ан — лес, дремучая чаща

анем — нет (ср. анемо на оривэе; здесь и далее в скобках даются оривэйские эквиваленты слов на языке Иглстаза)

анол — да (анола)

анем са — не знаю (анемо сай)

Арисо — доброе божество иглстазцев; трансформированное понятие «арисайя»

арисайя — морально-этическое понятие, определяющее ценность разумного существа в мире паллатов, эквивалент богатства. Примерно может быть переведено как «честь», «авторитет» (на оривэе)

ас — сильный, могучий (асам)

бартайя — женщина-колдунья, глава рода у дентров и латранов

бото — Подземный Страж; обитающее в почве существо, своеобразный лесной санитар

гластор — межвременной трансмиттер

дзу — мужчина-колдун; произошло от оривэйского «дзур» — ученый, хранитель знаний

дентры — светловолосые иглстазцы

Защитники — каста воинов у паллатов

Калхар — демон зла, олицетворение тьмы

кам — хорошо (кам)

кау — птица с синими перьями, из которых фра изготавливают головные уборы

керендра — или кер-да — одна из рас паллатов, зеленокожие карлики

кинтам — наставник, учитель

клот — полуразумное существо Майры, обладающее довольно высоким интеллектом и частично прирученное иглстазцами; напоминает белку-летягу величиной с крупного тигра. В лесах и горах обитают дикие клоты, иные дружественны людям, иные враждебны. Эти последние очень опасны.

латраны — темноволосые иглстазцы

никер-унн — Талисман Духов; прибор оривэев, аналог телекамеры

онкат — мелкое оленеподобное животное

оривэй — базовая раса паллатов; различаются оривэй-лот, темноволосые, и оривэй-дантра, с золотистыми волосами. У иглстазцев эти названия трансформировались в латранов и дентров. Оривэй также название языка

паллаты — общее название межзвездной цивилизации, представители которой часто посещают Землю; дословно «паллат» означает «свой»

ол-ста — Щит Арисо — палустар, пояс, способный генерировать вокруг носителя защитный силовой экран

ратаа — Магический Свет, название произошло от ра-стаа — оривэйского осветительного прибора

риго — Кольцо Силы — ринго, небольшой оривэйский лазер, имеющий вид перстня с печаткой

роды Иглстаза — упоминаются роды Фра, Киит, Кастел, Тейд. Роды Иглстаза, видимо, произошли от отдельных семей и семейных групп оривэй, прибывших некогда в Майру

талса — пришелец

тарна — Браслет Власти — тарон, универсальный оривэйский прибор связи; может выполнять еще ряд функций, служить защитным и боевым устройством

таси — красивый, прекрасный (тассана)

узут — плохо (узут)

унга — саванна

хатор — Целитель — хат-хор, оривэйский медицинский прибор

харр — Владыка Души — кристалл, ментальный усилитель

хатти — маленький зверек, обитающий на деревьях

эсс — Жало Смерти — эсс, оривэйский спортивный и охотничий снаряд-дротик с телепатическим управлением

шши — хорошо

ххо — плохо

лоуу — желание погулять, развлечься

хрмм — сомнение, вопрос

уфф-ррр — восхищение, восторг

рра — мясо — в смысле «пища»; мясо в смысле недостойное существо, годное только в пищу

да — поднятые уши

нет — покачивание хвостом

Ффа — так Ффа обозначает самого себя

Ллса — искаженное Талса; так Ффа называет хозяина Лла — искаженное Лилла

Путешествие в стават Тарвал и горное убежище фра — 10 дней.

Пребывание в гроне рода Фра — 28 дней.

Путешествие к озеру на плоскогорье — 32 дня.

Всего 70 дней; на Земле прошло 68 дней.

Вокруг буйствовала зелень.

Казалось, она властно вторгается даже в небеса, ибо солнечный свет, профильтрованный сквозь мириады гигантских листьев, тоже приобретал оттенок светлого хризолита, гармонирующего с сочной изумрудной зеленью древесных крон и большими нежно-салатными цветами, усеивавшими лианы.

Этот зеленый мир однако не выглядел монотонным и однообразным. Если прищурить глаза, растительность тут же сливалась в узорчатый рисунок малахитовой пластины: где-то темный, почти черный тон, местами — победительно-яркий, сияющий глянцевыми отблесками, или матовый, приглушенный едва заметным оттенком бордового. Тем не менее, зеленое доминировало везде; зелеными были листья, цветы и плоды, стебли бесчисленных вьющихся растений и стволы огромных деревьев, покрытые мхом, папоротником и зарослями эпифитов. Пожалуй, лишь смуглобронзовый цвет человеческого тела звучал диссонансом в этой зеленой симфонии, но человек был таким крошечным, таким непостижимо незаметным среди застывшего водоворота древесных крон и солнечных лучей, что казался мошкой, потонувшей в безбрежности луговых трав. Так оно, по сути дела, и было.

Блейд не знал, как долго вокруг него клубились зеленые сполохи; первые минуты в чуждом мире — в любом из миров, которые он посетил, — всегда оставляли впечатление зыбкой нереальности. Сейчас он был слеп и глух, и чудовищно протяженное зеленое пространство без верха и низа поглотило его, засосало, словно комара. Он не ощущал ничего, даже собственного тела; ни тепла, ни холода, ни страдания, ни приятной расслабленности покоя.

И вдруг все вернулось — возвратилось вместе с прострелившей виски болью. Внезапно странник осознал, что лежит на спине, глядя в зеленый матовый потолок, нависший на расстоянии протянутой руки. Он попытался перевернуться, но сразу замер, почувствовав, как упругая поверхность ложа дрогнула под ним. Это движение, слабое и почти инстинктивное, вернуло его к реальности; потолок словно прыгнул вверх, превратившись в заостренный с одного конца овал, испещренный прожилками, зеленый туман рассеялся, мягкое тепло обволокло нагое тело, пряный свежий аромат коснулся ноздрей. Блейд скосил глаза налево, потом — направо, и медленно, осторожно, перевернулся на живот.

Зеленый мир? Лес? Значит, он снова попал в Иглстаз?

Нет. Этот лес был иным, более могучим и величественным. Лес гигантов, взметнувшихся к небесам на сотни футов!

Блейд понял, что лежит на листе. Исполинском, чудовищном листе, толстом и упругом, будто спортивный мат! И второй лист, такой же огромный, нависал сверху, прожилки в нем казались витыми канатами.

Опора была надежной. Не менее надежной, чем скалы, песок и земля, голая, заснеженная или поросшая травой, куда он приземлялся в начале своих предыдущих странствий. На миг перед ним мелькнул высокий утес на побережье Меотиды, услужливо подставивший ему каменную макушку; как и сейчас, он очутился в пяти шагах от пропасти, но все же на чем-то твердом и устойчивом. Иногда Блейд задумывался над тем, может ли компьютер Лейтона забросить его прямо в воздух и каковы будут последствия такого переноса; ему совсем не улыбалось материализоваться в сотне футов над вершинами деревьев или россыпью каменных глыб. Этого, однако, не происходило. Каждый раз он оказывался на поверхности, способной выдержать его вес, пока беспомощное тело не адаптируется к условиям нового мира. Так случалось шестнадцать раз, и нынешний семнадцатый эксперимент тоже не был исключением из правил. Не земля, не песок, не камни… лист! Хорошо, пусть будет лист, если это зеленое чудо даже не прогнулось под ним!