Она надела пальто, взяла сумочку и закрыла за собой дверь офиса.

Мария спешила. Ее ждет Сэм. Оглянувшись, она заметила свет в одном из окон. Тяжело вздохнув, она вернулась и начала пробираться через груды мебели и баллонов с краской в сторону маленькой комнатки, где только начали ремонт и где забыли выключить электричество.

Поднявшись на цыпочки, она попыталась дотянуться до выключателя, который довольно высоко болтался на шнуре. Подпрыгнула, но не достала до выключателя и рухнула на пол. Мария приземлилась удачно, немного оцарапав коленку. Самое худшее, что под паркетом оказалась дыра, в которой застряла ее нога. Как она ни старалась, как ни дергалась, освободить ногу не удавалось.

Она огляделась в поисках инструмента, которым можно было бы расширить отверстие в старом деревянном полу. Но ничего не обнаружила. Тогда она села на пол, пытаясь скинуть туфлю, но не смогла. Не желая поддаваться страху, Мария подумала, хорошо еще, что она не успела выключить свет. Тут ее ухо поймало скребущийся звук. Сердце Марии сжалось. Неужели крысы? И она опять начала вытягивать ногу.

Мария не знала, сколько это продолжалось. Коленка саднила. Она устала и почувствовала, что клюет носом. Внизу стукнула входная дверь.

– Эй! – закричала она. – Кто-нибудь!

– Мария, что случилось?

– Джозеф! Я здесь. Иди на свет. – Ей совершенно не хотелось плакать, но слезы подступали к глазам.

– Мария! – Джозеф влетел в комнату и увидел, что она сидит на полу. – Что ты здесь делаешь? Что случилось?

– Джозеф, – она вытирала глаза грязной рукой, стараясь не показать, что плачет, – я… вернулась, чтобы… выключить свет. Эти… чертовы рабочие ушли, а пол проломился. У меня… нога застряла.

Джозеф встал на колени, осмотрел ногу и дыру в полу.

– Подожди, я что-нибудь принесу. Я мигом. Тут паркет гнилой. Надо быть очень осторожным, чтобы не повредить ногу.

– Ладно, – слабо проговорила она.

– Все будет хорошо, Мария, – я сейчас.

Она терпеливо ждала, но эти несколько минут показались ей долгими.

Джозеф вернулся с ломом и, вставив острый конец в рыхлое дерево, нажал.

Раздался треск, часть паркета отвалилась, и Мария освободила ногу.

– Спасибо, Джозеф, большое спасибо! – повторяла она снова и снова.

Он помог ей подняться, и она прижалась к нему. Не в силах бороться с собой, Джозеф крепко обнял ее и замер, вдыхая запах ее волос.

– Не знаю, смогу ли я идти, – тихонько всхлипнула она.

Не говоря ни слова, он поднял ее на руки.

– Я не думаю, что меня надо нести, – сказала она, но сопротивляться не стала.

– Не волнуйся, – прошептал он, легко целуя ее в висок.

Мария почувствовала, как ее губы раскрываются, ожидая его поцелуя. Его глаза потемнели, в них невозможно было смотреть.

Когда он начал ее страстно целовать, она уже была готова принять его с неистовой страстью и горячим желанием, которое заполняло их обоих.

Мария почувствовала, как Джозеф несет ее к столу, но только сильнее прижалась к нему. Ей было все равно. Ей хотелось быть как можно ближе к нему, и она обвила руками его шею.

– Мария! – прошептал он ей на ухо, так что по ее телу пробежала дрожь наслаждения.

Его язык дотронулся до краешка ее уха, и она выгнулась в его объятьях. Они оба понимали: их так тянет друг к другу, что бесполезно сопротивляться мощному порыву. Их губы жадно слились в поцелуе, яростном и страстном, как ураган.

Мария приникла губами к ямочке на его шее. На его рубашке была расстегнута верхняя пуговица, и ей захотелось расстегнуть их все. Хотелось касаться его обнаженного тела, чувствовать, как оно двигается под ее горячими ладонями…

– Я надеюсь, что ты делаешь это не в рамках еженедельных платежей, – прошептал Джозеф, усмехнувшись.

– Прости, – виновато прошептала она в ответ. – Я думала, так ты хочешь ко мне подобраться.

– Так дай мне шанс, – сказал он, целуя ее шею. – Я с удовольствием к тебе подберусь.

