Дэниел, у которого внутри все замирало, словно он шел на первое свидание, приблизился к сестре и женщине своей мечты.

– Моника, вот ты где. А я повсюду тебя ищу. Думал, уж не удрала ли ты со страху на другой континент.

– Вот уж нет! – воинственно фыркнула Моника. – Я отдыхала. Мы пили кофе. Кстати, позволь тебе представить Эми и Курта, моих друзей. А это – Дэниел и Энджела.

Ее зовут Эми!

Его зовут Дэниел!

Они обменялись робкими взглядами. Неужели это правда и им не снится один и тот же сон? Оба думали об одном и том же: не считает ли другой ту, первую, встречу ошибкой. Они всматривались друг в друга, но пока не могли найти ответа.

– Прекрасная выставка, Моника, – нараспев произнесла Энджела. – Тебя ждет успех! – Она плавно отвела локон рукой, затянутой в нежно-желтую, в тон платью, лайковую перчатку.

Только сейчас Эми обратила на Энджелу свое пристальное внимание. То, что Эми увидела, повергло ее в уныние. Энджела была блистательна с головы до пят. На самой же Эми были обычные джинсы, правда, вкупе с новой блузкой. Однако эта блузка ни в какое сравнение не шла с нарядом Энджелы. Да и прическа у Эми наверняка уже растрепалась, а может быть, и тушь потекла. Тогда как эта красотка выглядела так, словно ее только что чисто вымыли, одели в новенькую, с иголочки одежду, надушили, причесали и выпустили в свет.

Куда мне до нее, вздохнула про себя Эми и чуть было не заплакала от жалости к самой себе. На что я надеюсь? Тогда, на мосту, вероятно, это был просто внезапный порыв, а теперь, когда Дэниел разглядит меня как следует...

Как она прекрасна, думал Дэниел. Просто чудо. Какие красивые волосы... И, между прочим, натуральный цвет. Она вся... настоящая! Вот именно! Настоящая! Это и покорило меня в ней с первого взгляда. Почему же она все время молчит? Подала бы хоть какой-нибудь знак, что она помнит меня и я... небезразличен ей.

Да о чем я мечтаю?! Этот парень, что рядом с ней (кстати, где-то я его видел), настоящий франт. Надеюсь, у них все не настолько серьезно, чтобы нельзя было ничего изменить? Но сразу видно: так просто он ее не отпустит.

– Знаете, через полчаса выставка закрывается, – сказала Моника. – Я предлагаю всем вместе поужинать. Никто не торопится домой, надеюсь?

Против была одна Энджела, но она даже не могла сказать об этом, так как все остальные с превеликим энтузиазмом поддержали идею Моники.

Наверняка поведет нас в какую-нибудь грязную забегаловку, где собираются нищие художники, с брезгливостью подумала Энджела. Ах бедное мое платье, оно насквозь провоняет жиром, на котором готовят пищу в таких заведениях!

– Я хочу пригласить вас в «Парадиз», – неожиданно предложил Дэниел. – Мы должны отпраздновать твой триумф, Моника.

– Праздновать еще рано, – Моника понизила голос, – неизвестно еще, что появится в завтрашних газетах и журналах.

– Я уверена, что все статьи будут хвалебными, – поддержала Дэниела Эми, чем несказанно его порадовала.

– Что ж, тогда я присоединюсь к твоему предложению, Дэниел, – сказал Курт. – Предлагаю разделить расходы пополам.

– Не возражаю, – отозвался Дэниел, про себя отметив, что этот малый явно не из бедных.

– О, как хорошо, что не придется платить! – честно сказала Моника и с наигранным облегчением вздохнула. – Но учтите, я так проголодалась, что советую сейчас же проверить ваши финансы, чтобы вы потом смогли за меня расплатиться.

Вечерний «Парадиз» сверкал огнями. Здесь собиралась вся городская богема. Эми в простеньких джинсах и блузке чувствовала себя не в своей тарелке. У нее возникло смутное ощущение, что ее сюда ни за что не пропустили бы, если бы не Дэниел, который, судя по тому, как их встретил метрдотель, был не последним человеком в высшем обществе.

Что он делал там, в толпе, в День независимости? – подумала Эми. И что здесь делаю я?

Если бы она не была так взволнована, то заметила бы, что метрдотель почтителен также и с Куртом.

