Известный своим рвением миссионер В. Скворцов, о котором мы упоминали, в 1912 г. написал книжку «Миссионерский посох». Небезынтересно процитировать его пространные ссылки на законодательство:
«Церковь располагает одними нравственными средствами; что касается внешних и гражданских мер, то они суть дело Государево. Государство, дорожащее своим союзом с Церковью, по долгу принимает свои меры для ослабления разрушительной деятельности исповедников ереси».
И далее:
«Миссионерствующему пастырю, разумеется, подобает знать государственные узаконение о вере и Церкви. Таковые узаконения изложены в «Основных Законах Российской Империи» и в приложениях к ним — в «Уставе иностранных исповеданий» и в «Уставе о предупреждении и пресечении преступлений». По нынешним нашим Основным Законам, Православная Вера и Церковь признается господствующей (основные Законы» изд.1906 г. ст.63–66), и потому ей одной принадлежит право убеждать последователей иных христианских исповеданий и иноверцев к принятию ее учения и веры. Евангелическо–лютеранской и другим инославным церквам повелевается воздерживаться от прозелитизма, им воспрещается прикасаться в делах веры к убеждениям совести последователей Православной Церкви и других вер и отвлекать их от своих» [420].
Перечисляя Постановления, Определения и Правила, касающиеся антисектантской миссионерской деятельности, Скворцов уделяет наибольшее внимание последним:
«Наконец — «Правила об устройстве внутренней миссии православной русской Церкви, утвержденные Св. Синодом 22–28 мая 1908 года» («Церковные Ведомости», 1908 г., № 22). Правила 1908 года являются последними по времени и имеют главное руководящее значение (курсив мой. — А.Б.) при организации миссионерского дела в епархиях. Соответственно всем этим синодальным распоряжениям, на миссионерствующего приходского пастыря (курсив мой. — А.Б.) лежит долг применения в его приходе совокупности следующих средств, способных создать сильное миссионерское воздействие на верных Церкви прихожан и на отступников:
1) Необходима для пастыря постоянная осведомленность о религиозных воззрениях местных сектантов, о личном составе их и бдительный надзор за ними, дабы они не занимались распространением своего лжеучения;
2) Должна быть точная запись лиц: рожденных в секте и совратившихся, с надлежащим сообщением о них сведений Епархиальному Начальству;
3) Церковная проповедь и внебогослужебные собеседования с положительным изложением и изъяснением прорекаемых отступниками истин веры, разбор сектантских заблуждений при внебогослужебных собеседованиях;
7) Внушать прихожанам, согласно слову Божию: всемерно удаляться от отступников, не посещать их молитвенных собраний и не принимать их к себе в дом (курсив мой. — А.Б.)» [421].
Всего 21 пункт.
Еще когда готовился Манифест 1905 г., первенствующий в Синоде преосвященный митрополит Петербуржский Антоний «удостоверил, что положение 1894 года не достигло тех результатов, которые поставлялись целью его издания. Между тем, в жизнь местного населения была им внесена значительная рознь, а иногда и открытая вражда между односельчанами» [422]. Спасибо владыке за честное признание. Победоносцев уже лежал в сырой земле, а миссионерский посох (лучше — меч?) делал свое дело, порождая кровавые междоусобицы. Не лучше ли было бы наводить порядок там, где это было действительно необходимо? —
«Св. Прав. Синод слушали: доклад Синод. Канцелярии следующего содержания: ввиду многочисленных за последнее время краж из церквей, г. Обер–прокурор Св. Синода, находя, что охрана церквей одними только церковными сторожами, без учреждения особых ночных караулов при церквях, является на практике мерою не вполне достаточною для достижения своей цели, входил в сношение с г. Министром Внутр. Дел, чтобы сельские общества непременно и обязательно охраняли церкви…» [423].
Это было еще в 1891 г., и в последующие годы «добрые христиане» только увеличивали число своих вандальских набегов на те храмы, где их самих крестили и венчали.
Но вернемся к Скворцову. Пастырь–инквизитор подчеркивает, что упомянутые им «Правила» являются последними и имеют главное руководящее значение. В чем же это руководящее значение? — В исполнении приходским священником все тех же полицейских функций слежки, доносительства и науськивания односельчан на инославных христиан. Впечатляет и концовка 7–го пункта — «отступников не принимать к себе в дом».
«Самым же важным мероприятием высшей церковной власти по делам внешней и внутренней миссии Церкви является, без сомнения, учреждение при Синоде, по определению от 13–16–го февраля 1908 года, Особого по этим делам Совещания» [424].
«Особое Совещание»! — большевикам не нужно было ничего придумывать. Задачами и целями Особого Совещания была более эффективная миссионерская работа до полного искоренения христианского инакомыслия.
«Односторонность прежней постановки ее (т. е. миссии до 1908 г. — А.Б.) сознавалась всеми: все миссии сосредоточены были в руках специальных миссионеров; участие православного прихода в миссионерском делании не было вовсе; участие же приходских священников хотя и требовалось, но оно было явлением скорее случайным, чем общим, а иногда и неудачным — по отсутствию апологетическо–полемической подготовки у священно–церковнослужителей, состоящих в зараженных религиозным лжеучением приходах» [425].
Суть этой фразы — в плохо скрываемом признании, что дела у батюшек шли не совсем ладно, хотя они, худо–бедно, все же кончали семинарии, а их оппоненты в оных не учились. И еще: если прежде односельчане не в каждом случае видели причину избивать своих родственников–инославных, то теперь весь православный приход должен был участвовать в «миссионерском делании». И под пьяную руку это проходило безнаказанно.
Св. Синод издал эти «Правила» в 1908 г. Сделаем из них извлечения:
«I. Народно–приходская миссия
1) В церковной народно–приходской миссии принимают участие церковно–приходские попечительства, приходские советы, кружки ревнителей Православия, миссионерские братства и другие подобные приходские учреждения;
6) С согласия священников смежных зараженных религиозными лжеучениями приходов, члены названных приходских учреждений могут посещать и их приходы, где, совместно с тамошними членами, ведут под наблюдением священников частные беседы как с православными, так и с заблудшими (всего 11 пунктов).
II. Пастырско–приходская миссия
10) Священникам заботиться об учреждении в своем приходе обществ для борьбы с пьянством и другими пороками, распространенными в народе, дабы сама жизнь православного населения могла благотворно влиять на заблудших (всего 11 пунктов). (Как же так называемые сектанты умудрялись стать трезвенниками без учреждения у себя «обществ»? — А.Б.).
III. Специальная миссия и специальные миссионеры
а) уездные миссионеры,
б) епархиальные миссионеры (12 пунктов),
в) епархиальный миссионерский совет.
IV. Внеепархиальная миссия (для иноверных и язычников)» [426].
24 ноября 1910 г. на обсуждение в Государственной Думе было внесено заявление № 113 за подписью 45 членов–депутатов. Это был запрос министру внутренних дел по поводу издания Циркуляра этого Министерства от 4 октября 1910 г. за № 9623 «О богослужебных собраниях сектантов». Циркуляр был лоббирован правящей Церковью, представители которой составляли большинство в Думе третьего созыва, которую по праву называли «богомольной». Для справки:
