Всегда приветливый и обстоятельный хозяин, Вячеслав заблаговременно сообщал Косте о встрече, и тот, по мере возможностей, охотно заглядывал к приятелю.
Иногда на вечеринках присутствовала и Оксана, больше, правда, в качестве пассивного наблюдателя. Сама процедура безжалостного вкачивания пива в молодой организм её отнюдь не впечатляла, но то, что мужчинам подобные самоистязания были жизненно необходимы, она понимала очень хорошо.
Костя пробовал допытаться, из каких закромов их другу поставляли всю пивную конъюнктуру, но в ответ Вячеслав только загадочно щурился и отвечал, что у него в московской алкогольной гастрономии есть свои каналы, и что для их же с Костей пользы лучше эти каналы не афишировать.
Кроме бесплатного хлебосольства, Вячеслав охотно делился с Костей и Оксаной теми знаниями, которые сам черпал из многочисленных книг духовного и эзотерического характера. В комнате у него пылились какие-то странные, потертые фолианты на русском, английском и немецком языках, сплошь утыканные кучей широких бумажных закладок с аккуратными пометками и выразительными синтаксическими знаками «!» и «?».
Как постоянный читатель Московской Библиотеки Иностранной Литературы, в совершенстве владеющий двумя иноземными наречиями, Вячеслав имел доступ к довольно большому количеству изданий, которые советская атеистическая цензура почему-то не догадалась вовремя засекретить и изъять из общественных хранилищ прямого доступа.
Самому Вячеславу были особенно интересны английские переводы с некоторых индийских и тибетских источников, в которых объяснялась теория нирваны и сансары, множественности человеческих воплощений и обсуждалась жизнь после смерти.
Костя, в свою очередь, старался, как и обещал Оксане, всячески настраивать Вячеслава на активную жизнь в земном мире. Однако ни совместные вылазки на дискотеку, ни хождение по разным факультетам МГУ и посещение всевозможных лекций, на которых обретались симпатичные представительницы слабого пола, должного результата почему-то не возымели.
— Понимаешь, Кость, — сознался однажды Вячеслав после очередного неудавшегося похода. — Многие лезут знакомиться с девушками только потому, что мужской социум всегда так делал, потому что положение обязывает. И ещё потому, что некий орган им покоя не даёт. Так поступают все животные, все бессловесные и неразумные твари. А мне как-то не интересно влезать в шкуру обезьяны или кролика. Я не думаю, что человек приходит на землю именно за этим.
— Согласен с тобой, — отвечал ему Костя. — Но ведь, если природой всё устроено именно так, значит, есть и в этом какой-то смысл?
— Безусловно. Смысл здесь самый что ни на есть прозрачный: банальное продолжение рода. «Плодитесь и размножайтесь», как сказал Господь…
Костя хотел, было, спросить: «а что же любовь?», но не стал. Это слово ни он, ни Вячеслав старались не употреблять в совместных разговорах, дабы не ступить ненароком на скользкую почву. Ведь на предмет Славиного показного жёноненавистничества никаких иллюзий Костя не питал. И всё-таки выдержка бывшего возмутителя семейного спокойствия, а ныне весёлого сображника, в отношении Оксаны вызывала у него искреннее уважение.
— Ладно, Слав, извини. Философия и пиво — это тоже вполне достойная жизненная концепция.
— Ин пиво веритас! — засмеялся Вячеслав. — А вообще, кроме постижения Истины, в земном существовании человека нет абсолютно никакого смысла. Образование, работа, брак, воспитание детей — всё это совершеннейшая чепуха. Пустые и ненужные хлопоты, которые отвлекают от главного.
— Не совсем понимаю тебя, дружище, но чувствую, что говоришь ты от души, — подбодрил собеседника Костя.
Вячеслав тут же принялся развивать свою мысль:
— Ну, вот скажи мне: почему душа человека, точно невольница-поводырь, обязана сопровождать от рождения до смерти такое большое количество тел? Почему нельзя в течение одной жизни выполнить всю миссию from the beginning to the end?
— Слав, мы с тобой на эту тему уже много раз говорили, но, если честно, в неоспоримости существования реинкарнаций ты меня так и не убедил. То, что буддисты и индусы постоянно об этом твердят, ещё ведь ничего не доказывает. Почему вот, скажем, западные конфессии, или те же мусульмане, всегда обходят данный вопрос стороной?
