Свернув на дорогу, ведущую к гостинице, Мэтт наконец посмотрел на Лили.

– Я не хочу менять свою работу, – сказал он, заметив, что она уже не злится. – Я получаю приличные деньги и хорошо ее выполняю, принимая во внимание тот факт, что я оберегаю тебя от неприятностей, – добавил Мэтт и припарковал машину. – Давай внесем в дом продукты и отправимся кататься на лодке.

– Кататься на лодке? – удивилась Лили.

– Мы молодожены, приехавшие сюда ходить на рыбалку и осматривать окрестности, забыла? Кроме того, мне надо рассказать тебе, что сообщила мне Моника, а на воде нет посторонних ушей.

С минуту Лили смотрела на Мэтта недоуменно, потом молча кивнула, вылезла из машины и вошла в домик.

Лили стояла на скрипучем пирсе, ожидая, когда Мэтт отвяжет лодку от деревянного столба. Он отказался от моторных лодок, сказав их владельцам, что они с Лили хотят совершить романтическое путешествие.

Они купили крючки, леску и грузило.

– Осторожно, – сказал Мэтт, протягивая Лили руку. – Лодку качает.

Лили села на деревянную скамью, и Мэтт спрыгнул в лодку, взял весла и оттолкнулся от пирса. С удивительной легкостью лодка скользила по покрытой рябью поверхности Литтл-Мокасин-Лейк, мимо маленького островка, поросшего колючим кустарником и редкими деревьями.

Лили наблюдала за тем, как гребет Мэтт, и любовалась игрой мускулов на его руках.

– Ты говорил, что у тебя есть парусник.

– Я держу его в гавани. Ходить под парусом – мое любимое занятие. В это время я отрешаюсь от всего.

Лили улыбнулась, представив Мэтта одного на паруснике, без рубашки, со взъерошенными ветром волосами. Ему свободно и легко. Так же свободно и легко она чувствовала себя в его объятиях прошлой ночью.

Лили принялась оглядывать окрестности. Литтл-Мокасин-Лейк было звеном в цепочке неглубоких холодных озер. Местность выглядела безлюдной. Лили глубоко вдыхала в себя воздух, пропахший сосной и озерной водой. Где-то вдали слышались крики гагары.

– Как здесь красиво! – воскликнула восторженно Лили.

– Мне нравится быть у воды, – с довольным видом добавил Мэтт и налег на весла. – Когда-нибудь я куплю себе дом на берегу океана.

Лили удивило такое неожиданное признание. Возможно, Мэтт пытается хоть чуть-чуть раскрыться для нее.

– Если тебе хочется иметь дом на берегу океана, то так оно и будет. Я в этом абсолютно уверена. – Усевшись поудобнее, Лили наслаждалась прогулкой. Не всякий день ей выпадает кататься на лодке с таким великолепным сексуальным мужчиной. – Ты представляешься мне человеком, который добивается всего, чего хочет.

– Я?! – Мэтт изобразил на лице удивление.

– Совершенно верно, – ответила Лили. – И мне это нравится. Это так романтично.

Мэтт заулыбался в ответ, и Лили отметила про себя, что он наконец-то расслабился.

– Так какой же секрет ты хотел поведать мне?

Мэтт посмотрел на несколько других лодок, бороздивших озеро. Вдали виднелись четыре рыбацкие лодки, а вдоль берега плыла парочка в каноэ.

Мэтт положил весла в лодку и откинулся на сиденье.

– Моника думает, что она нашла какую-то связь. Возможно, здесь нет ничего особенного, но она собирается еще раз все проверить.

– Это как-то связано с туфлями?

– Нет. – Закрыв глаза, Мэтт подставил лицо солнцу. – Парня, который был замешан в убийстве Манкусо, звали Лу Грациано. Моника сказала, что босс Грациано вскоре убил его, так как тот провалил всю работу, не принеся ему украденных денег.

Лили сосредоточенно нахмурилась: имя Грациано ей ни о чем не говорило.

– Тогда какая же связь?

– Чикагского криминального босса зовут Энтони Грациано.

Лили вся напряглась и подалась вперед:

– Сын?

Мэтт утвердительно кивнул:

– Он был ребенком, когда Райли обманул его старика. Вполне разумно предположить, что за нападением на тебя стоит Грациано. Но только я не понимаю почему.

– Может, сын Грациано знает об Уиллисе Конрое?