– Шикарное место! – оценила Энджела. – Я обожаю бывать здесь.

– В принципе тут неплохо, – согласился Дэниел. – Но слишком много знакомых.

– Это верно, – усмехнулся Курт, у которого, пока они шли к столику, чуть голова не отвалилась от кивков.

– По-моему, я где-то видел тебя, Курт, – сказал Дэниел. – Вот только не могу вспомнить где.

– Нас официально не представляли друг другу, но мы частенько бывали на одних и тех же приемах.

– Чем ты занимаешься?

– Владею небольшой строительной компанией.

Услышав название компании, Дэниел расхохотался.

– Небольшой, говоришь? Что же тогда, потвоему мнению, большая компания? Да тебе же принадлежит половина строительных фирм штата!

– Шестьдесят процентов, – скромно уточнил Курт.

Эми изумленно уставилась на него. Ну ничего себе! А она думала, что Курт всего лишь мелкая сошка. Вроде агента по недвижимости. Ей даже стало немного обидно, что с ней он не говорил о своих делах.

– А вы, Эми? – тихо спросил Дэниел. – Тоже занимаетесь бизнесом?

– О нет! – ответила за нее Моника. – Эми специалист по художественной фотографии.

– Не специалист, нет, – засмущалась Эми.

– Она скромничает, – сказал Курт. – Если бы ты, Дэниел, видел ее работы, у тебя не осталось бы сомнений в том, что она гений.

Эми бросила быстрый взгляд на Дэниела. Дэниел улыбался.

Энджела лениво зевала, глядя, как маникюрша Стелла украшает ее ухоженные ногти стразами. Сегодня был день посещения салонов. Впрочем, как и вчера, и позавчера, и... завтра тоже так будет.

– Как мне повезло, – говорила Энджела Стелле, – что не нужно задумываться над поисками работы. Не понимаю, как можно пренебрегать собственной внешностью? Взять хотя бы сестру моего жениха. У Моники полно денег. Хотя она и поссорилась с родителями несколько лет назад, но они регулярно перечисляют ей некую сумму на банковский счет. Впрочем, быть может, Моника об этом даже не догадывается. По ее собственному признанию, она крайне редко заглядывает в банк. Мол, у нее слишком мало расходов. Есть все, что нужно для жизни, и не требуется ничего больше. Но как она одета! Этот жуткий стиль, который уже сорок лет как вышел из моды... Эти жуткие волосы: она наверняка моет их каким-нибудь дешевым шампунем... Они похожи на паклю. Неудивительно, что Моника до сих пор не нашла себе мужчину. А ее ногти! Голову даю на отсечение, что она обрабатывает их сама! Представляешь, на что они похожи?!

Стелла кивнула, стараясь как можно выразительнее показать, что она разделяет взгляды Энджелы.

– Нужно же быть женщиной, в конце концов! – продолжала Энджела. – Что толку от ее картин? Что толку от тех денег, которые она за них выручила? Ах, Стелла, ты наверняка читала о Монике! Все газеты трубили о ней как об открытии года. Чуть ли не новый Дали у нас выискался! Да к чему ей это все? Она не замужем – и никогда не будет, пока не изменит свой стиль жизни! Она не следит за собой, не посещает светские вечеринки... И это при ее-то положении!

– Вы ведь с мистером Карлетоном собираетесь скоро сыграть свадьбу? – спросила Стелла, которая была большой сплетницей.

– Зимой, – подтвердила Энджела. – Он уже сделал мне предложение. Как тебе кольцо?

Она пошевелила пальчиками на правой руке. При посещении маникюрши кольца Энджела никогда не снимала, вызывая у Стеллы завистливые вздохи.

– Просто великолепно! – воскликнула та. – Я сразу же обратила на него внимание. Никогда не видела ничего прелестнее!

– Знала бы ты, сколько оно стоит... – Энджела вздохнула и прикрыла глаза. – Но Дэниел может позволить себе такие траты. Да и я того стою.

– Без сомнения! – с жаром произнесла Стелла. – Кстати, вот и ваш жених.

Энджела широко открыла глаза. Кого-кого, а уж Дэниела она никак не ожидала здесь увидеть.

– Привет, Стелла, – улыбнулся он маникюрше, и та от радости чуть было не испортила Энджеле ноготь. – Вы еще долго?

– Пять секунд, мистер Карлетон, – пропела Стелла.