Джулиан заморгал, не понимая сути того, что она сказала.

– Да, она очень красивая, девочка. Она будет принцессой Шеллон…

– Заткнись, Шеллон. О-о-о… – Тамлин выгнулась назад, гримаса боли как будто была на всем ее теле. – Не… я… ро… я… ро… О-о-о!

Рейвен сурово посмотрела на него:

– Пожалуйста, отойдите, лорд Шеллон. Вы мешаете.

Бесса захихикала:

– Никогда не думала, что мужчина будет полезен, когда придет время рожать ребенка.

Сдвинув брови, он мрачно посмотрел на старуху.

– Обойдемся без кочерги – ответьте мне! Что с моей женой?

– Девочка рожает твоего ребенка. – Бесса укоризненно покачала головой.

– Она уже родила. – Он посмотрел на кричавшую малышку, сердито размахивавшую кулачком. Его губы растянулись в улыбке. Потом улыбка исчезла. – Еще один ребенок?

– Милорд муж, уже светает… – Тамлин тяжело дышала, у нее началась очередная схватка.

Рядом с ним появилась Эвелинор и осторожно взяла у него дочь.

– Я позабочусь о малышке. Посиди с Тамлин. Ей понадобится твоя сила.

Джулиан сел на край кровати.

– Ну же, женушка, ты ведь настоящий боец. Еще один наш дракон рвется в этот мир.

Тамлин схватила его за запястья и сжала их.

– Рожать драконов – тяжелая работа, Шеллон. Ты заплатишь мне за это.

Джулиан улыбнулся:

– Цена будет стоить того, миледи.

Его сила, казалось, перетекла в Тамлин. С этого момента все пошло быстро. Этот дракон хотел поскорее прийти в мир. Тамлин всего дважды угрожала покалечить Шеллона.

Бесса шлепнула ребенка, и еще один Дракон Шеллона прокричал свое мнение. Ребенок пронзительно завопил, заставляя девочку в соседней комнате тоже поднять шум. Запеленав ребенка, женщина подала его Джулиану.

– Твой сын хочет поздороваться с отцом.

– Сын… – Во второй раз за эту ночь Джулиан благоговейно смотрел на чудо, своего второго ребенка. Потом он заморгал. – Тамлин, что это значит?

– О, Шеллон, заткнись же. Я занята. – Бесса массировала живот Тамлин, чтобы вышел послед. Он понимал, что Тамлин не в настроении для его дразнящих вопросов. – Ты хотел сына. Я дала тебе сына. Теперь замолчи.

– Но у него твои золотые волосы. У всех сыновей Шеллона черные. Полагаю, у него будут и твои янтарные глаза. Может быть, такая же маленькая ямочка на подбородке. – Он старался говорить, как подобало случаю, сварливо, но улыбка выдавала его. Его сердце было тронуто до слез, когда он коснулся прямых светлых прядей.

– Шеллон, хочешь черноволосого сына? Тогда сам и рожай его себе. Я устала. Два ребенка в один день – более чем достаточно. – Она легла на спину и закрыла глаза, когда Бесса накрыла ее одеялом.

Хадриан открыл дверь и заглянул проверить, не слишком ли близко Бесса находится от каминной кочерги. Увидев, что кочерга стоит в противоположном конце комнаты, он вошел.

– Могу я увидеть моего внука?

Джулиан отодвинул пеленку, чтобы показать младенца.

– О Боже, у него волосы Тамлин. – Хадриан улыбнулся, его глаза блеснули, когда Джулиан позволил ему взять ребенка на руки. – У Черного Дракона теперь есть сын, Золотой Дракон. Как интересно!

Джулиан прошел в комнату и вернулся с дочерью.

– Но вот совершенно особенный подарок. Моя жена подарила мне не только сына, но и дочь.

– О, что за маленькая красавица. – Хадриан тут же протянул ему внука и взял на руки внучку. – Я так люблю девочек!

– Если вы оба не слишком заняты, я хотела бы посмотреть на своих сына и дочь, – фыркнула Тамлин.

Джулиан сел и переложил своего светловолосого сына в руки матери. Ее лицо смягчилось, а глаза наполнились слезами, когда она провела пальцем по его крошечным ножкам.

– О, Джулиан, он такой красивый.

– Н забудь про мою внучку. Она истинная красавица. – Xдриан наклонился и поцеловал дочь в лоб. – Ты молодец, Тамлин.

