– Ваше сиятельство, к сожалению, только это и известно каждому из нас.

– А вы имеете хоть какое-то представление о том, как это мифическое заболевание крови отразится на моих наследниках в случае, если я решу их иметь?

– Нет, я не могу ничего об этом сказать, ваше сиятельство, – ответил доктор Фентон, покачав головой.

– Так что же мне делать?

Доктор повернулся к нему.

– Ваше сиятельство, на это у меня тоже нет ответа. Но я бы посоветовал вам просто жить своей обычной жизнью, но только не откладывать важные решения на потом.

– Другими словами, действовать так, как будто я умираю?

– Разве не все мы так делаем, ваше сиятельство? – вздохнул доктор.

– Значит, мне следует подготовиться к женитьбе, Фентон.

Доктор улыбнулся.

– Брак не такой уж страшный удел, как думают некоторые мужчины. Я был женат на своей дорогой Кэтрин двадцать пять лет.

– И у вас есть дочь, не так ли?

– Я полагаю, что говорил о ней с вашим сиятельством множество раз, – сказал Фентон. – Я очень горжусь ею. Если бы она родилась мальчиком, то стала бы прекрасным врачом. У нее большие способности, которые, к сожалению, она никогда не сможет применить.

– Если она будет графиней Стрейтерн, то сможет, – заметил Грант.

Его не удивляло, что он лишал людей дара речи. Уже одно то, что он являлся графом Стрейтерном, производило на иных такой эффект. Обычно это не было неприятно, да Грант уже и привык к некоторому почитанию. Сейчас, однако, подозрительный взгляд доктора Фентона и полнейшее молчание показались ему утомительными.

– Прошу прощения, ваше сиятельство, – наконец сказал Фентон, – но я вас не понял.

– На мой взгляд, все предельно ясно, доктор. Я должен жениться. У вас есть дочь брачного возраста.

– Вы хотите жениться на моей дочери?

Грант устроился за письменным столом и указал на кресло напротив. Доктор Фентон, не говоря ни слова, сел. Он снял очки и тщательно протер их о полу сюртука, прежде чем осторожно водрузить на место.

Несколько долгих мгновений он взирал на Гранта, затем заговорил:

– Не думаю, что вы когда-либо встречались с моей дочерью, ваше сиятельство.

– Она ведь здорова, не так ли?

– Совершенно здорова, ваше сиятельство. И она красивая девушка, если мне позволено будет заметить. Но вы, сэр, можете выбрать себе любую девушку в Шотландии, равно как и в Англии. Зачем же вам выбирать мою дочь?

– Неужели я настолько безнадежно болен, что вы против этого союза?

– Вы меня не так поняли, ваше сиятельство. Непохоже, чтобы вы страдали тем же недугом, что унес жизни ваших братьев. Хотя я не могу быть уверен. Однако мое удивление вызвано другим.

– Ваша реакция гораздо больше, чем удивление, сэр.

– Вы – граф Стрейтерн, ваше сиятельство. Вы обладаете древним и почитаемым титулом, а моя дочь не принадлежит к высшей знати.

– Мне, откровенно говоря, все равно, доктор Фентон. У меня нет ни времени, ни желания самому искать невесту.

– Сомневаюсь, что графиня будет того же мнения, ваше сиятельство.

При этом у доктора хватило здравого смысла отвести глаза, в противном случае Грант испепелил бы его взглядом. Его жена – только его дело, и ничье больше. Желания матери не могут влиять на его решение. При этом он сомневался, что мать ждет от него женитьбы ради собственности или богатства – о состоянии Роберсонов в Шотландии ходили легенды. Уж скорее она бы хотела, чтобы он женился по любви, как, по ее словам, когда-то сделала она.

И вот вам наглядный пример того, что случается, когда чувства берут верх над разумом.

– Последние пять лет я провел в Италии, доктор. Да и до этого я не был склонен вращаться в светских кругах. Моя мать также не покидала Роузмур после смерти отца. Мы не имеем связей в обществе, а у меня нет ни времени, ни желания ухаживать за невестой. Я просто хочу жениться. Как врач, вы должны понять прямоту моей просьбы. Мне нужны наследники. Для этого мне требуется жена. Вы хотите сказать, что не желаете, чтобы ваша дочь вышла за меня?

Доктор Фентон продолжал потрясение смотреть на него, и его широко раскрытые карие глаза напомнили Гранту одну аз рафаэлевских фресок. Доктор явно не находил слов, чего почти не бывало за все то время, что Грант его знал. Обычно у доктора Фентона всегда было наготове какое-нибудь замечание или мнение.

– Это была бы хорошая партия для вашей дочери.

Доктор Фентон соединил кончики пальцев и устремил на них взгляд.

– Не говоря уже о ваших благотворительных делах, – добавил Грант.

– Вы рассчитываете купить мое содействие, ваше сиятельство? Я не готов променять это на счастье дочери.

– Значит, вы настроены выдать ее замуж только по любви? Скажите, есть кто-то, за кого она хотела бы выйти замуж?

– У нее нет на уме того, о чем обычно думают женщины, ваше сиятельство. Она очень ценит медицину и предпочла бы заниматься ею. Еще будучи маленькой девочкой, она изучала мои книги и журналы.

– Став графиней Стрейтерн она получит жителей всех моих пяти домов, чтобы практиковаться в медицине. В сущности, их здоровье станет ее заботой. Ее обязанностью. Да и самому мне нелишне будет иметь жену с медицинскими навыками.

– И все-таки я не понимаю. – Фентон взмахнул рукой. – Но с моей стороны было бы глупо отклонить такое предложение.

– Хотя вы продолжаете считать, что с моей стороны глупо его делать, – сказал Грант.

Доктор не ответил.

– Буду с вами откровенен, доктор. Я хочу, чтобы моя жена была в некотором роде похожа на меня. То есть чтобы это была женщина, не позволяющая эмоциям управлять собой. Я человек науки. Если моя жена будет из той же породы, тем лучше. Мне нужна жена, которая будет жить своей собственной жизнью, отдельной от моей, и у которой будут свои интересы, отдельные от моих. Положение графини Стрейтерн будет давать ей достаточный доход, чтобы заниматься тем, чем она пожелает. Мои требования к ней весьма просты: не позорить меня и мою семью, не стать причиной даже намека на скандал и родить мне достаточное количество детей, чтобы я был уверен, что мой род продолжится. Это все, о чем я ее прошу. Судя по тому, что вы говорили о вашей дочери, она вполне мне подойдет.

– Но она не будет знать, чего от нее ждут, ваше сиятельство. Мы не вращаемся в высших кругах.

– Как и я, доктор Фентон. Но если вас волнует ее будущая роль, привезите ее в Роузмур. У нас будет месяц для знакомства перед свадьбой.

– Месяц, ваше сиятельство?

– Есть причина откладывать?

Доктор Фентон покачал головой:

– Не могу придумать ни одной.

– Хорошо, – сказал Грант, вставая. – Чем скорее это будет сделано, тем раньше я смогу сосредоточиться на других делах.

– Других делах, ваше сиятельство?

Грант на мгновение задержал на нем взгляд.

– Я последовал вашему совету, доктор Фентон, и не стал откладывать свое будущее в долгий ящик. Но возможно, пришло время для еще большей откровенности между нами. Я не верю, что умираю. И не верю, что существует наследственная болезнь, которая поражает членов моей семьи. Я думаю, что Эндрю и Джеймс были убиты, и намерен выяснить, кто отравил их и почему.