— Да потому и обходят, что в их верованиях главный упор делается на вещи, которые человеку необходимо осуществить в нынешнем рождении. Торопятся — одни в Царствие Божие, другие к Аллаху. Думают: «авось, повезёт; вдруг ещё в этом теле всё успею сделать». Единицы из миллионов, может, и успевают. А вот другим… сам понимаешь.
— Да ни черта я не понимаю, Славик! Вот ты утверждаешь, что видел одну из своих предыдущих жизней. А почему, собственно, твоё «видение» не могло оказаться обыкновенным сном наяву или, скажем, зрительной галлюцинацией?
— Кость, ну, какие галлюцинации? — устало произнёс Вячеслав. — Если Бог тебе даст, сам увидишь в один прекрасный момент. Вот тогда мы с тобой и поговорим на эту тему. А пока можешь верить во всё, что тебе заблагорассудится. Вера в отсутствии опыта — так или иначе, всего лишь догадки и предположения. Вкупе с самогипнозом…
Вячеслав загадочно подмигнул Косте и весело улыбнулся.
— Пойдём лучше ко мне, пивка дерябнем! — сказал он с некоторым оживлением. — А то от обилия физиономий меня здесь уже слегка подташнивает.
Вскоре после этого разговора, одним приятным майским вечером, когда Костя и Оксана только что вернулись домой с прогулки, в дверь их комнаты кто-то тихо постучал. Молодожёны в один голос сказали: «Открыто!», и на пороге тотчас нарисовалась фигура Вячеслава, одетого в пёструю, нарядную рубашку и широкие замшевые брюки без стрелок.
В руках гость держал традиционную бутылку вина, но всем своим видом показывал, что сегодня он явился в эту скромную обитель не для того, чтобы устроить очередную попойку.
Вино, да и сам гость, никакого удивления у хозяев не вызвали. Однако на сей раз Вячеслав был не один: из-за его плеча осторожно выглядывала симпатичная дама средних лет, одетая в строгий костюм бежевого цвета. Эту даму оба супруга видели впервые.
— Знакомьтесь, — бодро сказал Вячеслав, уже пройдя вместе со своей спутницей вглубь комнаты. — Это Вера Алексеевна, моя хорошая знакомая. А это Костя и Оксана. Ребят, вы уж простите меня великодушно за то, что я осмелился пригласить Веру Алексеевну на сегодняшний вечер без вашего на то дозволения. Просто хотел сделать вам обоим небольшой сюрприз…
Хозяева недоумённо поглядели сначала на Вячеслава, а потом на женщину, которую он привёл.
— Славик много рассказывал мне о вас, — тут же произнесла гостья в ответ на их немой вопрос. — И до того меня заинтриговал, что я решила, в конце концов, приехать сюда и посмотреть на его новых друзей собственными глазами. Надеюсь, что не очень напугала вас своим неожиданным появлением?
— Да, нет, что вы! — тут же засуетилась Оксана. — Садитесь, пожалуйста. Слава нас, правда, заранее не предупредил… Но сейчас мы что-нибудь придумаем. Кость, сходи ополосни бокалы, а я погляжу, что у нас есть к вину.
— Ради бога, не беспокойтесь, Оксаночка! — тут же отозвалась гостья. — Я бы с удовольствием просто чайку попила с печеньем. У меня вот тут с собой как раз есть кое-что домашнее. Алкоголь я вообще крайне редко употребляю, но сегодня Славик категорически настоял. Сказал, что без этого не поймут…
Оксана, уже вытаскивавшая из холодильника закуски, укоризненно посмотрела на Вячеслава. Тот, смутившись, стал лихорадочно оправдываться:
— А что я? Я как всегда. Это ж ведь не по-людски — в гости и без бутылки. В конце концов, не пойло какое-нибудь, а благородный грузинский напиток.
В дверях показался Костя с четырьмя свежевымытыми стеклянными бокалами, и через пару минут после его возвращения импровизированный стол был уже готов. Вячеслав торжественно обнёс каждого вином. Подняли первый тост — как водится в таких случаях, за знакомство. После чего Костя осторожно поинтересовался:
