– Исполняющий обязанности заместителя директора сказал свое слово.

– Да он уничтожит все то, чем хотел видеть «Тифон» Линдрос!

– Похоже, именно на это он и настроен.

Молодая женщина собралась было уходить, но Питер схватил ее за руку, разворачивая к себе лицом. Еще совсем молодой, коренастый, с глубоко посаженными глазами и волосами цвета спелой кукурузы, он говорил чуть в нос, как это принято в Небраске.

– Сорайя, я просто хочу сказать от своего имени – ну, точнее, от имени всех нас: никто не винит тебя в том, что произошло с Тимом. Всякое дерьмо случается. К сожалению, такое у нас ремесло.

Сделав вдох, Сорайя медленно выпустила воздух.

– Спасибо, Пит. Я очень ценю твои слова.

– Просто я рассудил, что ты считаешь себя виновной в том, что дала Борну волю.

Сорайя помолчала, пытаясь разобраться в своих чувствах.

– Борн тут не виноват, – наконец сказала она. – И я тоже не виновата. Это просто произошло. И все.

– Ну да, конечно. Я только хотел сказать, понимаешь, Борн ведь еще один чужак, которого навязал нам Старик. Как и этот сукин сын Лернер. Если хочешь узнать мое мнение – Старик выпускает бразды правления из своих рук.

– Теперь это уже больше не моя забота, – бросила Сорайя, направляясь к выходу.

– Но это сообщение…

– Успокойся, Пит. Займись им сам.

– Но оно помечено как срочное. – Он протянул записку. – Оно от Ким Ловетт.

После ухода Заима Борн направился в туалет, где воняло, как в зверинце. Достав спутниковый телефон, он связался с Девисом.

– У меня есть сведения, что за местом наблюдают, – сказал он. – Так что гляди в оба.

– И вы тоже, – сказал Девис. – Надвигается погодный фронт.

– Знаю. Это как-нибудь повлияет на наш способ отхода?

– Ни о чем не беспокойтесь, – заверил его Девис. – Я обо всем позабочусь.

Выйдя из грязного загона, Борн расплатился по счету, при этом украдкой взглянув на «глаз врага», как назвал его Заим. Он сразу же понял, что перед ним еще один амхарец. Не потрудившись отвести взгляд, мужчина с неприкрытой враждебностью посмотрел на Борна. В конце концов, это были его владения. Он уверенно чувствовал себя дома и в обычной ситуации имел бы на это полное право.

Борн, запустивший мысленный таймер на три минуты в то самое мгновение, когда Заим вышел за дверь, понял, что настало время идти. Он умышленно прошел рядом с «глазом», с удовлетворением отметив, как при его приближении у того напряглись мышцы. Левая рука дернулась к правому бедру, к спрятанному оружию. Тогда Борн понял, что от него требуется.

Он вышел из кабака. Беззвучно отсчитывая сто шагов, Борн заметил, что «глаз» вышел на улицу следом за ним. Он ускорил шаг, чтобы «хвосту» тоже пришлось поспешить, дошел до угла, про который говорил Заим, и без предупреждения свернул налево в узкий проулок, заваленный снегом. Практически сразу же Борн увидел следующий поворот направо и быстро шагнул туда.

Не пройдя и двух метров, он обернулся и прижался к обледенелой стене, дожидаясь, когда появится «глаз». Схватив амхарца, Борн с силой толкнул его на угол строения, так что у него громко хрустнули зубы. Удар в висок лишил «глаз» чувств.

Через мгновение в проулок боком выскочил Заим.

– А теперь быстро! – запыхавшись, бросил он. – Остались еще двое, на которых я не рассчитывал.

Он провел Борна до ближайшего пересечения и повернул налево. Они сразу же оказались на краю деревушки. Снег лежал толстым слоем, покрытый коркой хрустящего наста. Заим передвигался с трудом, особенно учитывая высокую скорость, которую сам же и задал. И все же вскоре они добрались до убогого сарая, у которого паслись три лошади.

– Как ты относишься к езде верхом без седла? – спросил Заим.

– Как-нибудь справлюсь.

Положив руку на морду гнедой лошади, Борн посмотрел ей в глаза, затем запрыгнул на спину. Нагнувшись, он подхватил Заима за локоть и помог ему взобраться на пегую кобылу. Повернувшись против ветра, они рысью тронулись вперед.

