– Ничтожнейший из людей! Он думает, что я просижу над щитом всю ночь и буду сочинять в честь него песнь![95] Дайте мне коня! Я догоню и убью его!

Эгилю сказали, что Эйнар уехал рано утром.

– Он должен быть уже на западе, в долинах Брейдафьорда.

Тогда Эгиль сложил все же хвалебную песнь, и она начинается так:

Эгиль и Эйнар остались друзьями на всю жизнь, а об этом щите рассказывают, что Эгиль взял его с собой, когда поехал на одну свадьбу на север, в Видимюр, вместе с Торкелем, сыном Гуннвальда, и сыновьями Бьярна Красного – Тревилем и Хельги. Там щит испортился, упав в бочку с кислым молоком. Эгиль велел снять с него украшения, и в блестках оказалось двенадцать эйриров золота.

Когда Торстейн, сын Эгиля, подрос, он стал очень красивым. Волосы у него были светлые, а лицо белое. Он был высок и силен, но совсем не похож на своего отца. Торстейн был умным, мягким, умеренным и спокойным человеком. Эгиль не очень любил его, и Торстейн не был особенно привязан к отцу. Но Асгерд очень любила его, и он ее тоже. Эгиль стал теперь сильно стареть.

Однажды летом, когда Торстейн уехал на альтинг, Эгиль остался дома. Перед отъездом из дому Торстейн и Асгерд взяли из сундука Эгиля его шелковое одеяние, подарок Аринбьярна, и Торстейн поехал в нем на тинг. Оно волочилось по земле и испачкалось, когда первый раз шли к Скале закона.[97] Когда Торстейн вернулся домой, Асгерд уложила одеяние туда, где оно лежало прежде. Много позднее Эгиль открыл свой сундук, увидел, что одеяние испорчено, и потребовал от Асгерд объяснения, как это случилось. Тогда она сказала ему правду. И Эгиль сказал:

Торстейн женился на Йофрид, дочери Гуннара и внучке Хлива. Мать ее, Хельга, была дочерью Олава Фейлана и сестрою Торда Ревуна. Йофрид была сначала замужем за Тороддом, сыном Одда из Тунги. Вскоре умерла Асгерд. После этого Эгиль покинул свой двор и оставил его Торстейну, а сам отправился на юг, в Мосфелль, к своему зятю Гриму, потому что из всех, кто был жив тогда, больше всех он любил Тордис, свою падчерицу.

Однажды в залив Лейруваг вошел корабль. Им управлял человек по имени Тормод. Он был норвежец и домочадец Торстейна, сына Торы. Он привез с собой щит, который Торстейн послал Эгилю, сыну Скаллагрима. Щит этот был большой драгоценностью. Тормод передал щит Эгилю, и Эгиль с благодарностью принял его. Зимой Эгиль сложил хвалебную песнь, которая называется «Песнь о щите». Начинается она так:

Торстейн, сын Эгиля, жил в Борге. У него было два внебрачных сына, Хривла и Хравн, а после женитьбы он имел от Йофрид десять детей. Из-за его дочери Хельги Красавицы Гуннлауг Змеиный Язык бился со скальдом Хравном. Старшего из сыновей Торстейна звали Грим, второго – Скули, третьего – Торгейр, четвертого – Колльсвейн, пятого – Хьярлейв, шестого – Халли, седьмого – Эгиль, восьмого – Торд. Его дочь звали Тора, на ней был женат Тормод, сын Клеппьярна. От детей Торстейна пошел большой род, из которого вышло много видных людей. Всех, кто ведет свой род от Скаллагрима, называют людьми с Болот.

Анунд Сьони жил в Анабрекке, когда Эгиль жил в Борге. Он был женат на Торгерд, дочери Бьярна Сильного с Снефелльсстранда. Их детьми были Стейнар и Далла, на которой женился Агмунд, сын Гальти. У них были сыновья Торгильс и Кормак. Когда Анунд состарился и стал плохо видеть, он перестал вести хозяйство и передал его Стейнару, своему сыну. Отец и сын владели большим богатством.

Стейнар был очень высокий и сильный, но уродливый и горбатый, длинноногий, с коротким туловищем. Он был человек буйный, заносчивый, дерзкий и очень горячий.

Когда Торстейн, сын Эгиля, поселился в Борге, вскоре вспыхнула ссора между ним и Стейнаром. К югу от ручья Хавслёк лежит болото, которое называется Стаксмюр. Зимой оно под водой, но весной, когда тает лед, болото превращается в такое хорошее пастбище, что его даже назвали Стог сена. Хавслёк долго служил границею. Весной скот Стейнара часто заворачивал на это болото, когда его гнали от Хавслёка. Работники Торстейна жаловались на это, но Стейнар не обращал внимания на эти жалобы. В первое лето это не вызвало никаких событий. Но следующей весной скот Стейнару продолжал пастись там же, и тогда Торстейн обратился к Стейнару и стал спокойно говорить об этом. Он просил его держаться в границах, которые издавна были установлены. Стейнар ответил, что скот волен пастись, где ему угодно. Он говорил об этом очень упрямо, и они с Торстейном изрядно поспорили. Тогда Торстейн велел прогнать скот Стейнара с болота за Хавслёк, а когда Стейнар узнал об этом, он велел Грани, своему рабу, пасти скот в болоте, и тот пас его там целыми днями. Так прошел остаток лета. Все луга к югу от Хавслёка были потравлены.

Однажды Торстейн поднялся на холм над Боргом, чтобы осмотреть окрестности. Тут он увидел, где пасется скот Стейнара. Тогда он пошел к болоту. Дело было к вечеру. Он увидел, как далеко в болото зашел скот. Торстейн побежал к болоту, но когда Грани увидел его, он быстро погнал скот к загону, где его доили. Торстейн погнался за ним, нагнал его у ворот и убил его. Место, где были эти ворота, зовется с тех пор Гранахлид (Ворота Грани). Торстейн свалил изгородь на Грани и закрыл его тело.[99] Потом он вернулся домой, в Борг.

Женщины, пришедшие доить, нашли тело Грани. Они пошли домой и рассказали Стейнару, что случилось. Стейнар похоронил Грани на пригорке и поручил другому рабу пасти стадо. Имя его не называют. До конца лета Торстейн держался так, будто он ничего не знает об этом. Случилось, что Стейнар в первой половине зимы отправился на Снефелльсстранд и пробыл там некоторое время. Там увидел он одного раба по имени Транд. Он был очень рослый и сильный. Стейнар захотел купить этого раба и предложил высокую цену. Но владелец раба оценил его в три марки серебра. Это было много больше, чем цена обыкновенного раба. Сделка все же состоялась, и Стейнар взял Транда с собою домой.

Когда они вернулись домой, Стейнар сказал Транду:

– Дело вот в чем: у меня есть для тебя работа. Все прочие дела уже распределены здесь. А я дам тебе работу, которая тебя сильно не затруднит. Ты будешь пасти мой скот. Для меня очень важно, чтобы скот был хорошо выпасен, и я хочу, чтобы ты ни с кем не считался в выборе лучшего пастбища. Если у тебя недостанет силы и смелости управиться с любым работником Торстейна, то я плохо разбираюсь в людях.