Литмир - Электронная Библиотека

Она задрожала с новой силой, представив себе еще раз проклятие, которое читалось у него во взгляде так отчетливо, словно он произнес его. Она могла понять его гнев, вызванный тем, что сбежали пленники, но совсем не понимала, почему он был, сердит на нее. Это было не ее рук дело, подумала девушка с негодованием. Но граф вел себя так, словно она имела к побегу непосредственное отношение. Шана задержала дыхание и затем медленно выдохнула. Господи, подумала она, оцепенев, неужели он думает, что она причастна к побегу?.. Наверное, думает, что да.

Торн все не возвращался. Вскоре Шана услышала стук конских копыт, доносившийся с укрепления. Выглянув в окно, она увидела факелы, мерцавшие в темноте. Группа всадников выезжала за ворота. Девушка снова легла и забылась сном.

Пробивающиеся сквозь шторы лучи солнца разбудили Шану на рассвете, и она сразу почувствовала какую-то неловкость. Веки приподнялись, и у нее перехватило дыхание. Ее муж наклонился над ней с таким свирепым видом, что Шана снова откинулась на подушки.

Торн сел, положив рядом покрывало и намеренно обхватив руками ее голову. Стройный и сильный, он мог лишить ее жизни, не моргнув глазом, и она знала об этом. Шана начала тяжело и быстро дышать. Никогда еще граф не казался ей таким холодным и грубым.

Медленная улыбка появилась у него на губах.

– Вы были такой милой и уступчивой прошлой ночью, отбросив видимость сопротивления. А ваши губы так и льнули к моим. Надо сказать, что я был просто одурачен. Мне и в голову не пришло, почему вы преодолели свое отвращение ко мне так легко. Будете ли вы такой податливой и уступчивой и теперь, хотелось бы мне знать?

Шана вся напряглась, когда его грубые пальцы двигались вдоль ее ключицы.

– Нет? Думаю, что нет. – Улыбка Торна стала резкой. – Это все женские уловки. Знаешь ли, я видел их прежде. Да, женщина с радостью посулит все, если будет знать, что выиграет от этого. Итак, скажите мне, принцесса, вы хотели удержать меня таким способом, чтобы ваши соотечественники могли уйти как можно дальше от своей темницы? Или вы думали, что, насладившись вами, я буду настроен более снисходительно?

Девушка глубоко вздохнула.

– В этом нет никакого смысла, милорд.

– Да, но мне следовало бы знать причину вашей неожиданной перемены ко мне! Зачем вам еще было прикидываться нежной и любящей женой? – спросил он мягким голосом, с вводящей в заблуждение предельно спокойной улыбкой.

Торн потянул Шану с постели с такой силой, что чуть не вытряс из нее душу. Он безжалостно схватил ее за плечи и тряхнул при этом так, что девушка испугалась, что он сломает ей шею.

– Шана, не притворяйся! Я хочу знать правду, и я ее добьюсь!

Принцесса схватила его за руки, чтобы обрести равновесие.

– Клянусь, я не знаю, о чем ты говоришь! Я не знаю, почему ты так сердит. Это из-за пленников?

– Из-за пленников! – воскликнул он. – Их побег оказался совершенно успешным.

У Шаны перехватило дыхание.

– И вы никого из них не поймали?

Он отрицательно покачал головой. Принцесса не знала, плакать ли ей от отчаяния или радоваться. И хотя в душе она ликовала, что пленников не догнали, ее пугал гнев Торна, который она чувствовала в нем.

– Должен признаться, мне очень любопытно узнать, как вы умудрились организовать их побег?

Губы Шаны приоткрылись. О, ей следовало это знать, следовало… Она так и думала!

– Вы думаете, что я сделала это? Почему же? Ведь я была в зале с вами!

– За исключением того случая, когда вы удалились в нашу комнату.

Она покраснела. Торн напряженно улыбнулся.

– Это не подходящее время, чтобы выпустить пленников. И все же, я думаю, что они не смогли бы сбежать без вашей помощи. И мы оба знаем, что у вас есть один помощник, находящийся в вашем распоряжении, – граф хрипло рассмеялся, когда она поняла, кого он имеет в виду. – О да, миледи. Думаю, что сэр Грифин пойдет на все ради своей леди.

– Но не настолько и не так далеко, чтобы по своей инициативе выпустить пленников. Он стареет, и он пришел бы, прежде всего ко мне, а он не приходил, я клянусь!

