Было неясно, понял ли Джон смысл долгой речи, но он отреагировал: начал медленно и робко подплывать к краю бассейна. Ближе, еще ближе… и остановился в трех метрах от Финли. Трое его телохранителей кружили сзади него, не сводя глаз с Финли.

– Вот и хорошо, Джон! – похвалил его Финли. – Мужчины всегда могут откровенно поговорить между собой обо всех своих проблемах. Делаем вывод: мы оба – жалкие неудачники, но ты должен понять, что дельфин не может жениться на женщине. А я, к примеру, мог бы жениться на Хелен. И тогда мы бы с тобой вообще не расставались. Ты бы просто жил с нами. Но только заруби себе на носу: в постели с нами спать ты не будешь. Остроумно, не правда ли? – Финли ухмыльнулся во весь рот.

Закат окрасил воду бассейна в огненно-красные цвета. Земля и море, казалось, были осыпаны золотом. Джон высунул голову из воды и внимательно посмотрел на Финли. Несколько минут он молчал. Безмолвно, почти неподвижно лежал он в бассейне.

– Я знаю, что тебе чертовски тяжело, – сказал Финли. – Я вчера вечером напился, как свинья, ты этого не можешь сделать. Ты должен отреагировать по-другому. Но это все бессмысленно, Джон! Мы только до крайности измучаем себя, а толку не будет. – Финли чуть наклонился. – Подплыви ко мне поближе, Джон!

Джон изящно выгнул свое сверкающее, красивое тело и подплыл на метр ближе. Он чуть приоткрыл свой клювообразный рот, обнажив ряды сравнительно мелких зубов.

– Этот неизвестный тип в Майами, – тихо сказал Финли, – он мне всю душу терзает. Но я присмотрюсь к нему повнимательнее, и если с ним что-то не так, то я вспомню, что выступал когда-то в полутяжелом весе за сборную Милуокского университета. У меня хороший удар обеими руками. И тот тип это на себе почувствует, это я тебе обещаю. – Финли вытащил ноги из воды и встал. – А теперь поразмысли на досуге, стоит ли и дальше упрямиться? Пока, Джон!

Финли повертел пальцем у виска, сунул руки в карманы и не спеша побрел к бунгало. Ролингс сидел в полной темноте на террасе своего дома.

– Джеймс! – вполголоса окликнул он его.

– Да, Стив!

– Все о'кей?

– Думаю, да. – Финли громко фыркнул. – Я все, спекся. Можешь уходить со своего наблюдательного поста, Стив.

– Откуда ты?

– От Джона. Мы с ним разговаривали как мужчина с мужчиной.

Финли повернулся и, тяжело ступая, зашагал к своему бунгало. Ролингс молча смотрел ему вслед. «Они все в чем-то сильно изменились, – подумал он. – Многолетнее общение с дельфинами даром не прошло. И меня это тоже касается».

Нормальные люди решили бы, что мы чокнутые. Но если Финли сказал, что он говорил с Джоном как мужчина с мужчиной, значит, так оно и есть.

Через девятнадцать дней после прибытия адмирала Крауна на атолл Уэйк из Гонолулу на транспортном самолете туда прилетел человек, которого Краун с удовольствием тут же отфутболил бы обратно. Это был Джек Бартон.

Вполне безобидное имя, но парень может как бомба рвануть.

– Бог ты мой! – воскликнул Краун, с силой хлопая маленькими, узкими ручками по своему маленькому телу. – Чем я заслужил такую честь? Каким ветром занесло вас на Уэйк, Джек? Что стряслось? Там, где вы, всегда скверно пахнет!

– А вы не слишком вежливы, сэр, – с ухмылкой ответил Бар-тон, усаживаясь в стоявшее напротив адмирала плетеное кресло. – Эти пилоты транспортной авиации – такой кошмар! Бара на борту нет, и они пьют из фляг. Нет ли у вас хорошего виски, сэр?

– Сей момент! С огромным удовольствием угостил бы вас коктейлем с серной кислотой!

– Что я вам сделал, сэр?

– Пока ничего. – Краун вытащил бутылку шотландского виски, он предпочитал его американскому.

При виде бутылки Бартон щелкнул языком. Это прозвучало как автоматная очередь. Краун вздрогнул, злобно посмотрел на Бартона и с силой поставил бутылку на стол.

– Раз вы здесь, значит, все разумное и хорошее побоку.

– ЦРУ передает вам привет, адмирал.

