Мы с Фестиной вышли из главного больничного входа ясным весенним утром. Снег сошел, на деревьях набухали почки.

— Великолепный день, — проговорила я, раскидывая в стороны руки и подставляя лицо солнцу. Мое плечо отозвалось только легкой стреляющей болью — скоро оно станет совсем как новенькое и будет достаточно округлым, чтобы привлекать распутников-улумов, и достаточно сильным, чтобы их бортануть. — Не хочешь пройтись по парку? — спросила я Фестину. — У них там есть милый маленький зверинец.

— А твоя семья разве не заедет тебя забрать?

— Я просила их не приезжать.

Она посмотрела на меня своими проницательными зелеными глазищами.

— Ладно. Давай пройдемся.

Парк Кабо был неподалеку, вся Бонавентура невелика, так что все сравнительно близко. Вскоре мы стояли, облокотившись на дерево, и смотрели, как облокот приваливается к поврежденной стене насосной станции № 3.

Я сказала:

— Ну что… Не выйдешь ли ты за меня замуж?

Фестина повернулась ко мне с отвисшей челюстью. Так она и стояла секунды три, пока не собралась с мыслями.

— А ты не должна была встать на одно колено, прежде чем такое сказать?

— Возможно, на твоей планете именно так и поступают. А на Дэмоте скорее принято перевернуться в постели с боку на бок и приподняться на локте, романтично предложив: «Ну, ты пойдешь за меня или как?»

Она засмеялась, а после пристально посмотрела на меня.

— Ты это серьезно, Фэй?

— Линн несколько раз подряд пробиралась по вечерам в больницу. Мы с ней это обсудили, и она считает, что у нас все может получиться.

— Можно просто добавлять в компанию людей, когда тебе только захочется?

— Более или менее. Все остальные обычно позволяют мне поступать так, как я хочу. Хотя Барретт не согласится, если ты не любишь собак.

— Вот ведь черт, — пробормотала она. — Ты и вправду серьезно.

— Вот именно. — Я взяла ее за руку — Да, будет непросто. И ты ни черта не знаешь о моих супругах, о детях, о том, что значит семья на Дэмоте… Но вот в чем штука: я думаю, что тебе нужна семья, и предлагаю тебе свою. Все они славные люди, и у тебя будет полно времени, чтобы их узнать.

— Фэй, — перебила она. Женщина только произнесла мое имя, и я почувствовала, что «нет» неотвязно повисло в воздухе, в ее голосе. — Мне нужно вернуться к работе. Мне нужно уехать с Дэмота.

— Я знаю, — ответила я. — Но нужно ли тебе уезжать так сразу? Галактика проживет без тебя еще немножко.

— Тогда я попросту тебя обману. Немного похихикали — и разошлись.

— Фестина, — жестом остановила ее я, — со мной все будет хорошо. У меня есть семья. Я, может, и погрущу о тебе, но выстою. Это тебе придется отбывать в одиночестве. И это будет непросто.

Она опустила глаза.

— Я знаю, Фэй. Знаю. Но мне надо возвращаться к своей работе. Я потратила последние два года на то, чтобы идти по проторенной моим предшественником дороге, играя в супершпионку среди канцелярской рутины. Если Дэмот меня чему и научил, так это тому, что это не моя стезя. — Она страдальчески улыбнулась. — Мне нравится пачкать руки. Мне нравится докапываться до глубоко спрятанной истины. Господь да поможет мне, мне нравится разведка… а я попыталась отказаться от работы разведчика, но так уж вышло, и такова сейчас моя роль.

— И ты больше никогда не вернешься на Дэмот?

— Фэй. — И на этот раз это единственное слово означало «да», а не «нет».

Я вытащила сверток из кармана пальто.

— Подарок на прощание.

Фестина смутилась.

— Ты знала, что я отвечу «нет»?

— Если бы ты сказала «да», то это был бы подарок в честь помолвки. — Я вложила сверток ей в руки. — Вот.

— Где ты это взяла?

— Линн принесла вчера вечером. Открывай.

Слава богу, Линн завернула его в подарочную бумагу. Она всегда прекрасно справляется с такими делами. Мне же вечно не хватает терпения. Фэй — она энергичная, но не искусная.

Фестина распаковала обертку, потом открыла коробочку. Там, среди мягкой бумаги, была прозрачная стеклянная бутылка с яйцом водяной совы внутри.

— Это с озера Васко, — пояснила я ей. — Семья съездила туда вчера на пикник, чтобы каждый мог похвалиться тем, что добывал тебе подарок. На случай если ты скажешь «да». Из других яиц вылупились птенцы, остались одни скорлупки, но это так и осталось яйцом. Такое иногда бывает. — Я сделала, глубок кий вдох. — И вот, это тебе. Я дарю тебе непригодное яйцо.

Она мягко обвила мою шею руками, и мы просто постояли обнявшись. По ее щеке потекла слеза.

Когда-нибудь потом, когда она доберется до своей базы или, может, до своего флагманского корабля, она обнаружит и другой подарок, который я попросила Линн спрятать среди мягкой бумаги: мой скальпель, найденный полицейскими в глиссере говнюков и возвращенный Четикампом моей семье.

Яйцо было подарком от остальных моих супругов; скальпель был моим подарком. Как знак обещание клятва, что мне он больше не нужен.

Я обернула лезвие изолентой, чтобы Фестина не порезалась, когда наткнется. Этот нож в свое время пролил достаточно крови.

Его время ушло. И прошлое, в конце концов, стало прошлым.