– Манкусо, Конрой и Лу Грациано были связаны с Майком Райли, и, когда Конрой выдал Манкусо, именно Грациано взял на себя решение проблемы. Я уверен, что они оба знали друг друга. Я даже готов держать пари, что Энтони Грациано разговаривал с Конроем по поводу сумки, но тот не знал, где она. Он только знает, что эти туфли каким-то образом связаны со всем этим делом.

– В этом нет смысла. – Лили придвинулась ближе. Внезапно ей в голову пришла интересная мысль. – Уиллис и Джоуи к тому времени уже расстались. Уиллис не мог знать, куда Джоуи спрятал сумку, и тем более он не знал, каким образом туфли Роуз связаны с ней.

Мэтт тихо выругался. Очевидное противоречие налицо, а он пропустил его.

– Дело усложняется, – озадаченно нахмурившись, произнес он. – Возможно, Конрой вообще ничего не знает, – продолжил он после паузы, – за исключением того, что его партнеру, которого он надул, удалось перехитрить его перед смертью. А это значит, что единственные, кто мог знать о туфлях, – Грациано и его люди.

– Каким образом?

– Джоуи, должно быть, успел перед смертью рассказать им, что карта спрятана в туфлях. Или еще где-нибудь.

– Но мы не нашли карту, – заметила Лили. – И если все было так, как ты говоришь, тогда почему Лу Грациано сразу не забрал эти туфли?

– Возможно, у него не было времени. Или он их взял, но потом произошло то, что и послужило причиной того, почему Райли приказал убить его.

Мэтт снова замолчал.

– Ты не знаешь, сколько времени прошло с момента убийства Манкусо и появления полицейских на месте преступления? – спросил он после паузы.

– К сожалению, нет. Если это и упоминалось в книгах, которые я прочитала, то я просто не обратила на это внимания. А почему ты спрашиваешь?

– Не знаю. Просто пытаюсь связать все факты. Где ты нашла туфли Роуз?

– Я купила их на аукционе в Вермонте у людей, которым принадлежали некоторые ее вещи. Их дальний родственник в тридцатых годах работал в доме на Биг-Мокасин-Лейк. Многие из принадлежавших Роуз вещей люди растащили на сувениры. Я подозреваю, что в их числе были и туфли Роуз, о которых с годами забыли.

– Поэтому если кто и вернулся за вещами Роуз, то он обнаружил, что туфли исчезли, и не знал, кто их взял. Возможно, он решил, что туфли исчезли навсегда.

– Пока я не привезла их в Чикаго и не стала показывать везде, где бывала.

– Что-то очень существенное, связанное с этими туфлями, мы упустили.

– Уверена, ты докопаешься до этого, – убежденно сказала Лили.

– Было бы гораздо легче, если бы Конрой смог бы указать место, где Манкусо спрятал эту проклятую сумку.

– Ты думаешь, он спрятал ее?

– Ответ очевиден, если, конечно, Манкусо не заморочил всем голову.

Лили надоело слушать о мертвецах и спрятанной сумке, и она игриво ткнула Мэтта носком туфли.

– Забудь о Джоуи. Красота этих мест настраивает меня на романтический лад.

– Мы перевернем лодку, если будем заниматься этим здесь.

– Разве я сказала что-нибудь о сексе? Может, я просто хочу поцелуя.

Лили села Мэтту на колени, и лодка накренилась, но не опасно. Лили рассмеялась, заметив встревоженное выражение лица Мэтта, затем наклонилась и поцеловала его.

Мэтт сгреб ее в охапку, крепко прижал к груди и стал страстно целовать.

– Ты любишь целоваться, – проговорил он, оторвавшись от губ Лили. В его глазах отражалась синева неба, и Лили хотелось смотреть в них бесконечно, всю оставшуюся жизнь. – Я тоже люблю целоваться, – добавил Мэтт. – Особенно с тобой.

Лили подняла брови и недоуменно посмотрела на Мэтта.

– Хорошо-хорошо… только с тобой, – тут же поправил он сам себя.

– Умница, – промурлыкала Лили и снова поцеловала Мэтта, просунув руку под его рубашку и ощутив тепло его тела.

Мэтт тихо простонал от удовольствия, и Лили, закрыв глаза, полностью отдалась поцелую.

Лодка тихо покачивалась на воде. Лили, не открывая глаз, слушала дыхание Мэтта – сначала ровное, затем все более учащенное. Ее руки гладили его мускулистое тело, ноздри жадно вдыхали запахи озера, леса и тела Мэтта, которое так сильно возбуждало ее.