Неделю спустя Джулиан ходил из угла в угол, укачивая дочь. Ее крошечное личико сморщилось, потом она широко зевнула, закрыла глаза и уснула. Он был бесконечно очарован этим крошечным созданием. У нее были черные волосы. Он попытался представить женщину с этим буйством иссиня-черных кудрей.

– О, все мальчишки будут от тебя без ума.

– Шеллон, положи ребенка в колыбель. Ей нужно спать, – сказала Тамлин, сидя в постели, где кормила сына.

– Сын и дочь. Как может выпасть на долю одного человека столько счастья? – вслух удивился Джулиан. – Разве твоя мать не самая умная женщина в мире?

Не обращая внимания на приказ жены положить дочь в колыбель, он сел на кровать, устроив крошечный сверток у себя на коленях.

– Нам нужно дать ей имя. Я благодарю тебя за то, что позволила назвать нашего сына в честь моего брата Кристиана, но девочке тоже нужно имя.

– Я уже перебрала все имена. Ни одно не подходит.

Малышка снова начала размахивать кулачком и хныкать.

Джулиан провел пальцем по нежной коже ее ручки и удивился, что она схватила его за палец.

– Смотри, Тамлин, она держит мой палец. Думаю, она хочет, чтобы ее брат поторопился. Она голодна. Она очень сильная Маленькая воительница, такая же, как ее мать. Вероятнее всего, язычница. Гленроа перейдет к ней?

Тамлин кивнула.

– Моя первая дочь будет наследовать мне.

– Тогда мне придется построить в Кинмархе замок для нашего сына. – Джулиан улыбнулся, глядя на этот подарок – своих прекрасных детей. – Тамлин, эти два ребенка наполовину ты, наполовину я. Дочь похожа на отца, сын похож на мать. Я думаю, их имена должны отражать это. Поскольку нашего сына зовут Кристиан, как насчет того, чтобы назвать дочь Паган?[10]

Тамлин улыбнулась, отняла мальчика от груди и поменялась с Джулианом детьми. Сын сразу же начал кричать.

– Скажи Кристиану, что надо делиться. Его сестричка Паган тоже голодна.

– Тебе нравятся имена?

– Думаю, они идеальны.

Джулиан улыбнулся:

– Может быть, в следующем году ты подаришь мне черноволосого сына, и мы сможем назвать его в честь твоего отца.

– Ты можешь пойти копать лошадиный навоз, милорд муж. Я подарю тебе черноволосого сына, когда сама этого захочу. Пока я не имею ни малейшего желания рожать.

Джулиан нагнулся к Тамлин, целуя ее нежно, медленно.

– Скоро Белтейн. Яблони зацветут, и ты будешь танцевать со мной перед священным костром.

– Перестань злорадствовать, Шеллон, и поцелуй меня.

– Да, миледи.

Сверкнула молния, вспышка была так близко, что осветила темный интерьер церкви Кинмарха. Закрывая глаза на время вспышки, Тамлин смотрела в витражное окно. Внутренний голос вызывал в ней трепет нарастающей тревоги.

Обычно она любила грозу. Ей нравился запах, который она приносила, ее энергия, ее безграничная сила.

Но эта гроза лишала ее присутствия духа.

Возможно, ее терзало чувство вины; Она ускользнула из Гленроа, когда Джулиан уезжал в Лайонглен. Если бы он вернулся и узнал, что она покинула Глен-Шейн и отправилась в Кинмарх, ей бы не поздоровилось.

Но в Кинмархе у Тамлин было дело, о котором она не могла рассказать Шеллону. И ее мучила совесть. Вопреки данным ему обещаниям оставаться в стенах Гленроа до его возвращения она умолчала о намерении поехать в церковь Кинмарха. Он бы запретил ей покидать крепость. Она не собиралась скрывать свои действия и была готова столкнуться с последствиями, когда Шеллон узнает о них. А в том, что он узнает, у нее не было сомнений. Он все видел и все знал. Тамлин до сих пор думала, не оборотень ли ее муж.

Семь сыновей Малькольма – Скайлар, Фелай, Айен, Шон, Майкл, Доннал и Яго – вместе с десятью мужчинами из Кинмарха уезжали сражаться вместе с Хадрианом и Эндрю де Мори.

У нее на сердце было тяжело, что приходится красть у Шеллона вооружение. Тамлин хотела, чтобы у них было лучшее вооружение и лучшие кони и чтобы они выступили как рыцари под знаменами Глен-Шейна. Она хотела дать им все мыслимые преимущества. Доспехи, которые она стащила из оружейной башни, и великолепных коней.