– Так вы думаете, что это сделал тот фотограф? – осторожно спросила Рейчел.

– Я даже уверена в этом. Не забывайте, я ставила свет. Свою работу я всегда узнаю.

– Но ведь вы же могли бы рассказать все Эдди!

– Мне не нужен мужчина, который готов поверить чему угодно! – Марта безразлично пожала плечами. – И потом, если бы мы с Эдди продолжали встречаться, я никогда не встретила бы своего будущего мужа.

– Вы выходите замуж! – воскликнула Рейчел.

– Да. – Марта смущенно улыбнулась. – Через месяц я уже буду замужней дамой.

– Примите мои поздравления! – искренне сказала Рейчел.

– Спасибо. Но вы же пришли сюда вовсе не для того, чтобы обсудить со мной церемонию? – Марта открыто улыбнулась Рейчел.

– Вы правы. Как звали этого фотографа и где я могу его найти?

– Я знаю только, что его звали Роджер Доун, а вот ни адреса, ни телефона у меня нет. Как раз после съемок у меня украли сумочку с телефонной книжкой. Как мне кажется, тоже не случайно.

– Наверное, так оно и есть, – согласилась Рейчел. – Только где же мне его искать?

– Мне кажется, что в среде фотографов его должны знать. Все же он профессионал, и это отлично чувствуется. У вас есть знакомые фотографы? Если хотите, я могу воспользоваться своими связями и навести справки...

– Нет, спасибо, не нужно! – подумав, отказалась Рейчел. – У меня есть один знакомый, который точно знает этого Роджера Доуна.

Уже через пять часов Рейчел стояла под дверью квартиры Роджера и жала на звонок.

От Марты она сразу же позвонила однокашнику Элиоту, который работе финансиста предпочел вольные хлеба художника. Но тем не менее коммерческая жилка у него была, и свои деньги он любил. Рейчел была его финансовым директором уже много лет, и до сих пор они были весьма довольны друг другом. Вот и сейчас Элиот быстро нашел для Рейчел адрес Доуна, не спрашивая о том, зачем ей вдруг понадобился фотограф. Рейчел была благодарна ему за это. Ей вовсе не хотелось рассказывать всему Лондону о том, как она отдыхала в это Рождество.

– Кто там? – спросил ее раздраженный заспанный голос.

– Мистер Доун? Я из финансовой корпорации «Золотой запас», ваш двоюродный дядя скончался, оставив крупную сумму в нашем фонде. По нашему уставу вклады переходят наследникам. Мы вас нашли, чтобы вы могли вступить в права наследования.

Роджер сразу же распахнул дверь. Рейчел с удовольствием подумала о том, что Элиот оказался прав – Роджер нуждался в деньгах, причем так сильно, что был готов отворить дверь любому.

– Как хорошо, что мы вас так быстро нашли! – прощебетала Рейчел, бесцеремонно отталкивая Роджера и входя в его захламленную, грязную квартирку.

– Простите, мисс, у вас есть документы? – поинтересовался опомнившийся Роджер.

Но он опоздал: Рейчел уже сидела в кресле.

– У меня нет документов, если только вы не будете так любезны, чтобы сделать мое фото. Хотя я не уверена, что могу вам доверять, вы же большой любитель коллажей. И часто весьма непристойных по сюжету.

Роджер позеленел на глазах. Рейчел сразу же поняла, что она не ошиблась: мистер Доун имел самое непосредственное отношение к фотографиям, которые были подосланы Эдди.

– Да, кстати, хотела бы передать вам привет от Марты. Помните, она с вами как-то работала осветителем?

– Кто вы такая? – выдохнул Роджер.

– Какая разница! – отмахнулась от его вопроса Рейчел. – Главное, кем станете вы, мистер Доун, если полиция узнает о ваших делишках?

– Кем? – Роджер с трудом сглотнул.

– Преступником. А в тюрьмах, знаете ли, очень и очень простые нравы...

Рейчел презрительно рассмеялась, увидев, что Роджер уже на грани обморока.

– Но я могу предложить вам сделку, мистер Доун, – выдержав положенную паузу, сказала она.

– Вы хотите денег? – заплетающимся языком спросил Роджер.

Рейчел презрительно усмехнулась.

– Разве они у вас есть?

– Так что же вам нужно?

