Флаг Адмиралтейства будет спущен до особого распоряжения».

Когда он подошел, она стояла, повернувшись спиной. Мелтби заколебался, потом сконцентрировал свой разум и задержал ее на месте у сегмента корабля, бывшего когда-то главным командным мостиком «Звездного Роя». Длинная металлическая сигара лежала, наполовину зарывшись в грунт большой долины. Один ее конец погрузился в сверкающую воду ленивой реки. Мелтби остановился в двух шагах от высокой, стройной женщины и, по-прежнему не выдавая своего присутствия, осмотрелся по сторонам. Мелкий дождь, сопровождавший его рекогносцировку, ушел за желтый край долины на западе. Маленькое желтое солнце выглянуло из-за занавеса темных охристых облаков и осветило его.

Мелтби вздохнул и, мысленно вернувшись к женщине, сделал так, чтобы она не видела, как он подошел к ней. Все это время он много думал о Глории Сесилии. Конечно, проблема мужчины и женщины, закинутых на удаленную планету и оказавшихся перед необходимостью провести остаток жизни вместе, была в принципе очень просто разрешима. Тем более, что один из этой пары был подготовлен для любви к другому. Он мрачно улыбнулся. Он прекрасно понимал, что источник этой любви искусственен, но это не уменьшало ее силы. Внушение психолога попало ему прямо в сердце. К сожалению, только ему. За два дня пребывания с ней наедине он обнаружил, что леди Лаурр из Высокорожденных Лаурров и не думает поддаться естественному натиску этой ситуации. Пора сказать ей об этом. Не потому, что время торопит, а просто, чтобы она знала о существовании проблемы.

Он сделал шаг вперед и обнял ее. Высокая красивая женщина, как будто созданная для него, подчиняясь его воле, ответила на поцелуй со страстностью, которая превзошла все его ожидания. Он собирался освободить ее разум во время поцелуя, но не сделал этого. Когда он наконец отпустил ее, это был всего лишь пустой жест: ее разум был полностью подчинен ему.

Около дверей стоял металлический стул. Опустившись на него, он поднял взгляд на первого капитана. Пламя желания, вспыхнувшее в нем, выходило за пределы его прежней оценки интенсивности своего чувства. Он-то считал, что полностью владеет собой, но все было не так. Он так любил эту женщину, что одного прикосновения хватило., чтобы парализовать его волю.

Пульс возвращался к норме, а он тем временем с показным равнодушием разглядывал ее. Красива — относительно правил красоты, хотя почти все женщины-делианки были красивы. Губы тонкие, показывающие твердость характера, и кроме того, во взгляде стальных глаз угадывалась жестокость. Этой женщине будет трудно примириться с судьбой пожизненного робинзона на неизвестной планете. Об этом нужно подумать. Пока же…

Со вздохом он освободил ее от трехмерного закрытия, из осторожности повернув сначала спиной к себе. Мгновенье она стояла неподвижно, потом направилась к небольшому холму, возвышающемуся над болотистой почвой. Поднявшись по склону, она посмотрела туда, откуда он пришел несколько минут назад. Она явно искала его. Наконец повернулась, заслоняя глаза от света заходящего солнца, спустилась вниз и тут заметила его. Медленно подошла и сказала неестественно резко:

— Ты очень тихо подошел. Должно быть, зашел с запада.

— Нет, — сказал он, подумав, — я был на востоке.

Она изучающе посмотрела на него, потом сжала губы, которые опухли от поцелуя.

— Ну и что? Нашел что-нибудь?

Она замолчала. Только тут она почувствовала, что губы опухли. Она коснулась их пальцами, и вдруг в глазах ее мелькнула догадка. Прежде чем она успела произнести хоть слово, он сказал:

— Да, совершенно верно.

Она неподвижно смотрела на него, сдерживая растущую ярость. Наконец заговорила каменным голосом:

— Попробуй еще раз, и я застрелю тебя, как собаку.

Мелтби без улыбки покачал головой:

— И одна проживешь здесь остаток своих дней? Ты бы сошла с ума.

Тут же он понял, что ее злость глуха к логике подобного рода, и торопливо добавил:

— Кроме того, тебе пришлось бы стрелять мне в спину. Не сомневаюсь, что ты сделала бы это из чувства долга. Но никогда по личным причинам.

