– Если мы причалим в другом месте, не на пристани, откуда уходили, то я приглашу тебя в мой маленький домик с видом на море. Это что-то вроде необитаемого острова, о котором хоть раз в жизни мечтает каждый человек. Когда я устаю от всех и вся, то уезжаю на пару дней туда. Мне рассказал о нем один мой пациент, и я сразу же купил этот домик.

– Я с радостью посмотрю на твой необитаемый остров, – ласково сказала Мэри. – Если, конечно, ты уверен, что хочешь пригласить туда кого-нибудь и нарушить свое уединение.

– Даже у Робинзона был Пятница.

– Многие предпочитают думать, что Пятница – это женщина.

– Тогда считай, что я Робинзон.

– Отлично! – рассмеялась Мэри. – А мы успеем на остров до наступления бури?

– Здесь прелестно! – радостно воскликнула Мэри, несмотря на то что была мокрой с головы до ног и ужасно продрогла.

Они успели вовремя причалить, но внезапно начавшийся дождь настиг их, когда Мэри и Люк сходили с яхты.

Мэри сразу же влюбилась в маленький уютный домик с двумя комнатами. Она выглянула в окно и вздрогнула. Море, еще недавно бывшее ласковым, превратилось сейчас в злобное, мрачное чудовище.

– Еще немного, и нам пришлось бы сражаться со стихией, – испуганно сказала Мэри. – Мы могли оказаться на дне.

– Хорошо, что я привел яхту сюда, до причала мы не успели бы добраться.

Мэри повернулась, оказавшись лицом к лицу с Люком.

– Скажи, ведь ты нарочно все это подстроил? – улыбнулась она. – Попросил природу устроить маленькую бурю, чтобы появилась возможность привезти меня сюда.

Люк притворился смущенным.

– Извини, я не думал, что ты догадаешься. Но раз уж мы здесь, как насчет ужина? Лично я нагулял такой аппетит, что мне потребуется изрядное количество пищи, чтобы заморить червячка.

– То же могу сказать и о себе.

Люк отвел ее на крошечную кухоньку, и стал рыскать по полкам.

– К сожалению, я не смогу предложить тебе изысканных блюд. Я храню здесь только консервы.

Мэри отобрала у него несколько банок и поставила их на стол.

– Из этого можно соорудить прекрасный ужин! – воскликнула она воодушевленно. – Ты позволишь мне этим заняться?

Люк послушно сел на подоконник, наблюдая за тем, как Мэри, нацепив на себя фартук, который был ей великоват, ловко орудует консервным ножом.

– Не знал, что актрисы умеют готовить, – улыбнулся Люк.

– Мы много чего умеем. Или ты думаешь, что у актрис целый штат слуг?

– Мне почему-то всегда казалось, что знаменитости ведут богемный образ жизни.

Мэри пожала худенькими плечами.

– Только не я. Богемную жизнь мне не позволяют вести Док и Вик. Ну вот и готово! – произнесла она, ставя на стол то, что смогла приготовить из консервированных продуктов.

Люк признал, что Мэри действительно хорошо готовит.

– Ты настоящая волшебница! – сказал он. – Я всегда считал, что, из консервов что ни приготовь, все равно они останутся консервами. А ты умудрилась превратить их в пищу богов!

– Бабушка учила меня готовить, – сказала Мэри. – Она многому меня учила.

– Ты говорила, что у тебя есть дядя. В каких ты с ним отношениях?

– Мы стараемся сталкиваться друг с другом как можно реже. Он мой опекун, поэтому пока я не могу диктовать свои условия.

– Но ведь ты совершеннолетняя.

– Бабушка оставила мне небольшое наследство. Я получу его через несколько недель. Но до этого времени моей жизнью распоряжается дядя Эд.

– А твоя мать, где она?

– Понятия не имею, – равнодушно сказала Мэри. – Возможно, на Гавайях с очередным любовником. Я не поддерживаю с ней отношения.

Я бы свихнулся от такой жизни, подумал Люк. Отец погиб, мать бросила, с ранних лет за каждым ее шагом следит кузен, с которым не поговоришь толком. Неудивительно, что Мэри необычная. Ей всю жизнь приходилось притворяться.

– Может быть, пойдем в комнату, я разведу огонь в камине?

– С удовольствием.

Через десять минут в камине ярко пылало пламя, и Мэри устроилась в кресле поближе к огню. Люк заметил, что на ее губах больше не играет улыбка. Ее радужное настроение, казалось, исчезло вместе с хорошей погодой.

