– Привет, – на пороге появился Лео. – Ты позволишь мне войти? – Он вытер свой широченный лоб платочком. – Жарища стоит прямо несусветная. В газетах пишут, будто вчера температура поднялась еще на шесть десятых вагнера!

– Если ты пришел для того, чтобы отменить свое недавнее решение, – проворчал Барни, – то ты немного опоздал. Теперь я человек подневольный. Не далее как завтра я улетаю в Файнберг-Кресчент, планета Марс.

«Вот будет смеху, если Лео пришел ко мне мириться! – подумал Барни. – Воистину судьба слепа!»

– Я никоим образом не предлагаю тебе вернуться назад. Что до твоего назначения в Файнберг-Кресчент, то об этом я узнал раньше тебя. Зря, что ли, мои агенты зарплату получают? Помимо прочего, со мной и доктор Смайл связан…

– Чего же ты от меня хочешь?

– Я хочу, чтобы ты поступил в распоряжение Феликса Блау. Мы с ним все обговорили.

– Остаток своей жизни я хочу провести в Файнберг-Кресчент, – тихо сказал Барни. – Неужели это непонятно?

– Не надо так нервничать, Барни! Я пытаюсь найти хоть какой-то выход из этой, прямо скажем, скверной ситуации. Заметь, твоя судьба мне небезразлична! Мы оба явно погорячились: я в два счета выгнал тебя, ты направился прямиком к этим дракулам из Департамента колоний… Ну да ладно, перейдем к делу. Я, похоже, знаю, как мы можем обставить Палмера Элдрича. Я поделился своей идеей с Блау, и он ее тут же одобрил. Ты должен будешь сыграть роль. Ты станешь колонистом и вольешься в одну из реально существующих групп. В ближайшие дни – скорее всего, в начале будущей недели – Элдрич доставит в ваш район первую порцию Чу-Зи. Они могут обратиться и к тебе, понимаешь? Мы очень рассчитываем на это.

Барни встал.

– И я должен тут же откликнуться на их предложение, верно?

– Да.

– Но почему?

– Ты должен будешь подать в ООН официальную жалобу. Наши ребята напишут ее за тебя, можешь не беспокоиться. Ты заявишь, что этот страшный, омерзительный препарат на деле обладает высокой токсичностью. Мол, его действие отразилось на твоем здоровье, и все такое прочее. Ясно? Мы устроим показательное дело, в результате чего Чу-Зи попадет в список запрещенных к употреблению и производству препаратов. Соответственно на Терре его уже не будет. Честно говоря, я даже рад, что ты ушел от нас именно сегодня. Тебе выпала великая честь спасти нашу компанию от полного разорения! Гордись, Барни!

Барни покачал головой.

– Что это значит? – спросил Лео.

– Я в такие игры не играю.

– Это еще почему?

Барни пожал плечами. Ответить ему действительно нечего.

– Видишь ли, Лео, после того, как я оставил тебя…

– Ты просто поддался панике, Барни. Ты даже не сумел сообразить, что же тебе следует делать. Твоей вины здесь нет. Если кто в том и повинен, так это я сам. Мне следовало связать Смайла не с тобой, а с шефом охраны нашей фирмы, Джоном Зельцером. Так что не думай об этом. Давай лучше так – кто старое помянет, тому глаз вон!

– Нет, – покачал головой Барни. – Я так не могу.

«Того, что я узнал о себе, мне не забыть по гроб жизни, – подумал он. – Нутро, исполненное яда и скверны, – подлинный мой лик».

– Бога ради, оставь ты эти терзания! Это же полный идиотизм! Тебе ведь еще жить и жить. Пусть даже на Файнберг-Кресчент! Тебя ведь все равно призвали бы. Ты согласен со мной? – Лео стал возбужденно расхаживать из угла в угол. – Какой бред, господи, какой бред! Ладно, Барни, ты можешь не помогать нам! Пусть Палмер Элдрич и его молодцы с Проксимы захватывают нашу любимую систему, пусть они подчиняют себе всю Вселенную. Наплевать! Только подумать – его обидели, и вот теперь из-за этого должен погибнуть весь мир! – Он устремил на Барни пылающий, исполненный негодования взор.

– Позволь я… позволь мне еще раз все обдумать!

