Он остановился.

— Черта с два, язва. Есть мне не надо было перед танцами, вот что. Я попросил у повара кусок мяса с кровью, а он мне дал пережаренный, жесткий, как подметка. Невозможно было угрызть. — Внезапно на лице у него появилась такая гримаса, будто он зеленых слив объелся, и он поспешно сказал: — Надеюсь, вы меня простите, если я вынужден буду срочно покинуть вас…

И действительно быстро ретировался.

Эйприл рассмеялась.

— Шелл, он в самом деле преступник? Настоящий?

— Еще какой.

— Но ведь это невозможно. Ведь он вполне разумный человек, остроумный и даже красивый. Не может он быть совершенно дурным человеком.

— Совершенно дурным? Таких, наверное, вообще не бывает. Но он — достаточно дурной. Внешность, дорогая, к сожалению, еще ни о чем не говорит. Это как раз именно тот случай. В некоторых отношениях Хэл вовсе не плохой парень.

— Но ведь это не только печально, Шелл, это просто трагично.

Может быть, она была и права, тем не менее, я счел необходимым предупредить ее:

— Прошу тебя, держись от него подальше. Представь себе, что это Додо или Пит. Может быть, так тебе будет легче.

Она тряхнула копной рыжевато-каштановых волос, схватила меня за руку, и мы понеслись. Мы присоединились к трем парам, выделывавшим нечто несусветное. Не помню, что выделывали мы, но это было здорово. Наконец, старина Зеки протрубил отбой.

Я стоял, покачиваясь на своих высоких каблуках. Но тут Эйприл притянула меня к себе и, не обращая внимания на Зеки, мы опять пустились в бешеный пляс.

— Замечательно, — задыхаясь, проговорила Эйприл, когда мы, наконец, остановились. — Я тут кое-кому обещала танец, — и она ускакала куда-то.

Снова появился Хэл. Но этот раз он шел гораздо медленнее и никуда не спешил. Он заметил меня и, приложив руку ко рту трубочкой, возвестил:

— Не удивительно, что я чувствовал себя так паршиво — полный желудок блевотины.

Я рассмеялся, хотя и не мог удержаться от гримасы. Но смеялся я недолго. В дальнем конце амбара с целью проветрить помещение была открыта дверь, и я увидел, как в нее входит Тей Грин. Вид у него был сугубо деловой. Он оглянулся и, заметив Хэла, направился прямо к нему. Судя по его виду, я понял, что он явился сюда по важному делу и на всякий случай посмотрел на часы. Было около десяти вечера.

Они о чем-то серьезно беседовали, Хэл время от времени кивал головой. Потом Хэл быстро пошел к открытой двери. Грин окликнул его, Хэл остановился и подождал, пока Грин подошел к нему и что-то еще ему сказал. Находясь в Кактусовом коррале и отплясывая, я не забывал внимательно следить за происходящим. Трех громил, с которыми у меня вышла потасовка в салоне, я не увидел, да и вряд ли они могли здесь появиться. Зато все остальные гангстеры, обитавшие на ранчо, здесь присутствовали. Все, кроме Грина, и вот теперь он тоже появился. Если они все здесь останутся, тем лучше, потому что я решил последовать за Хэлом. До сих пор я лишь покорно следовал в фарватере событий. Теперь пора было самому проявить инициативу.

Я подошел к входу, через который мы с Хэлом вышли сюда, задержался и оглянулся. Хэл как раз выходил в другую дверь. Вроде бы за мною никто не следил, но кто знает? Черт побери, да плевать. Волков бояться — в лес не ходить. Грин закурил сигарету. Я повернулся и вышел.

Несколько человек еще стояли у жаровен, кое-кто сидел за столом. Хэл прошел мимо столов, я последовал за ним, стремясь избегать освещенных мест. Он направился прямо к хижине «Таксон» и вошел внутрь. Когда я подошел к хижине, света в ней не было, однако изнутри доносились приглушенные голоса, и я обошел хижину кругом, пытаясь отыскать место, где было бы лучше слышно. Эти апартаменты стоили пятьдесят долларов в день, и Расс сообщил мне, что один из трех типов, живущих на ранчо, уже целый год обитает именно здесь. И вот теперь к нему, к Саймону Эверетту, пришел Хэл. Интересно. Хотелось бы мне потолковать с этим Эвереттом.

