– Пожалуйста, – сказал я в магазине, – дайте мне самую модную русскую книгу для молодого джентльмена. Не важно, сколько она стоит.

Продавщица, пожилая серьезная женщина, видно, хорошо знала дело и дала мне не очень дорогую и не очень красиво изданную книгу.

– Это хорошая книга, – сказала она.

Мне бы сначала надо спросить, о чем там написано. Теперь поздно жалеть. Лучше бы я просто выбросил те несколько шиллингов. А может быть, книга и ни при чем?

В субботу пришла его девушка. Она принесла букетик цветов, а Ян смотрел на них, как будто они – розы из самого «Кью-гарден».[14] Девушка мне понравилась. Она не стала разыгрывать из себя знатную леди, помогла нам устроить праздничный завтрак. Зовут ее Катлин, но нам нравилось, когда Ян говорил по-русски – «Катья».

Это был настоящий праздник. Мы поехали в «Баттерси» и тратили деньги, как богачи…

Там в каждый автомат надо бросать пенни, или три пенса, или даже полшиллинга, тогда вы получаете какой-либо приз. Мы стреляли в тире и участвовали в игрушечных автомобильных гонках. Нам дали приз – детскую ванну для новорожденных. Катлин не хотела ее брать и говорила:

– Ян сегодня новорожденный, ему нужна эта ванна.

– Скорее всего она пригодится тебе, – не очень ловко отбился Ян.

Катлин посмотрела на него, перестав смеяться, и взяла детскую ванну. Ю си?

Мы катались на каруселях. Только я не мог выдержать больше одного круга, а они еще проехались на «русских горках». Катлин визжала от страха и прижималась к Яну. Наверное, боялась выпасть из коляски. Снизу мне было плохо видно…

Потом они отправились в кругосветное путешествие. За один шиллинг вы садитесь в маленькую лодку с мотором, обнимаете друг друга и плывете по темным тоннелям, где неожиданно появляются освещенные картины разных стран света.

Вам никто не мешает мечтать…

Ян сказал:

– Когда-то я хотел видеть все страны мира, и вот как сбылась мечта. Все покрыто подтеками и плесенью. Вода совсем не похожа на морскую. Она просто грязная.

А Катлин не вылезала из лодки. Она хотела видеть джунгли и Африку еще раз. Все смеялись. Молодые люди, ожидавшие очереди со своими девушками, предложили Катлин отправиться в путешествие с любым из них. Ян ответил:

– Катя поедет только со мной!

И уплатил еще шиллинг.

Я вернулся домой один. Мне пора было отдохнуть. Завтра надо наверстать то, что упустили сегодня! Будет нелегкий день!

Ян пришел поздно, когда я уже спал. Он побарабанил в окно и еще в коридоре обнял меня и поцеловал, как отца.

– Посмотри-ка, что у тебя под подушкой, – не утерпел я.

Он бросился в комнату, веселый, как школьник перед каникулами. Но когда я вошел, он был другим. Ян стоял возле постели, перелистывал книгу, и вовсе не казался счастливым.

– Спасибо, – сказал он. – Я читал уже эту книгу. Все же хорошо, что она будет у меня навсегда.

– Что там такое написано? – спросил я, укладываясь.

Тогда он сел возле меня и объяснил:

– Дядя Билл, в этой книге рассказано о молодых «комсомол» из города Краснодон (я правильно произнес имя города? Благодарю). В этом городе фашисты не смогли победить таких, как я… Нет, таких, каким я мог, должен был стать…

– Это твой родной город? Он в республике Белоруссия?

– Это наш советский город, – ответил Ян. – В Белоруссии тоже были такие, только я не мог прочитать о них здесь. Один раз я уже не хотел жить из-за этого…

– Не говори глупости, – сказал я, – еще никто не написал такой книги, чтобы после нее надо было стреляться.

– Дело не в книге, – ответил он.

Я тоже думаю, что книга здесь ни при чем. Ю си?

