Арманд решил, что он должен выяснить это. Он очень напряженно вел борьбу, слишком долго, чтобы сорвать покров с этих негодяев, чтобы отступиться теперь от этого дела. И ему придется заняться этим в одиночку.

«Смогу ли я сделать это? – гадал он. – Даже если мне удастся подняться на ноги и выбраться отсюда, что будет, если меня кто-то узнает?»

Риск казался пустяковым по сравнению с наградой. Когда Катя вернулась в сопровождении двух монахов, он уже обдумал план действий.

До того, как сесть в самолет для своего вторичного полета в Женеву, Катя сделала телефонный звонок, который все откладывала.

– Катя! Я начал сходить с ума! Я смотрел новости из Бейрута относительно Арманда. С вами все в порядке? Конечно, вы в порядке. Я вас видел по телевидению.

– Эмиль, я очень, очень виновата, – извинилась Катя. – Мне следовало бы позвонить вам раньше. Но у меня все нормально. Так много произошло за это время.

– Слушаю вас, Катя.

Катя описала ужас покушения и убийства, последующее расследование и финальный сюрприз, когда по завещанию Арманда Фремонта она стала его наследницей. Катя чувствовала, что Эмилю было трудно переварить все услышанное. Раньше она не замечала, чтобы он лишился дара речи.

– Катя, не смогу ли я чем-нибудь помочь? – наконец спросил Эмиль.

Катя закрыла глаза, радуясь, что она не видит в данный момент его лица. Она что-то еще могла сообщить Эмилю, а умалчивать в понимании Кати означало то же самое, что лгать.

– Мне кое-что хотелось бы узнать, – продолжала Катя, осторожно подбирая слова. – Связывался ли кто с вами из министерства юстиции?

– Нет.

«Значит, свое предложение они сделали только мне…» Катя сообщила Эмилю о предложении, сделанном ей министерством юстиции через посольство.

– Не понимаю, как оно зародилось и почему. Не думаю, что это розыгрыш.

– Не похоже, – медленно произнес он. – Катя, я в недоумении. Никогда не ждал такого оборота.

– И я тоже.

Тон ее голоса вызвал у Эмиля беспокойство.

– Что-то не так, правда? Скажите мне, пожалуйста. Она рассказала ему, как другие члены семьи захотели пустить в общую продажу акции «СБМ», о покупателе, ждавшем ответа, и об огромной сумме денег, которая достанется ей.

– Эмиль, это даст нам возможность полностью смыть всю грязь, компенсировать вклад каждому, кто понес денежные убытки, и восстановить деятельность банка. А главное – мы вернем себе доброе имя.

– Предчувствую, что во всем этом скрывается большое «но».

– Чтобы получить требующиеся мне деньги, придется продать казино. Эмиль, не знаю, смогу ли я пойти на это. Мой отец и Арманд затеяли совершенно уникальное дело…

– Катя, не понимаю.

Она глубоко вздохнула и выложила Эмилю все, что ей удалось узнать об «Интерармко», как создавали эту организацию ее отец и Арманд, какова ее цель и как она функционирует.

– Теперь все это перешло ко мне, – закончила Катя. – Вы понимаете, в чем проблема, не правда ли, Эмиль? Предполагалось, что деятельность «Интерармко» продолжится, а это зависит от того, будет ли и дальше функционировать казино. В то же время, если продать казино, то поступления можно было бы использовать для возрождения «Мэритайм континентала». То есть появится шанс, которого вы бесконечно заслуживаете.

На линии воцарилось молчание, и на какое-то мгновение Катя подумала, что их разъединили. Когда снова зазвучал голос Эмиля, то ее потрясли его спокойствие и благоразумие.

– Если бы я ничего не знал о деятельности вашего отца, возможно, я бы счел, что вам следует продать, – высказался он. – Но дело обстоит иначе. Вы правы. Мы не можем позволить, чтобы его планы не осуществились. Это стало бы самым низким предательством всего того, во что верили и ради чего трудились ваш отец и Арманд. Это, может быть, в большей степени, чем само казино, Катя, унаследовали вы от них. Вы должны сохранить верность их устремлениям.

Глаза Кати наполнились слезами.

– Клянусь, что найду другой способ помочь вам, Эмиль, – пообещала она.

