Сергея, объяснил доктор, подобрали на улице, и «Скорая» привезла его сюда. Выяснилось, что он очень болен, и пришлось делать срочную операцию на почках. Но теперь все нормально, и его скоро выпишут.

Кормили в больнице совсем недурно — не то что в армии, и Сергей чувствовал себя все лучше и лучше. А если случалось недомогание, то миловидная медсестра делала ему инъекцию, и Карнаков погружался в сладкий сон. В общем, ему здесь нравилось.

Но дней через десять Николай Николаевич сказал, что Сергей полностью выздоровел и теперь его выпишут.

Карнакова посадили в «Скорую», окна которой были занавешены. Ехали долго, часа три. Наконец машина остановилась.

И тут произошло совсем уж неожиданное: сопровождавший Сергея санитар вытащил из бумажника деньги, как выяснилось — пять тысяч рублей, и передал Карнакову. «Это помощь от шефов», — сказал мужик и распрощался с подопечным.

Сергей был счастлив до глубины души. Он позвонил одному из своих знакомых, который практически не пил, предпочитая сидеть на игле, и рассказал о том, что с ним произошло. Приятель удивился, но, услышав о пяти тысячах, удивляться перестал и предложил Сергею попробовать «снежок».

Так первый донор клиники Келаря, у которого вырезали почку, стал наркоманом…

А сейчас он, вспомнив совет наркодилера, оделся, взял большую адидасовскую сумку и здоровый молоток с острым наконечником. Немного подумав, надел темные очки. После чего двинулся на улицу в поисках прикинутых «старух да молодух», которые шастают по подворотням и подъездам. При этом Сергей старался не уходить далеко от дома своего наркодилера.

Зяблик проснулся с тяжелым чувством. Сегодня надо было расплачиваться с Мясником, а откуда взять лаве, он так и не придумал. За его видавшую виды «шестерку» можно было получить разве что штуки две баксов. Вот если только свою двухкомнатную квартиру загнать?.. Ну а жить-то тогда где, ядрена вошь? Бомжем стать?

А что Мясник его точно «закопает» — сомнений не было. Репутацию этот мужик имел очень серьезную. С ним предпочитали не связываться братаны из самых крутых бригад.

В башке все еще крутилась идея: сдать Албанца. Но как это сделать, не подставив самого себя?

Тягостные размышления Зяблика прервал телефонный звонок.

— Ну? — хмуро обозначил несчастный жулик свою готовность к контакту с неизвестным собеседником.

— Зяблик! Да ты прям новатор в телефонных переговорах. Я же ограничусь традиционным приветом.

— Подполковник Делягин! — обрадованно воскликнул стукач.

— Он самый. Слушай, парень, надо срочно встретиться. Через час сможешь быть на старом месте?

— Йес, товарищ генерал!

— Вот и ладненько.

Встречались они всегда в ресторане, хозяин которого так и не удосужился придумать ему название (как и владелец любимого заведения Лухаря, которое сколковский завскладом называл «У Аси»). Располагалась ресторация на задворках Казанского вокзала, в неприметном переулке, и, не имея никакой наружной рекламы, была малопосещаема.

Когда Зяблик добрался до заведения, Делягин уже находился там и наворачивал пиво с красной рыбой. Зяблик тоже не отказался бы ни от того, ни от другого, но катастрофические последствия игры в секу лишили его этого удовольствия, а подполковник угостить своего стукача как-то не догадался.

Последующий их диалог проходил в таком режиме: один наслаждался скромными радостями бытия, а другой смотрел ему в рот.

— Вот какое дело, Зяблик, — начал подполковник, опорожнив очередную кружку, — перевели меня в другую организацию. УБНОН называется. Знаешь, что это такое? Данная контора с наркодельцами борется. Так вот — придется и тебе переквалифицироваться.

Зяблик погрустнел — дело это ему показалось никчемным, тем более что он совсем не знал его специфики. К тому же в мозгу стукача зудела одна мысль: зная все подробности недавней ликвидации Бимбера, он может кое-что с этого поиметь. Ведь за сведения, проливающие свет на убийство банкира, обещана награда в миллион баксов!

— Ну что ж, коли надо — переквали фицируюсь, — вяло откликнулся Зяблик на предложение подполковника и вдруг решил сыграть ва-банк. — Но вот какое дело, у меня сейчас с бабками туго, а тут я прочел в газетах, что за любое сообщение об убийстве банкира Бабурина большие баксы дают. — И он выразительно посмотрел на своего опекуна.