Торн пронзил ее взглядом, словно копьем.

– Вы считаете, что он не способен на такое предательство? С ваших слов, миледи, «он рыцарь, хорошо подготовленный в военном деле», а оба охранника на воротах и тюремщик были избиты и потеряли сознание. Мой единственный вопрос: Грифин действовал один или с вашего благословения и под вашим руководством?

– Да вы дурак! То, что вы называете предательством, это преданность.

– Вы признаете это?

– Я ничего не признаю, так как ничего не совершила. Вы требуете, чтобы я сказала правду, но даже не слушаете ее! – вспыхнула Шана. – Я не имею к этому никакого отношения, и Грифин тоже. Вы ищите вину там, где ее нет. А если хотите кого-нибудь обвинить, то вините себя и свою глупость за то, что не смогли поймать их до сих пор. Ваши люди были слишком заняты зрелищем, когда маленькая служанка демонстрировала свои прелести. И это вместо того, чтобы исполнять свой долг. И вы тоже виноваты! – разносила его Шана.

– Вы сами не блещете умом, миледи. Кто из собравшихся хотел бы освободить пленников валлийцев? Это очевидно даже вам, почему мы и подумали о вас и о вашем рыцаре, прежде всего.

Граф схватил ее платье, лежавшее в конце кровати, и бросил ей.

– Одевайтесь, – резко приказал он. – И побыстрее, принцесса, так как пора вам увидеть результат вашей ночной работы.

Она молча повиновалась, хотя ее руки дрожали так, что девушка едва смогла застегнуть Пуговицы на платье. Шана провела расческой по волосам и поспешно заплела их в косу. Торн, не спуская глаз, следил за каждым ее движением, плотно поджав губы. Гнев вылился в страх и ужас. Принцесса испугалась, увидев, каким жестким стал граф.

Сильные пальцы взяли ее за руку, как только она была готова. Не сказав ни слова, он увлек Шану из комнаты. Торн тащил ее, словно мешок, по лестнице и через большой зал. Когда они вышли к укреплению, девушка была взвинчена и задыхалась.

Но тут же она забыла о себе. И хотя крепость была заполнена толпившимися рыцарями и вооруженными людьми, мрачное молчание преобладало, молчание давящее и грозное, окутанное роком. При появлении графа с принцессой почти все устремили глаза туда, где они стояли. Шана пошатнулась и чуть не упала, пораженная до глубины души той враждебностью, которая исходила от этих людей и волнами захлестывала ее.

НЕ СМОТРИТЕ НА МЕНЯ ТАК. Я НЕ ПРИЧИНИЛА ВАМ НИКАКОГО ВРЕДА! – Но этот беззвучный крик души никто не услышал. Девушка бросила взгляд на толпу, затем еще и еще, словно молча посылала им всем проклятия. И только тут она заметила столб, возвышавшийся в центре крепости и резко отвела в сторону глаза.

Рядом со столбом лежал гладкий, устрашающе выглядевший кнут. Рыцарь с мрачным выражением лица подошел к столбу и наклонился.

Казалось, все померкло вокруг. У Шаны закружилась голова от осознания того, что произойдет. Она повернула к Торну лицо, в котором не было ни кровинки.

– Нет, – сказала она слабо, и чуть слышно повторила. – Нет!

В восклицании, вырвавшемся у нее, слышались отчаяние и мука.

– Вы не можете высечь его. Господи, он же старый человек!

– Возможно и старый, но не такой уж немощный.

Лицо Торна было словно высечено из камня – отчужденное и бесстрастное.

– Вы… вы не понимаете! – ухватившись руками за его тунику, с глазами, полными отчаяния, дико закричала Шана. – Грифин ничего не делал, слышите?! Он не принимал в этом участия! Это все – дело моих рук. Я ударила обоих охранников и тюремщика по голове камнем и освободила пленников.

– Действительно, – медленно произнес граф. – Это становится интересным. Вы с Грифином клялись в невиновности до тех пор, пока не поднялся вопрос о помощи друг другу. Затем вы оба говорите совсем, другое, и каждый взял вину только на себя. Такая преданность похвальна, но она не облегчает моего положения, так как я снова не вижу, когда вы говорите правду, а когда лжете. А так как вы оба признаете свою вину, вы будете наказаны вдвоем. Грифин получит десять ударов, а ваше наказание – стоять рядом со мной и смотреть.

52
{"b":"101833","o":1}