– Кризис среднего возраста, – пояснила Кэролайн. Посещение спортивного клуба было для нее одним из наиважнейших дел с тех пор, как она оставила работу, чтобы сидеть дома с детьми. Конечно, кто-то утверждает, что можно с таким же успехом просто ходить пешком, но как трудно заставить себя отправиться на прогулку поздним зимним вечером. И постепенно она стала прибавлять в весе.

«Мы все с возрастом полнеем» – это было все, что сказал Грэм, когда Кэролайн пожаловалась ему, что чувствует себя толстой, неуклюжей и старой.

– Ну что это за ответ? – вздохнула она, глядя на Мел. – Я пришла к выводу, что мы говорим как по испорченному телефону. Он просто не слышит меня. – Кэрол считала, что Грэм не только не понимает ее, но и не пытается понять. Его не интересовала эта тема. – Еще несколько лет назад он то и дело говорил мне, как чудесно я выгляжу, – грустно вздохнула Кэрол. – Теперь же я могу весь день проходить в пижаме, а он этого даже не заметит.

Мел вспомнила, какой была Кэролайн, когда они работали вместе: стройной, худенькой и ужасно сексуальной. Все мужчины оборачивались, когда она проходила мимо. Да, сейчас она стала другой, но все равно выглядела неплохо: милое, живое лицо, а фигура стала даже более эффектной, чем прежде. Но блеск глаз исчез.

– Грэм сказал, что современные женщины помешаны на диетах. И это так скучно, что он вообще не желает обсуждать эту тему.

Тогда Кэролайн записалась в группу борьбы с лишним весом и похудела на двенадцать фунтов, хотя все же не достигла своей заветной цели.

– Все люди в группе так радовались за меня, а Грэм даже не заметил, – с горечью продолжала она. – Раньше он всегда замечал, когда я чего-то добивалась в работе, а теперь, что бы я ни сделала, он просто не желает этого видеть…

«Как все это горько», – думала Мел, слушая подругу и пытаясь найти слова утешения.

– Помнишь, когда мы поссорились тогда из-за Лорны, – начала Мел, – ты сказала, будто никто не понимает, что быть домохозяйкой и воспитывать детей – это самая трудная работа на свете? Ты была права, а я ошибалась, Кэрол. Это действительно не так-то просто, – заключила она. – Эйдриан поддерживает меня и говорит, что я просто супер, но все равно это не так, как когда тебя благодарят за удачный отчет на работе или когда ты сама чувствуешь удовлетворение, закончив какой-то особенный проект. Всем, кажется, что любой человек, имей он хоть каплю ума, сможет готовить, убирать и воспитывать детей и ничего трудного тут нет. Но когда ты сама занимаешься со своими детьми, и они растут умными, хорошо ладят с взрослыми, тогда ты понимаешь, что это важная, особенная работа, которую никто не сделает за тебя.

– Да, но никто этого не ценит. – Рот Кэролайн сложился в гримасу обиды. Она взяла тарталетку и слизнула мармеладку. – Никто не хочет согласиться, что воспитание детей, может быть, самое почетное дело в жизни женщины. Мой муж уж точно не считает так, и пока я поглощена домашними делами, от него стало пахнуть женскими духами, из чего я сделала вывод, что у него роман.

Мел ошарашенно взглянула на подругу, попыталась что-то сказать, но не смогла произнести ни звука.

– Я это точно знаю, – продолжала Кэролайн, слизывая с тарталетки крем. – Что говорят журналы, если муж начинает носить новое нижнее белье? А если он не вылезает из душа? И потом, этот парфюм… Нет, я слишком хорошо знаю Грэма. Он так смотрит на меня… Мы женаты двенадцать лет; страсть, желание – все это, как говорится, в прошлом, но сейчас он смотрит на меня с неподдельным удивлением, словно хочет спросить: «Как меня угораздило жениться на этой женщине? Как я могу жить в этом доме?»

– Кэролайн, мне очень жаль… – попыталась вступить в разговор Мел.

Кэролайн не дала ей договорить. Теперь, когда она, наконец, отважилась выложить то, что мучило ее, она не могла остановиться.

– Я вижу, как он смотрит на меня и думает: «Неужели я мог жениться на этой женщине с потухшим взглядом усталых глаз?» Это просто написано на его лице. Он женился на преуспевающей бизнесвумен, которая с годами превратилась в скучную мамашу, и это совсем не та женщина, с которой он хотел бы провести остаток жизни.

