— Благодарение Великой Тайне, ты жив и здоров. После всех этих нашествий Врага я опасался за твою жизнь.

Ледяной Огонь улыбнулся:

— Не тревожься. Я знаю, когда мне суждено умереть. Это время еще не настало.

Сломанное Копье недоверчиво покосился:

— Временами, я знаю, и ты ошибаешься. Ледяной Огонь рассмеялся:

— Временами — да. Но редко.

— И все равно я беспокоюсь. Они тепло улыбнулись друг другу.

— Ты прибыл вовремя, — перевел разговор Ледяной Огонь. — Надеюсь, в пути не было никаких осложнений?

— Дымок доставил нам кое-какие хлопоты… Ледяной Огонь нахмурился:

— С чего бы это? Он хороший…

— Он встретил девчонку из Рода Круглого Копыта и потерял из-за нее голову. Он целыми днями носил ей букеты осенних листьев, пока она волей-неволей не согласилась провести с ним ночь. А больше ничего в дороге не случилось…

Ледяной Огонь изумленно прищурился:

— Если я правильно понял тебя, Дымок остался с ними?

— Конечно остался.

Обняв молодого охотника за широкие плечи, Ледяной Огонь подвел его к костру. Они уселись на песчаную землю.

— Ты, судя по виду, устал с дороги. Не хочешь горячего мяса?

— Здорово слышать это! Да я съем сейчас целого мамонта.

Юноша поднес копье к губам и поцеловал, извиняясь, что выпускает оружие из рук, а потом осторожно положил его на землю рядом с собой.

Ледяной Огонь наполнил рог похлебкой из бычьего мяса и поднес ее молодому охотнику.

— Спасибо тебе, Старейшина. Мне есть что тебе рассказать.

— Ледяной Огонь… — У входа в чум появился Красный Кремень.

— Спасибо, что посетил меня, старый друг. Входи. Красный Кремень отогнул полог, вошел в чум и устало опустился на колени перед огнем. В углах его рта лежали глубокие морщины. Он очень постарел и осунулся с тех пор, как Враг увел его дочь, Лунную Воду.

Мысли Ледяного Огня убегали далеко; он воображал себе, как эта милая девушка прислуживает в лагере Врага. При мысли об этом у него сосало под ложечкой от горя. Конечно, они ее обесчестили. По всему, что он знал, она уже носила дитя в своей юной утробе. Слава Великой Тайне, ей не причинили большего зла.

Он так глубоко ушел в свои мысли, что Сломанному Копью пришлось кашлянуть, чтобы привлечь его внимание. Очнувшись, он увидел, что похлебка разлита в несколько рогов, а пылкий юный воин, почтительно глядя на него, ждет его приказания, чтобы начать свой рассказ.

— Ты был у Рода Круглого Копыта? И у Рода Тигровой Утробы тоже, да? Сломанное Копье кивнул.

— Да, Старейший, — совсем иным, твердым и деловым, голосом произнес он. — Дела не так уж плохи. Кое-где на западе натиск ослабел. Там кое-что произошло. Ледовый Народ двинулся на юг по побережью. Некоторые другие народы пошли обратно на север, Другие отстали — как раз когда наши племена шли за дичью. Великая Тайна покарала тех, кто замышлял дурное против нас. Какая-то болезнь, иссушающая душу, напала на их воинов. Тела их покрылись язвами. Сейчас они уже не могут воевать так, как прежде.

Ледяной Огонь погрузился в раздумье.

— Значит, наши племена потеряли этим летом не так уж много земель?

— Нет. Кое-что даже вернули назад. — Сломанное Копье сморщился и бросил быстрый взгляд на Красного Кремня.

Ледяной Огонь поглядел туда же и увидел, что его старый приятель, словно не слыша их, печально ворошит пламя ивовой ветвью. Он снова обернулся к Сломанному Копью:

— Что же тебя беспокоит? Воин выразительно поднял бровь:

— Соленые Воды, Почтенный Старейшина.

— Соленые Воды?

Сломанное Копье беспокойно взглянул на огонь.

— Земля между уделами Круглого Копыта и Тигровой Утробы. — Он покачал головой. — Мы с Дымком вышли в начале Долгого Света и шли по землям Рода Бизона к Роду Тигровой Утробы. На обратном пути, не больше двух лун назад, я шел вместе с Оленьей Ногой из Рода Бизона. Старый путь залило водой. Нам пришлось идти несколько дней в обход на север. Это чудно выглядело: верхушки деревьев торчали из воды. Земля становится все уже. И северные Соленые Воды тоже движутся к югу. Скоро два моря сомкнутся. А еще Оленья Нога сказал, что реки никогда прежде не были такими полноводными. Половина его рода не смогла в этом году прийти на Священные Танцы из-за разлива Большой Реки на западе. Знаешь, той, что течет на запад с другой стороны горного хребта. Даже самые сильные и храбрые не могут перебраться через этот поток.

