Проснулась Трикси рано, выпрыгнула из кровати и подошла к окну. Было еще темно, и уличные фонари бросали тускловатый оранжевый свет на крыши, покрытые легким слоем инея. Спать больше не хотелось. Она бесшумно пробралась на кухню, вскипятила чайник и еще сидела за столом, когда ночная медсестра пришла будить дневных.

– Волнуешься? – спросила она, наливая себе остатки чаю.

– Да, – сказала Трикси, внутренне содрогаясь от страха. А вдруг ничего не получится? Когда профессор впервые заговорил о свадьбе – как разумно все звучало! Но теперь, этим ранним ноябрьским утром, свадьба казалась насмешкой. Конечно, можно позвонить ему домой и сказать, что передумала, но она этого не сделает. Во-первых, она твердо обещала стать его женой, а во-вторых, она любит его.

Трикси обошла комнаты, еще раз попрощалась с подругами, а когда они отправились в кухню, долго задумчиво глядела вслед… Когда дом затих, она приняла ванну, кое-как прожевала завтрак, присланный ей в комнату, и оделась. Венчание назначено на десять, а без четверти ей нужно было быть внизу, у входа. Ей стало полегче, когда она бросила взгляд в зеркало – новый наряд шел ей, новая шляпка славно сидела на маленькой головке. Она просмотрела содержимое чемодана, закрыла его и еще раз перерыла сумочку: паспорт, пудра, губная помада, носовой платок, чековая книжка и деньги. Присела на кровать. До свадьбы оставалось совсем чуть-чуть. Она поймала себя на мысли, что для полного счастья ей не хватает звонка тети Алисы или дяди Вильяма.

Она отправила им записку, сообщая день и время свадьбы, хотя и знала, что они не придут в церковь. Вдруг позвонят и поздравят? Она вздохнула, снова взглянула на часы и увидела, что пора идти.

В холле ее ждал полковник Воспер.

– Надеюсь, дорогая, вы доставите мне удовольствие выдать вас замуж, – поприветствовал он ее. – Крийн тоже считает, что я имею право быть вашим посаженым отцом. Он мой старый друг, и, признаться, лучшей невесты я не могу ему пожелать.

Трикси вдруг неизвестно почему захотелось расплакаться. Но вместо этого она лучезарно улыбнулась.

– О, как это приятно. – Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в дряблую щеку. После чего они вышли из больницы, сели в машину полковника и поехали в церковь.

Это была маленькая церковь, гордо сохраняющая достоинство своей старинной красоты среди непритязательного окружения. Внутри она была убрана хризантемами, фрезиями, гвоздиками и розами. На паперти тоже лежал букет из луговых лилий, фиалок и розовых бутонов. Она прошла по церкви под руку с полковником, принюхиваясь к цветочному аромату и не спуская глаз с громадной фигуры профессора, непринужденно беседовавшего со священником. Миес стояла рядом, улыбаясь Трикси из-под внушительной шляпы. Трикси хотелось, чтобы Крийн обернулся и тоже улыбнулся ей, но он был слишком поглощен беседой. Дойдя до него, она взглянула в его лицо. И тогда он улыбнулся. Она много раз видела, как он одаривал такой вот улыбкой беспокойных пациентов – вежливой и бесстрастной.

Церемония не заняла много времени. Они попрощались со священником и расселись в две машины; на этот раз полковник взял с собой Миес, а Трикси расположилась рядом с Крийном. Полковник поехал вперед, и когда профессор подъехал к своему дому, Миес уже открывала перед ними дверь; когда же они прошли в гостиную, полковник, державший в руке бутылку шампанского, тут же открыл ее и провозгласил тост в честь жениха и невесты, забрасывая Трикси комплиментами по поводу ее очаровательной внешности и убеждая профессора в том, что ему необычайно повезло.

– Полагаю, вы держите в секрете, где намереваетесь провести медовый месяц?

– Мы пришлем вам открытку, – быстро сказала Трикси, потому что на какое-то мгновение Крийн потупил глаза; она поняла, что медовый месяц не входил в его планы.

Вскоре они приступили к ланчу: копченый лосось, зимний салат с омарами и, на десерт, свадебный пирог. Миес очень им гордилась.

– Я испекла его сама! – триумфально объявила она. – Это мой подарок вам, мадам, и вам, профессор.

– Миес, он великолепен! – воскликнула Трикси. – Спасибо огромное! Крийн, ну разве не изумительный подарок? Мы должны разрезать его вместе. Миес, останьтесь и съешьте кусочек, и, если можно, позовите Глэдис – должны же мы отблагодарить ее!

Профессор и виду не подал, что удивлен. Он что-то сказал Миес по-голландски, и она радостно засмеялась.

– Как здорово – твоя экономка просто сокровище. – Полковник Воспер засмеялся. – Теперь вы по-настоящему почувствовали себя женатыми. Надо бы сохранить кусочек пирога на первые крестины! – Он снова засмеялся, и Трикси покраснела.

Вскоре они попрощались с полковником и Миес. Уже в машине Трикси сказала:

– Какая чудесная у нас была свадьба! Спасибо тебе за прекрасные цветы, Крийн, они так красивы…

– Цветы? Ах да. Рад, что они тебе понравились.

Трикси откинулась на сиденье, думая о чем-то приятном, так и не поняв, что про цветы для невесты ему напомнила Миес. Он тогда оторвался от книги, посоветовал ей делать все, что считает нужным, и продолжал заниматься, сразу же забыв о такой ерунде.

В Тимоти он поставил машину на стоянку для консультантов.

– Подождешь внизу? Я недолго.

– Подожду, – сказала Трикси весело. Влюбленными глазами она наблюдала за ним, любуясь его высокой, элегантной фигурой. Ей захотелось, чтобы он обернулся. Он не обернулся.

Трикси смирно просидела минут десять, а потом потянулась к пачке автомобильных карт, засунутых в карман дверцы. Отыскав среди них подробную карту Голландии, она развернула ее и тщательно изучила. Вокруг Лейдена было очень много деревень; надо было спросить, как называется та, где стоит дом Крийна. Некоторые названия выглядели очень странно, и она решила, что непременно выучит голландский, если они часто будут там бывать. Она еще раз прошлась по карте, выбирая большие города. Она совсем ничего не знала о Голландии. Карта ей очень пригодилась.

Пока Крийн был в больнице, она изучила карту вдоль и поперек и теперь хотела только одного – выпить чашечку чаю. Если бы она не любила Крийна так сильно, она возмутилась бы, увидев, как медленно он выходит из дверей: с одной стороны регистратор, с другой – доктор Джонсон. Погруженный в разговор, он, очевидно, забыл о том, что она сидит здесь уже больше часа и что они опаздывают на паром… Испугавшись, что он может заметить, с каким нетерпением она его ждет, Трикси отвернулась.

Подойдя к машине, доктор Джонсон и регистратор засияли и рассыпались в поздравлениях. Профессор виновато на нее взглянул.

– Беатрис, прости, я задержался дольше, чем предполагал. Кое-что случилось…

Она ласково улыбнулась и подумала, сколько еще в их жизни будет моментов, когда «кое-что случилось». Конечно, со временем она привыкнет к этому…

Пришлось прибавить скорость, чтобы успеть на паром в Дувре. Как назло, в центре города они оказались в самом начале часа пик, поэтому профессору пришлось искать телефон.

– Миссис Грей? Отмените наши билеты на паром, хорошо? Мы не успеваем. Закажите места на следующем, пожалуйста. Да, там должен быть еще один. – Он немного помолчал, слушая. – Хорошо. Спасибо… Беатрис, – обратился он к ней, – если я напою тебя чаем, ты меня простишь? Остановимся в Бексли.

– Пропускаем паром?

– Да, поплывем на следующем. На пару часов позже приедем домой, только и всего.

Он остановил машину в Бексли, рядом с кафе; они попили чаю с тостами и вскоре двинулись дальше. Пришло время садиться на полупустой паром.

Переправа заняла три часа. Они пообедали на борту, а потом сошли на берег в Остенде и очень скоро пересекли голландскую границу; в Брескенсе снова сели на паром и только во Влиссингене переместились в автомобиль. Трикси очень устала; дорога вилась перед ними, бежала среди плоских равнин, освещаемых тусклым светом фар. Она понятия не имела, где они находились. Машина их оставляла позади города и деревни. Когда Крийн сказал, что им осталось всего несколько миль, она очень удивилась – дорога казалась ей бесконечной.