Из гордости он не показывал, что владело его душой. Больше мы не говорили о книге, и все пошло, как обычно. Я думал, он выдержал еще одно испытание. Тут появились вы. Так получается каждый раз, когда я мог считать дело выигранным, что-либо снова отбрасывало нас к началу… Теперь вы знаете все и, может быть, простите меня, откажетесь от своего эгоизма? Да, да, из эгоизма люди часто делают то, что им кажется добром для другого, но это только иллюзия справедливого отношения. Оставьте его, прошу вас, если есть еще смысл в этой просьбе… Нет, я не думаю, что он может сделать такую глупость. Но сегодня четверг, он ушел в воскресенье… В воскресенье… Он очень нервный и очень усталый. Его измучила собственная неопределенность. Я это видел.

Вчера приходила Катлин. Она ждала его, а он не пришел. Она плакала и ничего не могла толком объяснить.

– Не плачь, – сказал я, – он должен вернуться. Я знаю, молодые часто неосторожны, но Ян честный парень, и, если что случилось, он не бросит тебя, он обязательно вернется.

– В том-то и дело, – сказала она, – что я знаю, он не вернется, а я не могу без него…

Я тоже не могу без него…

Нет, адреса я не знаю. Мы так волновались, что я просто забыл спросить. Я даже не знаю ее полного имени… Ничего больше не знаю. Знаю только, что он ушел, и кто знает, что может случиться!

«ТРАГЕДИЯ У ЛОНДОНСКОГО МОСТА!»

Сегодня, около часу дня, когда деловые люди спешат на ланч, над парапетом набережной низко пролетел лебедь. Обессиленная птица неожиданно опустилась на проезжую часть и была раздавлена автомобилем мистера Каутс из Кентиштаун (Воксхол – велокс, черного цвета № ОР-48-14). Не успели сбежаться любопытные, как от Темзы прилетел еще один лебедь. Это был супруг погибшей. Он пронзительно кричал, бил сильными крыльями и в течение двенадцати минут не подпускал к своей любимой никого.

Движение на набережной остановилось на расстоянии более чем полмили.

Красавица лежала в крови и нефтяных пятнах. Лебедь отчаянно защищал свою подругу, не зная, как добры люди и с какой бы радостью они предотвратили убийство. У многих свидетелей этой трагедии на глазах были слезы.

Когда прибыла карета амбулатории общества защиты птиц и животных, – было поздно.

Специалисты-зоологи с трудом успокоили возбужденного вдовца, вернули его на реку и убрали труп погибшей. Движение возобновилось в один час двадцать три минуты.

Как стало известно нашему корреспонденту, причиной гибели королевской птицы явилась нефть, в большом количестве вытекающая из потерпевшей аварии баржи.

Неосторожные лебеди и утки, попадая в густые пятна нефти, теряют способность летать. Перья их склеиваются, и, чтобы очиститься, они выходят на берег, медленно передвигаясь.

Мы разделяем возмущение жителей Лондона!

Почему муниципалитет города не принял меры, исключающие возможность подобных трагедий?

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Фотография из газеты: Утки и лебеди на берегу Темзы очищают перья. Над ними, усеяв бетонный парапет, любопытные лондонцы.

Итак, казалось бы, мы знаем все о прошлом Яна Вальковича. Но ни долгий рассказ старика, ни вспышки воспоминаний, как бы ни были они ярки и выразительны, не дают нам ответа, – почему все-таки Ян убежал от Геннадия? Все ли рассказал Билл Хамильтон об одиноком белорусском хлопце на чужой земле?

Человек никогда не одинок. Связь мелких будней окружает нас даже тогда, когда общественная жизнь приостановилась и человек стремится уйти от людей.

Когда, поддавшись тяжести свершенного, он позволяет прошлым событиям захватить все его думы, превратив дни и ночи в череду бессмысленных и бессильных угрызений, тогда тяжко выбраться в сегодняшний день. Тяжко знать, что в твоем прошлом были несправедливости, которые нельзя уже исправить, и нельзя утешить когда-то тобою обиженных.

Но в прошлом таится не только плохое. В нем основа и начало будущего – богатство великого опыта. Только надо найти силы отобрать нужное людям и не пустить зло.

Ян боролся со своим маленьким прошлым, уступая воспоминаниям, и не всегда понимал, почему окружающие творят новое зло для него. Становясь взрослым, он почти добрался до этих причин, шаг за шагом продвигаясь в догадках. Еще мальчиком, оказавшись в лагере для перемещенных лиц, Ян на себе испытал силу страха. Силу, которую так умело перенесли люди из темных глубин мистических предсказаний в реальный мир.