– Ты уверена, что у него роман? – спросила Мел. – Может, тебе показалось, а ты накручиваешь себя…

– На девяносто девять процентов это так. Я не держала свечку, как говорится, но у него точно кто-то есть. Я чувствую. Он никогда прежде не интересовался одеждой, Мел, а тут недавно купил несколько галстуков. И потом, все эти поездки от фирмы. Он все это придумывает. Однажды я позвонила в офис, чтобы передать ему срочное сообщение, и мне сказали, что у него выходной. А мне он говорил, что у него срочная командировка в Лондон и, возможно, ему придется там задержаться до утра.

Мел вздохнула. Это уже звучало убедительно.

– И что ты думаешь делать? Нельзя сидеть, сложа руки. Если ты и изменилась, впрочем, как и твой муж, то он несет за это ответственность. Когда вы поженились, ты же понимала, что Грэм не останется таким же молодым до конца своих дней?

Мел говорила энергично, расставляя все по своим местам, как привыкла решать все проблемы в офисе.

– Конечно, – согласилась Кэролайн, – но я не могу позволить себе такой взгляд на вещи. Грэм работает, а я сижу дома. На что мы будем жить без него? Я не могу не думать об этом.

– Нет, Кэролайн, – настаивала Мел, – ты не можешь мириться со всем только потому, что Грэм оплачивает счета. Вы женаты, черт побери. И в браке вы равноправные партнеры. А быть родителями – это нечто иное. Вы можете оставаться родителями и расторгнув брак. Разведись с ним и начни другую жизнь…

– Тебе легко говорить, потому что тебе даже в голову не может прийти, что с тобой случится такое, – резко перебила ее Кэролайн. – Мы не миллионеры, где каждому при разводе причитается половина миллионного состояния: жена получает особняк с десятью спальнями для детей, а муж – дом у океана. Мы живем в реальном мире, и я не хочу, чтобы мои дети нуждались материально.

– Ты можешь просто уйти, – настаивала Мел. – Ты не должна оставаться с ним и молча страдать.

– Теоретически – возможно. Но на деле – нет.

– Знаешь что, Кэрол, – взорвалась Мелани, – когда я впервые увидела тебя, ты была такая целеустремленная. Ты понравилась мне больше всех других женщин в компании. Ты говорила, что думаешь, и не осторожничала, как все другие. Ты была гордой, амбициозной, верила в свои силы. Неужели сейчас ты все это забыла? Похоже, домашние заботы сломили тебя.

– Нет, дело не в том, что я сижу дома, – печально покачала головой Кэролайн. – Ну, может быть, чуточку. Но есть Грэм, дети, есть жизнь, а Кэролайн исчезла куда-то, превратившись в скучную ограниченную мамашу.

– Ты действительно думаешь, что у него роман? – снова спросила Мел. – Ведь здесь может быть и совершенно невинное объяснение, – добавила она. – Правда. Возможно, у него депрессия. Ты думала об этом? И… – Мел вступила на опасную территорию, – как насчет секса?

Она читала, что у мужчин часто возникает связь на стороне, хотя при этом они могут иметь прекрасный секс с собственной женой, и это развеивало устоявшийся миф.

– Секс для меня не главное и для него тоже, – уверенно заявила Кэролайн. – Мы ложимся в постель обычно в разное время, целомудренно целуем подушку, он поворачивается на бок и читает детектив, а я свои каталоги. Слава Богу, я вынула спираль, не то она бы уже заржавела.

Сердце Мел дрогнуло от жалости к подруге.

– Господи, как я могла так надолго оставить тебя?

– Ты бы все равно не смогла остановить Грэма, если он решил завести роман, – вздохнула Кэрол. – Мне иногда приходит в голову, что если бы я продолжала жить прежней жизнью, я все еще была бы хоть немного похожа на ту, какую он полюбил. Редкие встречи с тобой давали мне это ощущение.

Мел вспомнила, как она сама встречалась со своей коллегой по работе Ванессой. Как убеждала себя, что это мимолетное возвращение в прежнюю жизнь поможет ей разнообразить жизнь сегодняшнюю. Но нет. Две жизни были абсолютно разными.