Примерно через минуту мне повезло, я нашел чуть приоткрытое окно. Прижавшись к нему ухом, я мог более или менее отчетливо разобрать голоса.

— … поэтому ее и нужно убрать, — произнес голос. — И больше нечего об этом толковать.

Другой мужской голос ответил:

— И все-таки не нравится мне это. Слишком уж много трупов. Сегодня здесь была полиция в связи со смертью Карла, и еще не улегся шум по поводу этой девицы Блэр. Если убрать Скотта и эту девчонку, шум поднимется еще больший.

Я заморгал. Слишком уж неожиданно все это было. Кроме того, первый голос был мне смутно знаком. Я его определенно когда-то слышал. Голос напомнил мне звук двух металлических напильников, когда их трут друг о дружку. Голос этот заговорил вновь.

— Ну и пусть будет шум. Думаешь, будет лучше, если все раскроется? Если бы это было в Лос-Анджелесе или по каким-то причинам вмешалось бы ФБР, тогда — дело другое. А так здесь все у нас схвачено. Иначе, чего бы ради мы торчали в этой Богом забытой пустыне.

— Я понимаю, но…

— Никаких но. Ведь с этой Блэр у нас никаких осложнений не было. Разве не так? Нам нужно, черт побери, опасаться Скотта и эту девушку, а вовсе не местную полицию. Ты должен устроить все этой ночью. И смотри, чтобы не сорвалось в этот раз.

— Понятно… В общем… я понимаю, что Скотта убрать необходимо.

Похоже, это был голос Хэла Кэлвина. Милый старина Хэл.

— Девушку тоже, — с нажимом добавил второй голос. — Много она знает или мало, оставлять ее все равно опасно. И Бог знает, что еще рассказал ей Скотт. Нам ведь не все об этом известно.

Итак, кое-что прояснилось. Одним из беседующих совершенно определенно был мой добрый старина Хэл, а Пит услышал в салоне больше, чем я полагал, во всяком случае, достаточно. И Джинни Блэр действительно была убита. Совершенно ясно, что эти мерзавцы имели в виду наш разговор с Эйприл в салоне. В голове у меня стала выстраиваться цепочка мыслей, но были они какие-то очень странные, глупые даже, я бы сказал.

— Ты хочешь, чтобы это выглядело, как несчастный случай? — спросил голос Хэла.

— Мне плевать на то, как это будет выглядеть, главное — убрать их. Если сможешь сделать это похожим на несчастный случай — отлично. Если нет — плевать. Главное — быстро их убрать.

— Я оставил Скотта на танцах. Может быть, мне удастся увести его оттуда так, чтобы никто не заметил. С девушкой будет сложнее. Все четыре красотки держатся все время вместе. Они даже спят по двое в комнате, и та, что нам нужна, вряд ли захочет теперь иметь дело с кем-нибудь из ребят или даже со мной.

На несколько секунд в комнате воцарилось молчание. Потом скрипучий голос произнес:

— Ладно. Убрать Скотта безусловно важнее, чем девушку. Может быть, тебе удастся впихнуть его в стойло этого бешеного жеребца. Пусть бы он его немного потоптал.

— Диабло?

— Ну да. И если тебе не удастся прикончить девчонку сегодня, пусть кто-нибудь из ребят — Фармер или Грин — завтра укроются за холмами и снимут ее из винтовки во время съемок. Это, разумеется, будет не очень похоже на несчастный случай, но у нас нет времени, чтобы организовать какую-нибудь хитрую инсценировку. Кроме того, никто не догадается, чьих рук это дело. А если надо будет, я сумею устроить так, что подозрение падет на кого-нибудь постороннего.

Похоже было, что Хэл уже собирался уходить. А мне, ясное дело, вовсе не хотелось, чтобы он передал эти распоряжения Фармеру или Грину или еще какому-нибудь гангстеру здесь на ранчо. Кроме того, эти двое внутри, а я надеялся, что их было там всего двое, не могли знать, что я подслушивал их разговор. Следовательно, у меня был шанс чуть ли не разом покончить с делом, ради которого я сюда приехал.

Поэтому я не стал ждать. Быстро подойдя к входной двери, я постучал.

Едва я постучал, как разговор внутри сразу смолк. Потом я услышал приглушенные голоса и звук шагов человека, направлявшегося к двери. Я еще раз удостоверился в том, что куртка моя расстегнута, но еще закрывает кольт тридцать восьмого калибра, и изобразил на лице приветливую улыбку.