– Когда ты испробуешь на себе действие Чу-Зи, ты разом поймешь все, но, боюсь, тогда будет уже поздно! Эта штука отравит и осквернит нас – сначала душу, потом и тело! Мир обратится в кромешный маразм, из которого не будет выхода! – Лео закашлялся. «Чертов кашель. Наверное, я слишком много курю». Он пристально посмотрел на Барни. – Этот тип дал мне всего одни сутки. Ты понимаешь? Если я не признаю себя проигравшим, он сделает со мной… – Лео щелкнул пальцами.

– Но я ведь не смогу тебе помочь! – удивленно воскликнул Барни. – До Марса не успею долететь.

– Я все это понимаю, – в голосе Лео зазвучали металлические нотки. – Но ты зря думаешь, что ему удастся быстро расправиться со мною. Это может занять у него и недели, и даже месяцы! Времени вполне достаточно, чтобы найти человека, который сможет выступить на суде против них. То, что я тебе скажу, возможно, покажется чепухой…

– Свяжись со мной, когда я буду уже на Марсе.

– Всенепременно, Барни! Я знал, что ты не подведешь! – воскликнул Лео и тут же тихим голосом добавил: – И жизнь твоя вновь исполнится смысла…

– Что-что?

– Ничего, Барни, это я так.

– Нет уж, ты мне объясни!

Лео пожал плечами.

– Бог с тобой, слушай. Я прекрасно представляю твое нынешнее положение. Естественно, Рони заняла твое место.

Я следил за тобой и потому в курсе всех твоих дальнейших перемещений. Оказавшись не у дел, ты тут же помчался к своей бывшей супруге. Ты любишь ее до сих пор, чего, увы, нельзя сказать о ней. Ты хотел прихватить ее с собой. Так? Не поражайся моей осведомленности, просто я знаю тебя лучше, чем ты сам! Скажем, мне ведома подлинная причина твоего нежелания вызволить меня от Палмера Элдрича. Всю свою сознательную жизнь ты стремился только к одному – сесть в мое кресло! И вот теперь все надежды рухнули, приходится начинать жизнь практически сызнова. Ничего хорошего в этом, разумеется, нет, но в случившемся повинен только один-единственный человек – ты сам! Ты возжелал слишком многого. Уровень твоих претензий превысил уровень твоей компетенции. Ты хороший скопер, и только. Ты слишком мелочен, для того чтобы быть начальником. Отклонив вазочки Ричарда Хнатта, ты выдал себя с головой. Ты жалкий, мелочный человечишка, Барни. Прости меня за эти слова, но ничего иного сказать тебе я не могу!

– О'кей, – кивнул Барни мрачно. – Скорее всего, ты прав.

– О! Я смотрю, ты делаешь успехи! Ты ведь действительно можешь начать все сначала! Пусть даже в такой дыре, как Файнберг-Кресчент! – Лео похлопал Барни по плечу. – Ты станешь руководителем своего отсека, выведешь его в лучшие отсеки района, и пошло-поехало! Мало того, при этом ты будешь личным агентом Феликса Блау!

– А я ведь и на самом деле мог перейти к Элдричу, – сказал Барни.

– Я в курсе. Ты поступил правильно, отказавшись! И вообще, Барни, кого волнует, что ты мог? Главное не это – главное то, что ты сделал!

– Ты считаешь, что, записавшись в добровольцы, я поступил правильно?

– Разве у тебя были какие-то альтернативы, дружище? – тихо спросил Лео.

Барни покачал головой. Он не мог ответить на этот вопрос. И Лео прекрасно понимал это.

– Когда тебе вдруг станет жалко самого себя, вспомни о том, что Палмер Элдрич хочет убить Лео… Я думаю, сама мысль об этом должна подействовать на тебя отрезвляюще. Мое положение куда хуже твоего. Разве не так?

– Да, да, конечно, – поспешил согласиться Барни, осознав вдруг одну простую истину.

Как только он начнет тяжбу с Палмером Элдричем, его собственная ситуация ничем не будет отличаться от ситуации Лео Булеро.

Перспектива ничуть не обрадовала.

Ночью он уже был на борту транспортного корабля ООН, летевшего на Марс. В соседнем кресле сидела хорошенькая, чрезвычайно испуганная брюнетка, отчаянно пытавшаяся скрыть испуг под маской деланного равнодушия. Черты ее лица были настолько правильными, что казалось, будто она сошла со страниц какого-нибудь журнала мод. Как только корабль набрал маршевую скорость, соседка представилась. Звали ее Энн Готорн. Разумеется, она могла бы уклониться от призыва, но решила не делать этого, ибо считала службу в колониях почетной обязанностью всех подлинных патриотов.