К его удивлению на глазах у нее появились слезы. Конечно, плакала она от злости, но слезы-то были настоящие! Сделав шаг вперед, она влепила ему пощечину.

— Ты робот! — выкрикнула она.

Мрачно глядя на нее, он язвительно засмеялся:

— Если память мне не изменяет, дама, сказавшая это, была той особой, которая прочла торжественное воззвание для всех планет Пятидесяти Солнц, клянясь, что за пятнадцать тысяч лет земляне забыли обо всех своих предрассудках относительно роботов. Возможно ли, — закончил он, — чтобы при ближайшем рассмотрении проблема оказалась более сложной?

Ответа не последовало. Благородная Глория Сесилия промчалась мимо него и исчезла внутри корабля. Через несколько минут она вновь появилась, и Мелтби заметил, что она убрала с лица все следы слез.

— Что ты обнаружил во время обхода? Я оттягивала вызов корабля до твоего возвращения, — спокойно сказала она.

— Я думал, тебя просили о связи в 010 часов.

Женщина пожала плечами, а в голосе ее зазвучали дерзкие нотки:

— Они отзываются на мой вызов. Ты нашел какие-нибудь признаки разумной жизни?

Он позволил себе короткую роскошь сочувствия человеку, пережившему столько потрясений, как первый капитан Лаурр. Наконец заговорил:

— В основном болота и очень старые джунгли. И хотя некоторые деревья огромны, следов надрезов не видно. Попалось несколько странных зверей и четырехногое двурукое создание, которое разглядывало меня издали. У него было копье, но находилось существо за пределами гипноза. Где-то рядом должна быть деревня. Наверное, на краю долины. У меня появилась мысль: я разберу сегмент корабля на меньшие части и перенесу на твердую почву. Ученым с корабля я передал бы следующие данные: мы на планете солнца типа Г. Оно должно быть больше среднего желто-белого солнца и иметь большую температуру поверхности. Больше и горячее потому, что хотя и находится так далеко, дает достаточно тепла для существования полутропических условий на северном полушарии этой планеты. В полдень оно находилось далеко на севере, а теперь поворачивает на юг. На глаз планета должна иметь отклонение градусов сорок, что означает возникновение холодных ветров, хотя возраст и характер вегетации не подтверждают этого.

Капитан Лаурр нахмурилась.

— Это немного. Но, конечно, моя стихия — это командование.

— А моя — метеорология.

— Вот именно. Заходи. Может, мой — астрофизик поймет что-нибудь из этого.

«Твой астрофизик!» — хотелось воскликнуть Мелтби, однако он промолчал. Войдя в корабль, он закрыл за собой дверь и с кривой улыбкой осмотрел внутренность командного мостика. Глория уселась перед астровизором. Даже приятный блеск пульта контрольных инструментов, занимавшего целую стену, выглядел сейчас бутафорским. Вся машинерия от этого пульта осталась далеко в космическом пространстве. Когда-то она царила в Магеллановом Облаке, а теперь его собственный пистолет был более мощным предметом. Он почувствовал на себе взгляд капитана Лаурр.

— Не понимаю, — сказала она. — Они не отвечают.

Мелтби не смог удержаться от насмешки.

— Может, у них есть действительно важная причина, чтобы поговорить с тобой в 010 часов.

Едва заметный тик свидетельствовал о ее раздражении, но она не произнесла ни слова.

— В конце концов, это не имеет значения, — холодно продолжал Мелтби. — Они и так применяют в подобных случаях обычную процедуру. Дело наверняка в изучении всех возможностей спасения. Однако я не могу даже представить средство, с помощью которого нас можно найти.

Казалось, она не поняла его. Все еще дуясь, она спросила:

— Как получилось, что мы никогда не слышали радиопередатчиков Пятидесяти Солнц? За эти десять лет в Облаке мы не поймали ни разу даже шороха радиопередачи.

— Все передатчики работают на неслыханно сложной, меняющейся волне с частотой изменения двадцать раз в секунду. Если бы ваши приборы отмечали щелчок каждые десять минут, то…