«Так быстро»… — подумал про себя Ледяной Огонь;

Дрожь беспокойства охватила его. Нежный детский голос раздался в его сознании. Он медленно перевел глаза на морской узелок.

— Что же это? — прошептал он, прищурившись. — Это случилось быстрее, чем я думал… Сломанное Копье тяжело вздохнул:

— Что же это, Старейшина?

Ледяной Огонь по-прежнему глядел на зеленовато-голубой узелок. Но шепот опять затих. Моргнув, он вновь поглядел на молодого воина:

— Море вот-вот отсечет нас от Ледового Народа.

— Как?

— Затопит землю.

Сломанное Копье остолбенел от этих слов.

— А что если воды отсекут нас от Рода Тигровой Утробы? Они отходят назад: их теснит Ледовый Народ.

Ледяной Огонь пожал плечами:

— Тогда им придется бороться с Ледовым Народом в одиночку. И с этой ужасной болезнью — тоже.

Сломанное Копье глубоко вздохнул и поглядел на свое копье.

~ Но если вода затопит весь мир, с нами-то что будет?

— Об этом не тревожься. К тому времени, как до этого дойдет, тебя давно уже не будет в живых. — Он улыбнулся, краем глаза поглядев на узелок: «Вправду ли так?»

Красный Кремень сжал губы и выпрямился.

— Пошлют ли другие роды воинов, чтобы помочь нам против Врага? Мы хотим вызволить наших близких! — Он гневно ударил кулаком по пыльной земле.

Сломанное Копье опустил глаза, а Ледяной Огонь погладил своего старого друга по плечу.

— Мы выручим ее! — тихо сказал он. Красный Кремень немного расслабился и чуть заметно кивнул:

— Я знаю, Старейшина.

Ледяной Огонь опустил руку и спросил:

— Сколько воинов идет сюда?

— Много, — твердо ответил Сломанное Копье. — Когда Ледовый Народ пошел к югу, чтобы захватить землю поредевших во время поветрия новой болезни племен, никого не осталось, чтобы противостоять им. Воины из всех племен пошли сюда, чтобы помочь нам защищаться от Врага. Для них это дело чести.

Красный Кремень опять кивнул, сжав кулаки:

— В этом году наши воины вернут нашему роду Священную Белую Шкуру! Сломанное Копье улыбнулся:

— Надеюсь, да!

Ледяной Огонь гордо улыбнулся. Шкура была священным талисманом всего племени, сердцем всего Народа, с ней связывалась надежда на победу и возрождение, на бессмертие души. Без несравненной Силы Шкуры весь Народ погибнет! Каждый Долгий Свет Шкуру передают роду, проявившему наибольшую доблесть, стяжавшему наибольшую честь в битвах.

Он кивнул:

— Не сомневаюсь, что мы вернем ее себе!

Сон никак не приходил к Ледяному Огню этой ночью. Он извивался в своем плаще, как умирающий после нереста лосось. Морской узелок все время что-то бормотал, но он не в силах был вполне различить его слова, и это всерьез беспокоило его.

Ветер трепал подог чума, звезды глядели из опрокинутой небесной чаши. Он ощутил прохладное дуновение ветра и прислушался к его несмолкающему завыванию.

— Человек из Других… — услышал он. Сердце его упало. Затаив дыхание, он ждал, чувствуя прикосновение Соглядатая.

— Я вижу тебя… — шептала эта старая ведьма, — тебе не спрятаться. — Ее скрипучий голос подступал к нему и отзывался в каждой точке пространства, как волна прибоя.

Он потер руками глаза, мигнул и, в конце концов обшарив глазами чум, спросил:

— Кто ты?

— Цапля. Я знаю тебя много лет, человек из Других, — с тех пор, как ты изнасиловал…

— Я помню. — Он вздрогнул. Былое вспыхнуло в его сознании. Тогда ему, как и теперь, казалось, что все происходит во Сне. Чувство это было таким сильным — тогда оно совсем лишило его разума. Сейчас это снова подступало к нему, затопляя весь мир, — мучительно явственное присутствие, выворачивающее все в нем наизнанку.