– Спасибо! Обойдусь как-нибудь без них! Что вам здесь нужно, Джек?

– Ничего.

– Самый идиотский ответ из всех возможных. Можно занести в книгу рекордов в раздел «Идиотизм». – Краун сел и налил два стакана до краев. Из ведерка со льдом, без которого ни один американец даже дня не может выдержать в жарких краях, в стаканы с виски с бульканьем упали кубики льда. – Если ЦРУ присылает на Уэйк именно вас, Джек, значит, у нас здесь скоро земля под ногами гореть будет.

– А чтобы огонь не слишком разгорелся, я и прибыл сюда, сэр. – Джек Бартон сделал солидный глоток, опять громко, будто стреляя из пистолета, щелкнул языком и вытянул ноги.

Краун давно знал его, еще по Вьетнаму, где им довелось вместе участвовать в двух операциях, и до сих пор, где бы он, Бартон, ни появлялся, все вокруг подвергались смертельной опасности. Его «секретные» миссии обычно заканчивались тем, что в окрестностях появлялось несколько новых могил.

– Как вам Уэйк?

– Изумительное место! Просто рай… Но у рая есть такое свойство: к нему так и тянет чертей.

– Ваша правда. – Оскорбить Бартона такими речами было просто невозможно. Он привык к ним, они были частью его жизни, неразрывной частью, добавляли соль в его слишком горячий суп. – Черти просто кишмя кишат вокруг, а наш славный адмирал Краун спокойно полеживает под райским солнцем на белом песке.

– Где они, эти черти? – буркнул Краун.

– О том, что на атолле Уэйк что-то происходит, что здесь днем и ночью идет строительство, что установлен воздушный мост между Пёрл-Харбором и Уэйк-Айлендом, что здешний гарнизон усилен за счет крепких парней из отряда особого назначения ВМС «S II-A» и что здесь углубляют дно и проводят фарватер в лагуну, – это все уже известно. В нашей системе безопасности дырок столько же, сколько в швейцарском сыре. И чем секретнее операция, тем больше в ней дыр и прорех, из которых так и сыплется информация. Этот Пентагон – он как витрина, все видно. Вдруг зашел разговор об Уэйке…

– Где? – спросил Краун, хотя и сам знал ответ на свой вопрос.

– У русских! – Бартон снова сделал большой глоток, но на этот раз не стал щелкать языком. – У нас есть данные, что Советы уже положили глаз на Уэйк.

– Это как-то успокаивает. – Краун широко улыбнулся. – Значит, у русских тоже система дырявая. Ну и что с того? Расширяем территорию – и все. То, что мы здесь перекапываем и бетонируем, – изображено на всех видовых открытках.

– Не думаю, – с добродушным видом произнес Джек Бар-тон. – И поэтому я и приехал сюда. Я как бы форпост.

– Почет и уважение! – воскликнул Краун, вскидывая руки. – С тех пор как я получил новое назначение, я не перестаю забрасывать штаб ВМС вопросами: почему я оказался на Уэйке? Стоит ли использовать адмирала в качестве прораба? – Краун глубоко вздохнул. – Ну хорошо, мы строим здесь ангары для подводных лодок, оборудуем новый склад горючего, на Уилкес-Айленде будут воздвигнуты из готовых элементов новые казармы, и все это нужно сделать быстро, очень быстро, но до сих пор еще никто не объяснил мне, почему именно на Уэйке нужно наращивать вооружение и превращать его в крепость. Здесь даже рыбы плачут от одиночества. Джек, что вы хотите мне сказать?

– Всего несколько слов, сэр.

– Виски я вас угостил, а теперь говорите. А если нет, то исторгните из себя виски обратно!

– Все можно выразить одной фразой. – Бартон допил свой стакан и опять громко щелкнул языком. Краун, уже готовый к этому, с отвращением скривил рот, будто щелчки, словно молнии, вонзились ему в живот. – Уэйк становится запретной зоной, и весь прилегающий к нему морской район тоже…

– Это я знаю. Я не слепой! Но почему?

– Здесь будут проводиться испытания новых видов вооружений, – уклончиво ответил Бартон. – И прошу вас, сэр, больше никаких вопросов. Когда потребуется, вы получите полную информацию, а заодно и директивы.

– Мне вполне достаточно вашего приезда, – с ехидством заметил Краун. – Две совместные операции, и у меня на всю жизнь сохранились самые радужные воспоминания о вас. Один раз – мой командный пункт взлетел на воздух…