Вален слушал и смотрел, и в нем крепла уверенность, что, если не вмешается нечто непредвиденное, все пойдет, как ему нужно. Не так-то просто в этих условиях выбрать достойного претендента на престол. Если бы в недавнем прошлом была хоть какая-нибудь война, лучше, конечно, тяжелая, но завершившаяся полной победой Империи, выбор бы сильно облегчился, и первым претендентом стал бы временный Военный Лорд — тот, кто принес победу стране. Но уже почти сто лет Империя жила в мире (приграничные стычки, конечно, не в счет, равно как и разного рода экспедиции), даже внезапной катастрофой, которая сделала нежилой почти четверть страны, соседи не решились воспользоваться. Государство было сильным, набеги северных племен и южных дикарей отражало без особого напряжения, и эти конфликты местного значения нельзя было поименовать войной даже с самой большой натяжкой. Ни один из представителей нынешней знати ни на одной из границ, понятно, не успел отличиться.

Единственное исключение представлял собой граф Рутвен, не нынешний, Эрно, а предыдущий, Гордон. Он успел повоевать на юге и, хоть войной это тоже не было, откромсал у южного соседа несколько больших островов в пользу Империи, привез в казну богатейшую добычу и был встречен как триумфатор. Но его больше не было.

А значит, не имелось и легкого решения. Лео понимал это не хуже Валена, и, как и магу, ему ни к чему была возможная гражданская война. Советник хотел, чтоб все ограничилось горячими спорами на совете. И он собирался добиваться этого всеми силами. А Рутао понимал, что немало обеспокоил дворян своим заключением. Это замешательство надо было использовать. Но делать решительные шаги предстояло позже, когда реальная смерть правителя (пройдет совсем немного времени и, наблюдая на приемах и балах здорового и веселого Вема, они в глубине души перестанут верить словам Валена) повергнет их в куда более глубокое смятение. Тогда-то и разгорится схватка за власть, из которой желанен будет любой выход. Рутао знал, что ему нужна в первую очередь поддержка советника, если ее не будет, магу ни в чем не удастся убедить совет. Значит, надо будет припугнуть Лео реальной возможностью войны.

Риск, да, но что в этом мире дается даром? Мало что.

Советник свернул совещание, когда понял, что обсуждение начинает затягивать графов в дебри таких вопросов, которых сейчас лучше не касаться. Он и не рассчитывал, впрочем, что все удастся решить за один раз, но начало было положено, а это самое главное.

Когда присутствующие потянулись к выходу, Лео нагнал Валена и придержал за рукав.

— Я хотел бы с тобой поговорить, Рутао, — сказал он, хмуро глядя исподлобья.

Маг остановился, любезно глядя на советника. Он знал Лео как очень опасного противника, которого не так-то просто обмануть, а потому предстояло следить не только за своими словами, но и за выражением лица. В глубине души, где еще оставались следы прежнего Валена, честолюбивого и упрямого молодого ученика мага, жаждущего достичь самого высокого положения, которое только возможно, тлел огонек азарта. Обыграть самого опытного игрока в Империи — разве это не заманчивая цель? Руками проницательного противника достичь желаемого, да так, чтоб он был уверен, будто стремится к собственной цели.

Советник отвел собеседника в сторонку.

— То, что ты говорил об императоре, совершенно серьезно?

— Ты думаешь, я стал бы шутить на совете? — изумился Рутао.

— Я совершенно серьезен, Вален. Насколько ты отвечаешь за свои слова?

— Я за них отвечаю.

— И сколько, ты думаешь, у нас времени?

— Не знаю.

— Жаль. — Лео пожевал сухими губами. — Ладно. Что ты думаешь по поводу сегодняшнего?

— Я думаю, что мирное время опрокидывает все возможности сделать выбор быстро. Если б у нас на примете имелся хороший военачальник с длинной родословной, это облегчило бы дело. Я не стал бы рассчитывать, что выбрать нового императора удастся раньше, чем через год.

— Ты мрачно смотришь на мир.

— Скажу тебе откровенно, я хотел бы и для себя что-нибудь получить от тех изменений, которые грядут.

— Например?