– Знаю, что вы сделаете это. И не хочу, чтобы вы обо мне беспокоились. Относясь со всем уважением к американским банкирам, все же хочу сказать, что мы, ветераны, еще в состоянии дать им фору.

Катя рассмеялась.

– Бог в помощь, Катя. Берегите себя. Похоже, что Бейрут в эти дни стал опасным местом. Звоните мне, чтобы я не волновался.

– Обещаю, Эмиль. Да благословит вас Господь. Катя взгрустнула, когда их разговор закончился. Она лгала человеку, который верил ей, который был ей так дорог. Она была убеждена, что в конечном итоге оправдает Эмиля Бартоли. Но теперь в течение длительного времени она не осмелится посмотреть ему в глаза.

– Мисс Мейзер, я не ожидал, что опять увижу вас так скоро, – такими словами приветствовал ее Чарльз Свит.

Новый директор «Интерармко» устроился напротив Кати.

– Спасибо, что вы приехали встретить меня. Свит пожал плечами:

– Вы меня заинтриговали.

– Мне нужна ваша помощь. – Катя объяснила, чего именно она хочет.

Свит присвистнул:

– Это сложный заказ. Возможно, я выполню его, но на это потребуется время.

– Которого у меня нет! – торопливо отчеканила Катя. – Арманд сообщил мне, что у Дэвида Кэбота были особенно хорошие отношения с английской полицией. Несомненно, найдется кто-нибудь, кто захочет помочь, если такая помощь оказывается ради Дэвида.

– Уж не хотите ли вы сказать, что ищете сведения, почему был убит Дэвид… и кем?

– Знаю, что вы весь мир готовы перевернуть вверх дном, чтобы разыскать убийцу. Поверьте, я хочу этого так же сильно, как и вы. Поэтому прошу вас довериться мне.

– При одном условии, – отрывисто бросил Свит. – Вы поделитесь со мной любыми сведениями, которые получите.

– Если они будут непосредственно относиться к убийце Дэвида.

– Согласен. Я позвоню вам в Бейрут.

– Вам надо будет шевелиться поживее, – заметила Катя. – Я прямиком направляюсь в Париж.

Чарльз Свит некоторое время смотрел на нее изучающим взглядом.

– Вы слишком уверены, что я окажу вам помощь, верно?

– Мы оба желаем одного и того же, – отозвалась Катя. – Вот в чем я уверена.

Катя прилетела в Париж к вечеру, когда последние солнечные лучи осветили сказочным светом башни собора Нотр-Дам. На лимузине ее быстро доставили в отель «Ритц», где, приняв ванну и переодевшись, она выпила в баре аперитив. А потом Катя насладилась замечательным обедом в «Тур д'Аржан» и перед возвращением в отель прогулялась по набережной Сены.

В номере ее ждало послание от Чарльза Свита. Катя прочитала его, улыбнулась и выключила свет. На следующее утро она отправилась в клуб, членом которого состоял ее отец, и спросила, не осталось ли там что-нибудь после него. Управляющий оказался симпатичным человеком и уверил ее, что если что осталось, то клуб отправил его личные вещи в Нью-Йорк. Катя согласилась выпить чашечку кофе, задала еще пару пустяковых вопросов, поблагодарила управляющего и ушла.

Теперь она отправилась по второму адресу, в центральную полицейскую префектуру района Ситэ, где встретилась с маленьким и толстеньким инспектором Денисом Кароном, который был явно нервным, беспрерывно курившим человеком. Полицейский проводил ее в свой кабинет, закрыл дверь и опустил шторы.

– Я разговаривал с месье Свитом, – выпалил он. – Вас интересуют обстоятельства смерти месье Кэбота.

– Не смерти, – спокойно поправила Катя, – а его убийства. А также убийства Арманда Фремонта.

Французик вскинул вверх руки:

– Мадемуазель, но это же случилось в Бейруте! Почему вы решили, что я могу оказаться вам полезным?

– Вполне можете оказаться мне полезным. Мне нужны стенограммы телефонных разговоров. Особенно международных. Номер…

– Нет, мадемуазель, нет! Абсолютно исключается! Я не могу получить материалы, касающиеся телефонных звонков, без разрешения судьи. Для получения такой санкции требуется основание.