Ветер усиливался. Не требовалось быть местным жителем, чтобы понять, что с северо-запада надвигается буря, отягченная горьким привкусом сильного снегопада. Девису придется изрядно потрудиться, откапывая вертолет. Однако тут ничего не поделаешь: другого способа быстро спуститься с горы нет.

Заим направлялся прямо к темнеющей впереди полосе леса, но Борн, оглянувшись, увидел, что они опоздали. Следом за ними мчались два всадника, неумолимо сокращая расстояние, – не иначе, те двое амхарцев, о которых беспокоился Заим.

Проведя быстрый расчет, Борн прикинул, что преследователи настигнут их за несколько сот ярдов до того, как у них появится шанс скрыться в лесу. Прижавшись щекой к гриве, он ударил лошадь коленями по бокам. Гнедая понеслась к деревьям. Опомнившись, Заим тоже ударил свою лошадь, догоняя Борна.

На полпути к лесу Борн понял, что они не успеют до него добраться. Не раздумывая, он сжал коленями бока лошади и дернул гриву вправо. Не теряя шага, гнедая развернулась, и, прежде чем преследователи опомнились, Борн уже несся галопом прямо на них.

Как он и предвидел, амхарцы разделились. Нагнувшись вправо, Борн отвел левую ногу назад и ударил что есть силы. Его тяжелый ботинок на толстой подошве попал амхарцу в грудь, выбив его из седла. Однако к этому времени второй преследователь уже успел развернуться. Достав пистолет – старый, но от этого ничуть не менее смертоносный 9-мм «Макаров», он направил его в Борна.

Прогремел выстрел. Амхарец вылетел из седла. Обернувшись, Борн увидел, что Заим тоже держит в руке пистолет. Он помахал свободной рукой, и они помчались к темнеющим впереди соснам.

Когда они уже въезжали в лес, сзади донесся еще один выстрел, и пуля прошла среди ветвей над их головами. Амхарец, которого Борн свалил с коня, пришел в себя и снова бросился в погоню.

Заим первым пробирался среди частых сосен. Стало заметно холоднее. Даже здесь, под защитой леса, пронизывающий ветер обжигал лицо, время от времени стряхивая с вершин деревьев маленькие снежные лавины. Борн, вспоминая о преследователе, никак не мог избавиться от неприятного зуда между лопатками. Он как мог погонял гнедую.

Местность начала опускаться, сначала полого, затем все более круто. Лошади фыркали, опустив голову, словно нащупывая погребенные под снегом валуны, скользкие от наледи, что делало путь вниз особо опасным.

Услышав позади треск ветвей, Борн ударил гнедую каблуками, заставляя ее ускорить шаг. Ему хотелось спросить Заима, куда они направляются, однако он понимал, что его голос выдаст их местонахождение в лесном лабиринте. В этот самый момент Борн увидел впереди просвет, затем блеснула широкая полоса льда. Они приближались к реке, которая, петляя между камней, быстро текла от одного альпийского луга к другому.

И тут опять прогремел выстрел, и через мгновение пегая кобыла рухнула под Заимом. Тот кубарем полетел на землю. Понукая гнедую, Борн подъехал к нему и, нагнувшись, затащил его на круп лошади позади себя.

Они были уже у самого берега замерзшей реки. Еще один выстрел; пуля впилась в ствол соседней сосны.

– Дай твой пистолет! – воскликнул Борн.

– Я его выронил, когда подо мной убили лошадь, – понуро ответил Заим.

– Нас тут перестреляют, словно мишени в тире!

Спустив Заима на землю, Борн и сам спрыгнул с гнедой. Хлопнув ладонью по крупу, он отправил ее через лес вдоль реки.

– И что дальше? – Заим хлопнул себя по искалеченной ноге: – С этим я далеко не уйду.

– Пошли. – Схватив его за толстую шерстяную куртку, Борн побежал к берегу реки.

– Что ты задумал? – Глаза Заима округлились от страха.

Борн наполовину оторвал его от земли за мгновение до того, как оба выскочили на лед. Уравновешивая вес Заима, Борн заскользил размашистыми движениями конькобежца. Используя лезвия, вставленные в подошвы своих ботинок, как коньки, он быстро набрал скорость, двигаясь вниз по естественной ледяной горке застывшей реки.