Для начала он отправился на поиски Бишопа, чтобы поделиться с ним своей затеей. Бишоп согласился, что попробовать стоит, и немедленно послал за Бреттом Коди.

На все ушло около недели.

Бретта было нелегко отыскать, потому что большую часть времени он занимался тем, ради чего сюда прибыл: водил из Бау-Виста юнионистские патрули по болотам в поисках бунтовщиков или спрятанных судов южан. Он был недоволен неожиданным вызовом в штаб и не скрывал этого.

– В чем дело, майор? – спросил офицер, поприветствовав Гембри. – Вы могли бы написать мне, а не вызывать сюда, – так было бы проще.

Майор Гембри вспыхнул, но промолчал, сознавая, что не должен ссориться с человеком, который был ему нужен.

– Я не мог писать об этом, – произнес он. Заставив себя улыбнуться, Гембри перешел к делу. – Вас высоко ценят все, кто с вами знаком, – издалека начал он.

Бретт смотрел на майора с каменным лицом – он знал, как быстро изменили бы о нем мнение все эти господа, если бы им только было ведомо, до чего он хочет оставить службу. У молодого человека больше не было желания мстить Анджеле, и ему не доставляло удовольствия смотреть на то, как рушится ее мир. Похоже, даже ненависти к ней у него не осталось. Девушка стала для него лишь частью прошлого, все остальное затмили ужасы войны. Чаще и чаще Коди думал о том, что должен был остаться на Западе и не ввязываться в эту бойню.

– Не думаю, – заговорил он наконец, – что вы вызвали меня сюда только для того, чтобы поговорить о том, как ко мне относятся офицеры.

– Вы правы. У меня есть для вас одно очень важное дело. – Гембри стал серьезным. – Если вы справитесь, то я готов заверить вас, что продвижение по службе вам гарантировано.

– Меня не интересует продвижение по службе, если оно повлечет за собой возвращение в действующую армию. – У Бретта не было ни малейшего желания возиться с перепуганными насмерть новобранцами, которые шарахались решительно от всего, начиная от больших серых пауков и кончая ядовитыми змеями. С ними он чувствовал себя не разведчиком, а скорее гувернером.

– Хорошо, – буркнул Гембри. Он не хотел отвлекаться, но надо же было с чего-то начать. – Насколько я понимаю, вы родом из этих мест. Точнее, из Бау-Перо.

– Я там работал, – равнодушно пояснил Коди, спрашивая себя, к чему клонит майор.

– Если я не ошибаюсь, это была плантация некоего Синклера в местечке под названием Бель-Клер?

– Майор, какого черта? Чего вы хотите?

– Нам известно, – спокойно продолжал Гембри, – что этот Синклер принимал участие в перевороте. Мы также знаем, что он украл резные пластины, предназначенные для печатания денег. Если они попадут в руки конфедератов, финансовой катастрофы не миновать.

Бретт удивился.

– Разве это имеет ко мне отношение? – спросил он. – Я ушел от Синклера четыре года назад. Спросите его…

– Он умер, – перебил Гембри.

Вздохнув, Бретт спокойно повторил:

– Я еще раз спрашиваю, какое все это имеет отношение ко мне?

– Мы считаем, что его дочери Анджеле известно, где спрятаны пластины.

– Вот и спросите ее. – Бретт встал. – Я не хочу иметь к этому никакого отношения.

Гембри решил, что пора вспомнить о субординации.

– Я вас не спрашиваю об этом, капитан! – взорвался он. – Сядьте и заткнитесь.

Мужчины посмотрели друг другу в глаза.

Зная, что за неповиновение грозит тюрьма, Коди мысленно послал майора ко всем чертям.

– Насколько я понял, у вас с этой девушкой были романтические отношения, – продолжил майор, – и…

– Откуда вам это известно? – снова удивился Бретт.

– Это не важно. Если вы прекратите перебивать меня, то я смогу наконец все объяснить.

Бретт кивнул. Его слегка передернуло – он уже понял, что вряд ли ему понравится то, что он услышит от майора.

– Итак, мы полагаем, что дочери Синклера известно, где спрятаны пластины, но у нее не было возможности передать их нужным людям. Можете мне поверить, если бы они сделали попытку забрать их, мы бы об этом узнали. Теперь Анджела Синклер в нелегком положении, потому что сидит в тюрьме на Шип-Айленде за помощь бунтовщикам.

– В тюрьме? – не поверил своим ушам Бретт. – Но…

– Коди, она самая настоящая бунтовщица и не оставила нам выбора.

Бретт покачал головой. Несмотря ни на что, мысль о том, что Анджела сидит в тюрьме, была невыносимой.

– Это неправильно, – заявил он.

– Я рад, что вы так считаете. Вы и поможете ей оттуда сбежать.

– Не забывайте, я не ношу форму ее любимых цветов.

– Вы сумеете убедить девушку, что шпионите в пользу конфедератов. Назоветесь другим именем и сообщите, будто бунтовщикам известно, что ее отец взял пластины. Тогда она отдаст их вам – для передачи Конфедерации. Мы считаем, – поспешил добавить майор, заметив недоумение Коди, – что именно вам она доверится: вы сможете убедить ее. Будете ходить вместе с ней по ее любимым местам и…

– И охмурять ее? – Не выдержав, Бретт расхохотался: абсурдность плана была очевидной. – Вам не так уж много известно, майор, – проговорил он, успокоившись. – Да, у нас были романтические отношения, как вы это называете. Но вашим источникам, похоже, известно далеко не все. Дело в том, что она обвинила меня в изнасиловании, поэтому мне и пришлось уехать. Уж если кто и сумеет убедить в чем-то Анджелу Синклер, то только не я. Думаю… – в глазах его блеснул стальной огонек, – вам лучше подобрать для этого дела другую кандидатуру.

Гембри покачал головой.

– Нет, эта работа именно для вас. И вы справитесь с ней. Главное, что вы знаете Анджелу Синклер, знаете ее привычки. Скажете ей, что сердцем вы южанин и лишь для вида переоделись в форму янки. Черт, скажете наконец, что вы – из Акадии и бывали в Миссисипи. Да мне наплевать, что вы ей наговорите, Коди! Поступайте с ней как хотите! Прежде вы ведь уже позволяли себе кое-что, а? – подмигнул он Бретту.

Больше всего Коди хотелось съездить майору по физиономии.

– Что было, то прошло. И вспоминать об этой истории мне неприятно. Она всего лишь посмотрит на меня – и дело провалено.

– Она не сделает этого, – ухмыльнулся Гембри.

– Не сделает чего? – не понял Коди.

Вытащив из ящика сигару, майор медленно зажег ее. Затем он откинулся на спинку стула, выпуская кольца дыма и наслаждаясь изумлением Бретта.

– Она вас не узнает, – наконец объяснил он и торжествующе улыбнулся. – Дело в том, что Анджела Синклер ослепла.

Пораженный, Бретт долго молчал. И когда он ушел, майор приблизился к окну и некоторое время наблюдал за ним. Заметив, что Коди вышел из здания, к Гембри зашел Бишоп, чтобы узнать, как все прошло.

– Отлично, – заверил его майор. – Сначала парень удивился. Я знал, что так будет. Но он справится с делом.

Вздохнув с облегчением, Бишоп спросил:

– А вы собираетесь сообщить нашему агенту о том, что побег закончится, как только она приведет нас к тайнику?

– Ни в коем случае, – не задумываясь ответил Гембри, – не верю я этим южанам, которые якобы борются за Союз. Они упрямы и всегда будут действовать в своих интересах. Так что мы не скажем ему ничего лишнего.