Мария почувствовала, как его рука скользит по ее бедру. Она дернулась и закусила губу, когда он дотронулся до ее ободранного колена.

– Извини, – сказал он, еще раз быстро целуя ее, прежде чем отстраниться. – Думаю, нам лучше сначала позаботиться о ваших ранах и порезах, мэм. А уж потом я постараюсь подобраться к вам поближе.

Джозеф усадил ее в кресло и сбегал за аптечкой.

– Выглядит не так уж плохо, – сказал он, осторожно обрабатывая царапины на коленке.

– Так гораздо лучше. Теперь со мной все в порядке, – с благодарностью произнесла Мария, и тут ее глаза расширились. – Сэм! Я совсем забыла про Сэма.

Джозеф принес ей телефон и пошел в свой кабинет просмотреть сообщения, пока она звонила в дом Лайтнеров.

– Джозеф, мне нужно забрать Сэма, – крикнула Мария.

– Я не думаю, что это хорошая идея. Представь, что вы поедете на машине и ты не сможешь нажать на тормоз. Что тогда?

Мария медленно улыбнулась.

– Что у тебя на уме? Признавайся!

– Я собираюсь отвезти тебя домой. Я не засну, если буду знать, что отпустил тебя вести машину с поврежденной ногой.

– Не беспокойся, Джозеф. Со мной все будет хорошо.

– Какой же из меня шериф, если я буду позволять раненым водителям разъезжать по дорогам? – возразил он.

– Ладно, – согласилась она, вдруг почувствовав себя страшно усталой. – Отвези меня домой.

Джозеф довольно улыбнулся, подхватил ее на руки и понес к двери.

– Совсем не обязательно носить меня на руках, – заметила Мария.

– Но так ты от меня никуда не уйдешь, и, кроме того, мне это нравится.

Она затихла и не произнесла больше ни слова, пока он усаживал ее в патрульную машину и устраивал поудобнее. Было приятно чувствовать, что кто-то о тебе заботится.

– Кажется, я должна пригласить тебя на ужин, раз уж ты везешь меня домой, – сказала Мария со вздохом, когда он завел машину.

– Не хочу тебя затруднять, – ответил он.

Но когда в машину сел Сэм, первое, что он сделал, – пригласил шерифа поужинать с ними.

– Спасибо. Только вот ужин нам придется приготовить самим, – сказал ему Джозеф.

– Мы сможем, – заверил его мальчик. – У нас куча замороженных продуктов.

И дело было решено. Мария сидела и слушала, как они болтают о том о сем. Обсуждают, как Сэм провел день.

Хотел ли этого Джош? – думала она, глядя в окно. – Хотел бы он, чтобы у его сына был еще один отец?

Когда они доехали до дома, Джозеф снова взял ее на руки, а Сэм открыл дверь. Марию усадили в кресло на кухне.

– Тебе лучше посидеть здесь. Нам может понадобиться твоя помощь, – важно заявил мальчик.

Мария сидела за чашкой травяного чая и смотрела, как они что-то смешивают в миске, пересыпают зеленью и оживленно беседуют.

Вскоре кухня наполнилась разнообразными ароматами.

– Великолепно! – прокомментировал Сэм, попробовав их совместное творение.

– Действительно вкусно, – добавила Мария. Ее впечатлили поварские таланты сына и Джозефа.

– Кто-нибудь хочет горячего шоколада? – спросил Джозеф, когда все поели.

– Давайте посидим у камина, – предложил Сэм. – Можно рассказывать страшные истории, как это делают в День основания.

– Страшные истории? – с интересом повторил Джозеф. – Я и не знал, что у вас есть такая традиция.

Мария взглянула на Сэма, и они оба рассмеялись.

– Тогда у нас есть для тебя сюрприз. Самая суть Дня основания – в страшных историях.

Сидя перед камином, где горел небольшой костерок из древесного угля, Мария осторожно держала свою чашку и слушала историю Сэма.

– Голд-Спрингс был городом мечты, – начал он, стараясь говорить страшным, замогильным голосом. – Люди приезжали сюда из всех штатов, когда слышали про чудесную Золотую Жилу. Многие из них были преступниками, скрывавшимися от закона, многие – мошенниками и подлецами.

Однажды приехали сюда два брата. У обоих не было ни гроша и только самая плохая одежда. Они оба начали мыть золото, и вскоре одному из них повезло. Его кошель наполнился золотом. А второй брат не мог найти золота, как ни старался.