Эмили испуганно прижала кулаки к губам, но Симона шагнула вперед и, ухватив Твайлу за рукав, взмолилась:
– Почему? Почему вы это делаете? Мы знаем, что вы не одобряли нашу дружбу с Анджелой, но мы давно не видели ее. Пожалуйста, позвольте нам… – Девушка замолчала.
Именно такой реакции Твайла и ожидала. Она с отвращением стряхнула со своей руки руку Симоны и, поджав губы, проговорила:
– Кое-что для своих семейств вы еще можете сделать. Расскажите-ка мне о Гаторе. Все, что знаете.
Смутившись, Симона быстро ответила:
– Ничего. Никто ничего о нем не знает. Он держится особняком. Кто-то сказывал, что этим утром он не вышел на работу. Но какое он к нам имеет отношение, миссис Твайла? При чем тут мы? – Она сложила руки на слегка округлившемся животе, будто хотела защитить свое дитя от гнева хозяйки.
– А вы разве не знали, что Анджела тайно встречается с ним?
– Не-ет, мадам, нет! – Симона яростно замотала головой, и Эмили горячо поддержала подругу.
Твайла была удивлена, но чувствовала, что они говорят правду. Она решила перейти к делу.
– Если вы пообещаете помочь мне, то ваши семьи и вы, разумеется, сможете остаться в Бель-Клере. Но если вы откажетесь…
– Мы все сделаем! – вскричала Симона. Ей была невыносима мысль о том, что им с Фрэнком придется уехать с плантации несолоно хлебавши.
Эмили тоже заверила хозяйку, что станет всеми силами помогать ей.
И Твайла выложила подругам, чего хочет от них.
– Вы должны быть очень убедительны, – предупредила она, – чтобы Анджела ничего не заподозрила.
Выслушав ее, девушки обменялись встревоженными взглядами, и Эмили решилась спросить:
– А как же Гатор? Вдруг он докажет ей, что мы говорим неправду? Он же все станет отрицать…
– Вот об этом не беспокойтесь. – Твайла злобно улыбнулась. – Он больше близко к Бау-Перо не подойдет. Вам ни в чем не придется убеждать ни его, ни его отца, который тоже, кажется, решил покинуть плантацию. Итак, вы в точности передадите Анджеле то, что я велела.
– Да, – прошептала Симона. – Но мне это не нравится. Ведь Анджела – моя подруга. А я не привыкла врать подругам.
– Я тоже, – призналась Твайла. – Вы должны верить мне, девочки, – слегка смягчилась она. – Это для ее же блага. Никто ничего не знает. И не должен узнать. – В руке она держала какой-то сверток, завернутый в носовой платок. Развернув его, Твайла показала девушкам пачку банкнот. Вручив деньги Симоне, она проговорила: – Вот, возьми в знак благодарности. Но пообещайте мне еще одну вещь.
Симона, в жизни не державшая в руках столько денег, с готовностью закивала.
– Если только вы увидите этого Гатора или услышите что-то о нем, немедленно сообщите мне или мистеру Синклеру. Вы поняли? И ни слова не говорите ему о нашем разговоре.
Симона знала, что уж этого ей точно не захочется делать. Бросив взгляд на Эмили, она поняла, что и подруга того же мнения. Чтобы хоть немного успокоиться, она стала убеждать себя, что миссис Твайла права. Они делают благое дело, разлучая Анджелу с Гатором.
Девушки молча наблюдали за тем, как хозяйка вскочила на коня и ускакала прочь.
– Не знаю я, Симона, – задумчиво проговорила Эмили. – Не знаю, смогу ли сделать это. Уверена, Анджела поймет, что я вру.
Симона поглядела на деньги.
– Я смогу, – сказала она. – Да. Ради будущего моего ребенка. Знаешь, когда придет время, я сама все скажу ей, а ты молчи. Только не противоречь мне. Хоть это ты сможешь сделать?
Эмили кивнула. В конце концов на карту было поставлено благополучие ее семьи.
– Конечно, о чем разговор. Мне это не по нраву, но я все сделаю как надо, – заверила она подругу.