— Например, не отказался бы от места в совете для представителя Академий. Все-таки магия — это немаловажная сила, и даже знать вряд ли сможет обойтись без нее.

— Ты хочешь место для себя, — тоном утверждения проговорил советник.

Маг не заметил на его лице удовольствия, мол, я наконец-то раскусил тебя, Рутао, и знаю, что тебе нужно. Было бы замечательно, если бы удалось убедить в этом советника. Если б Лео считал, что знает точно, какой кусок планирует отхватить его соратник, он успокоился бы. Но по лицу опытного придворного ничего нельзя было сказать.

— Для себя? — Взгляд Валена построжел и стал откровенно холоден. Взгляд человека, озабоченного своей выгодой и готового добиваться ее любой ценой. Или почти любой, что, если смотреть строго, одно и то же. — Пожалуй, и для себя. Но я не вечен, так что речь идет не столько обо мне, сколько о магах в целом. О сословии магов, которое сейчас порой оценивается знатью не выше, чем ремесленники и торговцы. Меня это не устраивает. И потому я никогда не поддержу Герваса Опинео. И, наверное, с сомнением отнесусь к кандидатуре Маймера Руйвесского. Он, кажется, тоже относится к магии… с недоверием.

— Твоя позиция понятна. Я не во всем с тобой согласен, конечно, но… Да и хочу обратить твое внимание, что сословие обладает ровно той властью, которую способно поднять.

— Интересно, что Империя будет делать без магов, — вспылил Вален. Это негодование было наигранным, но не настолько, чтоб фальшь стала ощутима.

— То же можно сказать и о торговцах.

— Но не к торговцу же ты обратился за поддержкой, — холодно улыбнулся Рутао.

Советник какое-то время молчал, разглядывая лицо собеседника. Морщины, исчертившие лоб и щеки Лео, углубились, и потому он выглядел теперь особенно мрачным и даже обозленным.

— Я не к одному тебе обратился. Следующий в моем списке настоятель Серой школы.

— Первой школы меча? — уточнил маг, мысленно сделав себе пометку. — А то я знаю еще одну школу под этим названием. Там готовят писарей.

— Школа меча, — подтвердил Тайрвин.

— Я сомневаюсь, что они откликнутся. Насколько я знаю, Серая школа не очень любит вмешиваться в политические события. Тем более что поддержать тебя они смогут только старым добрым дедовским способом, то есть мечом. Кажется, ты этого не хочешь.

— Я несколько сомневаюсь и в твоем влиянии. Твои возможности — это твоя сила.

— О, не только. Далеко не только. Ты позволишь? — и Вален откланялся.

Он шел по аллеям замкового парка и думал. На лице его было скучающее выражение праздного бездельника, не знающего, чем себя занять, по крайней мере он старался сохранить именно такое, но под удобной маской прятал лихорадочную работу мысли.

Значит, Лео решил опереться не только на него. Настоятель Серой школы… Да, это серьезно, репутация у ее выпускников великолепная, твердая. Как правило, там готовят офицеров элитных частей императорской гвардии и телохранителей высшей марки, разумеется, таких, чтоб могли не только заслонить собой, но и сражаться, и хорошо. Кроме того, там учатся юноши самых благородных семейств. Учатся владеть мечом так, как это прилично дворянину, то есть хорошо.

Другое дело, что Серая школа никогда не выступала в качестве импровизированного войска на чьей бы то ни было стороне. Как говорил ее настоятель, они призваны учить, а не исполнять обязанности наемников. И образование там давали действительно прекрасное, каждому свое. Выходили оттуда и учителя, те, кто мог и хотел передавать свое искусство без потерь, без изъянов. Школ, где учили военному делу, в Империи было несколько, но Серая по праву занимала среди них ведущее место.

Следовало бы заручиться ее поддержкой. Но как? И если это удастся Лео, перед Валеном встанет проблема. Возможно, серьезная. Но вряд ли настоятель станет участвовать в чисто политическом деле — выборе преемника нынешнему императору. Он уже как-то говорил, что ему совершенно все равно, кто сидит на троне. Лишь бы не требовал от него и его питомцев невозможного. Так что не стоит волноваться преждевременно.