– Кое-что гораздо более ценное, чем деньги. Мне нужна информация, мистер Доун.

– Какая?

– Вы так легко можете продать человека, как и его изображение! – Рейчел вновь рассмеялась. – Мне нужно все, что вы знаете о мисс Норфолк. – Она достала диктофон, включила его и поставила на столик перед собой. Рейчел указала Доуну рукой на кресло напротив. – Присаживайтесь! И начинайте рассказывать. Я готова вас слушать.

– Я не согласен говорить, если будет вестись запись!

– Придется, мистер Доун.

– Какой мне в этом смысл?

– Такой, что, если вы продадите мне мисс Норфолк с потрохами, чтобы я могла засадить ее за решетку, вам не предъявят обвинений. Рассказывайте, мистер Доун!

Через час Рейчел знала о том, что Роджер и Селестина довольно часто «работали» вместе, и не одна пара распалась из-за состряпанных ими компрометирующих фотографий. Но больше всего Рейчел радовало то, что она узнала, где живет мать Селестины. Ее вовсе не удивила новость о том, что Роджер и Селестина знакомы с детства.

Один раз случайно встретившись, два негодяя сразу же нашли друг друга. Селестина быстро придумала, как использовать в своих целях безвольного и вечно нуждающегося фотографа. Вскоре Роджер достиг такого мастерства в фотомонтаже, что его работы не вызывали ни у кого подозрения.

Вот только Рейчел была уверена, что, если люди по-настоящему любят друг друга, они ни за что не предадут эту любовь. Рейчел знала, что, если бы ей прислали подобные фотографии, она поверила бы Эдди, а не снимкам. Здесь она была согласна с Мартой.

Но Рейчел была даже в некоторой степени рада тому, что Марта и Эдди расстались, хотя и очень стыдилась этой радости. Но, с другой стороны, если бы они не поссорились, Рейчел бы никогда не узнала о том, что любит Эдди. Никогда бы она не пережила волшебные мгновения счастья, когда рядом был самый дорогой человек и весь мир пел осанну их любви.

Я готова отдать все на свете, лишь бы этот миг вновь повторился! – думала Рейчел, глядя в окно пригородного автобуса. Как я могла даже думать о том, чтобы жить без Эдди? Без него нет никакого смысла в этом мире. Без него не жизнь, а существование. И как бы ни окончилось наше с Селестиной противостояние, я буду знать, что боролась за свою любовь до последнего вздоха. Только вот я хотела бы надеяться, что последний вздох в моем случае просто преувеличение! – усмехнулась Рейчел своим мыслям.

Через час Рейчел стояла перед домом матери Селестины. Она предположила, что никто не знает Селестину лучше. Рейчел очень надеялась, что ей удастся узнать у миссис Норфолк что-то такое о прошлом Селестины, что поможет ей вывести эту женщину на чистую воду.

– Добрый вечер, миссис Норфолк, я пришла поговорить с вами о Селестине, – сообщила Рейчел, когда ей открыли дверь.

Она очень удивилась, увидев на пороге дома милую пожилую даму, со вкусом и опрятно одетую, без макияжа, но с ухоженными руками. Рейчел почему-то ожидала увидеть Селестину в возрасте: яркий макияж, вызывающая одежда, резкие жесты.

– Не уверена, что я хочу говорить об этой женщине! – воскликнула миссис Норфолк.

– То есть? – не поняла Рейчел.

– Я уже давно сказала Селестине, что она мне больше не дочь. В тот самый день, когда она обманом сбежала из клиники. Я ничего не хочу о ней знать!

– Но, миссис Норфолк, вы единственная моя надежда узнать что-нибудь о ней! – взмолилась Рейчел.

– Зачем вам понадобилась Селестина? – с опаской спросила миссис Норфолк. – Я не плачу ее игорные долги.

– Дело не в долгах.

– Тогда в чем же? Ко мне приходили, только когда Селестина в очередной раз проигрывалась в пух и прах.

– Если вы меня согласитесь выслушать, я все вам объясню. Но, поверьте, мне жизненно необходимы сведения, которые вы имеете! – Рейчел с надеждой смотрела на миссис Норфолк.

– Не знаю, почему, но я вам верю, – сказала миссис Норфолк. Она тяжело вздохнула и распахнула дверь. – Входите, мисс...