– Что с тобой? – спросил Люк.

– Голова болит, – пожаловалась Мэри.

Люк тут же засуетился, принялся рыться по ящичкам, но ничего не нашел.

– Ах, Мэри, прости меня… Кажется, я ничего не захватил из лекарств.

– Это не важно, – отмахнулась Мэри. – Все пройдет. Налей мне вина.

Мэри пододвинула кресло как можно ближе к камину. Ее немного знобило. Она знала эту дрожь: волнение, беспокойство, словом, нервы. Мэри вдруг непреодолимо захотелось оказаться в отеле. И пусть даже рядом будет Вик. Даже хорошо, что он там будет. Однако Мэри знала, что ее желание осуществить невозможно. Стихия разбушевалась не на шутку.

В третий раз я сбегаю от Вика и в третий раз с Люком. Ну надо же.

Мэри уселась в кресло, и через несколько минут жар от огня унял ее озноб. Люк поставил рядом скамеечку и устроился на ней. Он подал Мэри бокал, полный вина.

– Спасибо, – тихо поблагодарила она.

Ее руки дрожали, и она боялась разлить вино. Мэри была уверена, что Люк заметил ее нервозность, но ничего не сказал по этому поводу.

– Что там творится? – спросила Мэри, кивая в сторону окна.

– Сущий ад, – с усмешкой ответил Люк.

Мэри задумчиво кивнула.

– Именно так. Кто-то боится ада, думая, что попадет туда после смерти, а настоящий-то ад здесь.

– Ты ведь не имеешь в виду только погоду? – спросил Люк.

Мэри молча смотрела на огонь в камине. Языки пламени лизали поленья, и она рассматривала причудливые картины в огне, которые рисовало ее воображение.

– Тебе скучно со мной? – спросил Люк.

– Нет, мне беспокойно. Я нервничаю.

– Почему?

– Не знаю. Возможно, из-за грозы, а может быть, из-за того, что я уже несколько лет не оставалась наедине с мужчиной.

– Это тебя пугает?

– Твои вопросы и твой тон напоминают мне интонации и расспросы Дока.

– Прости. Я буду молчать. – По голосу Люка было слышно, что он улыбается.

Будь что будет! – подумала Мэри, поставила опустевший бокал на каминную полку и скользнула на пол.

Теперь уже Мэри сидела у ног Люка. Он погладил ее по волосам и тепло улыбнулся.

– Поцелуй меня, – попросила Мэри. Как всегда она была предельно откровенна.

И Люк не заставил себя упрашивать. Очевидно, он и сам этого хотел. Мэри закрыла глаза, прислушиваясь к своим пробуждающимся чувствам.

Не хочу никого знать! Ни Дока, ни Вика, ни…

– Чует мое сердце: на причале нас уже ждут. И далеко не с распростертыми объятиями.

– Не беспокойся, – Люк нежно поцеловал ее в висок, – веди себя так, словно ничего не произошло. Да ведь так и есть. Можешь же ты хотя бы один день провести так, как тебе вздумается?

– Верно! – Мэри решительно кивнула. – Хватит уже зависеть от мнения других людей до такой степени, что не остается своего!

Они причалили к берегу, и Мэри сразу же увидела Вика, сидящего на большом камне под раскидистым деревом. Лицо его ничего не выражало. Казалось, он примирился с ситуацией и покорно ждет свою подопечную, чтобы проводить ее домой. Однако Мэри знала, что плотно сжатые губы и продольная морщинка на лбу Вика означает, что он зол.

– Я сама с ним поговорю, – шепнула Мэри Люку.

– Ты уверена? Все-таки я тоже виноват перед ним.

– Ты ни в чем не виноват. – Мэри поцеловала Люка в губы долгим поцелуем, представляя, как отреагирует на такое открытое проявление эмоций Вик.

Он по-прежнему сидел на камне и исподлобья поглядывал на воркующую парочку. В руках Вик держал маленькую палочку, которой чистил ногти. Казалось, ничто не может вывести его из равновесия.

– Привет, Вик! – Мэри радостно ему улыбнулась. – Давно ждешь нас? И почему ты без Дока?

– Док при смерти, – заявил Вик. – Он уже сто раз тебя похоронил. В новостях то и дело передавали, что внезапно начавшийся шторм топит яхты, находящиеся в море.