Тот бросил на стукача проницательный взгляд.

— Во-первых, повторяю, я уже работаю в другом ведомстве, и мне этот Бимбер до фени. А во-вторых, если ты что-то знаешь про это мочилово, не советую даже заикаться о нем. И так всем известно, что завалили банкира сколковцы, однако действий против них никаких не предпринимается. В любом случае ни хрена ты не получишь. Что-нибудь где-нибудь сболтнешь на эту тему, самого же тебя и закопают.

Услышав второй раз за короткое время одну и ту же угрозу — «закопают» (сначала от Мясника, а теперь от Делягина), Зяблик невольно вздрогнул.

— Ментам вообще до лампочки этот Бимбер, — продолжал развивать тему подполковник, — они ищут питерский общак, который у него хранился. А это ни много ни мало — два «лимона» зелеными. — В зале никого не было, и они сидели в самом углу, и тем не менее Делягин понизил голос до шепота. — Ты же знаешь, Зяблик, у меня оперативное чутье на высшем уровне. Я бы на месте сыскарей, что общак ищут, давно бы вдову Бимбера прощупал. А они, насколько мне известно, даже толком не подступились к ней. Так что если тебе приспичило клад искать, — он подмигнул стукачу, — то имей в виду вот эти мои соображения. — Подполковник снова принялся за красную рыбу, а Зяблик погрузился в глубокие размышления. — Кстати, — Делягин вытащил газету, — вот она, Ксения, вдова Бимбера. Недурна, а? Хотя и вся в трауре. Держи газеточку — может, пригодится. Давай я тебе на ней адрес вдовы напишу.

Зяблик взял «Криминальный вестник», где целый разворот был посвящен похоронам банкира, и принялся внимательно разглядывать женщину в черном.

— Ну а теперь к делу. Есть такой вонючий наркоделец, Гусем кличут. Живет, кстати, рядом с домом вдовы Бабурина. Он — дилер среднего звена, работает с мелкими оптовиками. Мы б его давно могли взять, но до сих пор нам неясно, откуда он товар получает. В общем, Зяблик, мне известно, как ты умеешь входить в доверие к людям. Должен войти в доверие и к Гусю. Ты пойдешь к нему, представишься мелким оптовиком. У тебя будут хорошие рекомендации — на нас работает один из тех, кому он уже давно поставляет товар. Парнишка вне подозрений. Договоришься с Гусем, что будешь брать у него мелкие партии «снежка». А может, у него и еще что есть. И ты обязательно должен войти в его ближайшее окружение.

— А деньги на покупку товара?

— Гусь дает в долг. Держи его адрес, — подполковник протянул Зяблику листок бумаги. — Кстати, наш парнишка дилера о твоем приходе предупредит. Официант, счет!

Питерский авторитет не сразу решился на поездку в Москву. Подкачавшее здоровье шептало: сиди дома, но он все же поехал. А что делать? Надо!..

Неожиданное прибытие Варгуза на тайную хазу Картуза и Мыловара привело братанов в смущение. Те в это время жрали ханку и разрабатывали план — другими словами, не знали, что делать дальше.

— Здорово работаете, бродяги, — хмуро констатировал смотрящий. — Самбаза потеряли, а сами ни хрена даже не заполошились.

— Да кто ж его знает, кто Самбаза-то… — развел руками Мыловар.

— Да ясно кто — сколковцы, — посмотрел на него как на законченного придурка Варгуз.

— И что же нам теперь делать? — растерянно спросил Картуз.

— Когда Азон должен бабки вернуть?

— Сегодня! — хором ответили братаны.

— Не отдаст — кончайте. И, как я уже говорил, побольше шухера. Пусть московское говно нас до гробовой доски будет помнить. Нам все равно всем на дно ложиться. Дайте-ка я сам позвоню Азону. — Картуз услужливо набрал шефу номер телефона банкира. — Азон? Это Варгуз. Что с нашими бабками? Объясниться хочешь? Ну что ж, приезжай часам к восьми в «Элиту». Заметано. — Варгуз повернулся к братанам и вновь стал вбивать им в мозги свою главную мысль: — С треском мочите Азона, если, конечно, лаве наши не принесет. Но это вряд ли. А потом гасите сколковцев. И Келаря, и Зямбу, и кто там у них еще есть. Оставляю вам адрес — там будут ваши новые ксивы и по сотне штук «гринов» на первое время, как и договаривались. А у меня еще дельце одно есть.