управление финансами. Лесное хозяйство, охота; строительство. е) Проблемы культа и образования. ж) Земельные сословия, налоги. з) Чиновничество, обслуживающий персонал, помилования; содержание двора.
Дела, подлежащие обсуждению, относились к одной из этих областей. Обсуждали обычно устно. Сначала один из советников докладывал о соответствующем случае, затем каждый высказывал свое мнение, потом мнения обобщались и наконец выносилась резолюция и принималось решение. Решение, принятое герцогом (в отдельных случаях он предоставлял это право одному из советников Консилиума), отправлялось соответствующим инстанциям, службам или чинов–355
никам, написанное витиеватым, формальным, канцелярским слогом. Этого стиля Гёте также придерживался неукоснительно. Когда герцог в 1785 году сделал попытку упростить канцелярский язык и сократить формулировки, поскольку все писалось от руки и поглощало много времени, Гёте решительно выступил против каких–либо нововведений. Он возражал против упрощений, «поскольку с этими формами, которые кажутся искусственными, связаны определенные отношения, которые будут разрушены, оказавшись выраженными по–иному». «Да если бы сохранение этого стиля было нужно всего лишь для того, чтобы писцы могли упражняться в правописании канцелярского шрифта, то и тогда это имело бы смысл, правитель должен помнить о приличиях. Он принимает решения о человеческих судьбах, так пусть поспешность не поколеблет веры в разумность его советов. Условием порядка является равномерная скорость. Поспешность хороша здесь точно так же, как неторопливость».
Заседания Консилиума происходили каждую неделю, а то и несколько раз. Если Карл Август был в Веймаре, то в первое десятилетие своего правления он всегда принимал в них участие. Удалось установить, что в период от 25 июня 1776 до 24 июля 1786 года Консилиум рассмотрел 23000 дел. За это время состоялось около 750 регулярных заседаний, свыше 500 из них в присутствии Гёте. Госпоже фон Штейн он сказал, что не пропускает заседаний «без весьма важных оснований» (2 декабря 1783 г.). Это подтверждается и документами. До 1785 года Гёте посещал заседания регулярно, если находился в Веймаре и не был в это время болен. Потом о регулярности уже не было речи. Это объяснялось многими причинами. В июле 1784 года в Тайный консилиум был введен Иоганн Кристоф Шмид, ставший тайным советником–ассистентом. Таким образом, от регулярной работы Гёте смог освободиться и посвятить себя специальным задачам. К тому же после почти девятилетней регулярной деятельности наступила усталость и разочарование. Очень часто усилия чего–то добиться наталкивались на непреодолимые препятствия, возникавшие из политических и экономических условий существования герцогства и раздробленности государства в целом. Высказывания Гёте в письмах и дневнике свидетельствуют о многочисленных огорчениях и неудачах. К тому же все больше и больше его угнетало, что за многими
356
иными обязанностями он почти совсем забросил свое главное дело — поэзию.
Количество взятых на себя задач было немалым. Он работал в нескольких специальных комиссиях, созданных для решения конкретных проблем в разных сферах жизни, или такими комиссиями руководил. Это началось с Горнорудной комиссии, куда он был назначен 18 февраля 1777 года, речь шла о возобновлении разработок в Ильменау. 5 января 1779 года он стал председателем Военной комиссии. 19 января 1779 года герцог поручил ему руководство Дирекцией дорожного строительства, 23 февраля в дополнение к этому — Дирекцией местной укладки городских мостовых и променадов вблизи города. Когда президент палаты фон Кальб, недавно (в 1776 году) назначенный на должность, был освобожден от нее за плохую работу, 11 июня 1782 года руководство палатой было доверено Гёте. Он стал, таким образом, во главе управления финансами. В его задачи не входили повседневные дела, а лишь особые случаи, которые не решались в рамках бюджета и обычной практики. Поэтому он не получил титула президента палаты. Кроме этого, он участвовал в работе Налоговой комиссии в Ильменау, созданной 6 июля 1784 года «для организации налоговой ревизии в округе Ильменау, а также осуществления надзора над взысканием налогов».
Назначение для выполнения подобных специальных поручений происходило всегда в строго официальной форме, в письмах исчезало интимное «ты», так как речь шла о важных служебных поручениях.
«Господину тайному советнику посольства доктору Гёте, сим Серениссимо всемилостивейше извещает о своем намерении учредить новую инстанцию — Дирекцию здешнего земельно–дорожного строительства. Милостью божиею Карл Август — герцог Саксонии, Юлиха, Клеве и Берга, также Энгерна и Вестфалии.
Дорогой советник, милый друг! Мы имеем намерение учредить Дирекцию здешнего земельно–дорожного строительства, новую инстанцию, и поручаем Вам руководство…»
Только тот, кто стремился действовать, мог взвалить на себя такую тяжесть. Эта была «деятельная жизнь», как Гёте говорил позднее, он вступил в нее, «когда благородный веймарский круг принял меня в свою среду». («Автор рассказывает историю своих ботанических изысканий».) То, что было написано Гёте в связи с его такими многочисленными служеб–357
ными функциями, собрано и опубликовано в 1950 году в томах «Служебные документы». К этому можно добавить те места из дневников и писем, которые прямо или косвенно связаны с этой деятельностью. Активная жизнь отнимала много времени и сил. В ходе подготовки к заседаниям приходилось изучать объемистые акты, проводить экспертизы, вырабатывать позиции. Даже для того, чтобы составить мнение, требовалось тщательное изучение вопроса. Много страниц составляют, например, получившие визу Гёте фрагменты актов «Ревизии налогообложения и поправки к проекту повышения налогов на наследство в Руле» (20 февраля 1785 г.). Обсуждению и решению подлежали самые разнообразные проблемы. Шла ли речь о похоронах погибшего на дуэли студента («Без всякого сомнения, самым верным решением было бы, чтобы эта ошибка и это несчастье как можно скорее оказались скрытыми под землей») или о покупке для гусарского корпуса брюк из необработанной кожи; говорили ли о церковном покаянии или о «маршировке солдат с ружьем наперевес мимо административных служебных помещений»; обсуждали ли вопрос о водных сооружениях у деревни Ринглебен или о продаже дубов из Альштедтского лесничества для строительства кораблей — всюду требовалось знание дела и мнение специалиста. Здесь не был нужен язык поэта, здесь говорил юрист. Хотя в иной формулировке можно почувствовать что–то гётевское, но в основном это, конечно, официальный канцелярский стиль.