Не встретившись с Гатором под ивой и на следующую ночь, Анджела поняла, что дело неладно. Она начала припоминать все их разговоры, пытаясь найти хоть что-то, что помогло бы объяснить поведение ее возлюбленного. Тщетно. Ей вспоминалось лишь хорошее. Ведь не сразу они стали испытывать взаимное влечение. Гатор сумел показать ей красоту родных мест; иногда они целыми вечерами просиживали под ее ивой, и он рассказывал девушке о великолепном многообразии мира, об удивительных краях, где ему удалось побывать.
Да, их связывала не только страсть, но и крепкая дружба. Случая не было, чтобы он, не объяснив причины, не пришел на встречу с ней.
Чувствуя себя обиженной и покинутой, Анджела поняла, что более ждать не имеет смысла. Он не придет. Что-то говорило ей, что ни в эту, ни в следующую ночь она его не увидит, поэтому девушка дала себе обещание утром непременно отправиться в поселок, чтобы выяснить, что с ним произошло.
Анджеле не хотелось идти домой – она знала, что ее опять ждет бессонная ночь, когда она будет ворочаться в кровати, пытаясь отогнать мрачные мысли. А утром ей будет нелегко ускользнуть из дома, потому что Реймонд вернулся в Новый Орлеан и, без сомнения, заедет к ним с визитом. Он отсутствовал почти месяц, но девушка ничуть не соскучилась по жениху. Да и как могла она скучать по Реймонду, если мысли ее были заняты другим человеком?
Еще Анджелу заинтересовала неожиданная перемена в Клодии – та не обращала на нее никакого внимания и лишь изредка бросала в ее сторону многозначительные взгляды, словно хотела показать, что знает какую-то тайну. Странноватым было и поведение ее родителей – оба тоже, казалось, тяготились ее обществом, а ставшее чуть ли не привычным молчание за обедом напоминало затишье перед бурей. Девушку тревожили все эти перемены в их жизни, но, погруженная в собственные переживания, она не придала им большого значения.
Ее не было дома часа два. Вернувшись, она уже было направилась к решетке, чтобы по обыкновению забраться по ней на верхнюю веранду, как вдруг застыла от ужаса. Решетку убрали! А из-за кустов гардении навстречу ей вышла Твайла.
– Мама? – изумленно прошептала Анджела. – Что… что ты здесь делаешь так поздно?
– Я могла бы спросить тебя о том же, дорогая.
Твайла была в легком шелковом пеньюаре, накинутом поверх ночной рубашки; ее распущенные волосы были завязаны в свободный «хвост» на затылке. Как только Клодия сообщила, что Анджела опять ушла из дома, Элтон позвал садовника и приказал немедленно убрать решетку. А Твайла все время поджидала дочь в саду.
– Мне кажется, – продолжила она, – нам надо пойти домой и поговорить. Отец ждет в кабинете.
Только теперь Анджела поняла причины странного поведения ее родителей и Клодии, которая, несомненно, доложила им о ее уходе. Девушке оставалось лишь с достоинством встретить неизбежное.
Отец сидел за письменным столом, барабаня пальцами по его крышке, чтобы хоть как-то совладать с гневом. Дождавшись, пока Анджела и Твайла усядутся на диван, он спросил нарочито спокойным тоном:
– Куда ты ходила, Анджела?
– Я гуляла. – Отчасти это было правдой.
– И для того, чтобы погулять, ты спускаешься по решетке? Вот как! – Не дав ей слова сказать, Элтон вскочил со стула и закричал: – Ты ведь ходила на свидание с мужчиной, так?
Затем он уселся и украдкой посмотрел на Твайлу – та едва заметно кивнула в знак одобрения. Элтон действовал строго по сценарию.
Уставясь в пол, Анджела нервно стиснула руки. Она не собиралась ни в чем признаваться родителям и упрямо повторила:
– Нет, я ходила гулять. Мне захотелось пройтись, но я не пошла по лестнице, потому что вы могли услышать мои шаги и не выпустить меня из-за того, что уже слишком поздно.
Элтон опять посмотрел на Твайлу, показывая, что теперь ее очередь говорить. Хотя он и действовал заодно с женой, ему их затея очень не нравилась.
– Анджела, мы тебе не верим и считаем, что ты даже не понимаешь серьезности своего поступка, – сурово произнесла Твайла. – Если об этом узнает Реймонд, он не захочет жениться на тебе. Да и не только Реймонд – любой порядочный мужчина. Мы хотим знать, с кем ты встречаешься? Твой отец поговорит с этим человеком, чтобы убедить его ничего никому не рассказывать.
