— Нельзя ли как-нибудь выкрасть у них несколько?

— Нет, — сказал Хок.

— Почему?

— Тяжелые, сволочи, — ответил Хок. — Ежели одна лошадь тянет телегу с таким полешком, так ее спокойным шагом можно обогнать.

— А обойти нельзя ли?

— Нельзя.

— Почему?

— Очень много открытого пространства, любое маневрирование видно издалека. Как бы мы не старались, они будут перемещать огнестрелы таким образом, чтобы они все время были нацелены нам в морду.

— А если расширить фронт?

— Они расставят огнестрелы веером, только и всего.

— Какие у вас предложения, Хок?

— Никаких. Я плохой стратег. Я вообще не люблю все эти милитаристкие дела. Стреляют друг в друга, рубятся — и все без толку.

— Знаете, я тоже их не люблю, — сказал Зигвард. — А посему…

— Да?

— Сделаем то, что на наш взгляд — и мой взгляд, и ваш — гораздо умнее, чем организованное массовое убийство.

— Что же?

— Эту миссию я поручаю вам, Хок. Это будет самая важная в вашей блистательной карьере миссия. И я вам заплачу столько, сколько она стоит.

— Я весь внимание.

— Вы выкрадите Фалкона и привезете его мне.

Помолчали.

— Ого, — сказал Хок.

— Да, — сказал Зигвард.

Снова помолчали.

— Возможно ли это? — спросил Хок риторически.

— Не утомляйте меня торговлей, — ответил Зигвард. — Я же сказал, заплачу столько, сколько вы сочтете нужным.

И еще помолчали.

— Живым? — спросил Хок.

— Если бы он мне нужен был мертвым, я послал бы простого убийцу. Понятно, что живым.

— Как скоро?

— Даю вам три дня.

— Четыре, — серьезно сказал Хок. — За три дня я не успею, пожалуй.

— Я согласен.

— Девяносто тысяч, — сказал Хок.

— Очень хорошо.

— Плюс пятьдесят тысяч на расходы.

— Что за расходы?

— Мне нужно будет кое-кого подкупить.

— Прекрасно.

— И титул.

— Титул?

— Княжеский.

— А конунгом Славии вас не сделать ли?

— Нет. Я плохо говорю по-славски. Мне нужно княжество именно в Ниверии. Это — единственное, чего мне не мог бы дать Фалкон.

— Но мог дать Бук.

— Только с подачи Фалкона, а это вовсе не одно и тоже.

— Хорошо, я подумаю.

— Тогда я тоже подумаю. О чем-нибудь.

— Я согласен.

— А если мне не удасться? — спросил Хок.

— Даже не знаю, что вам на этот случай посоветовать, — сказал Зигвард. — Можете пойти в подмастерья к кузнецу какому-нибудь.

Используя походный сундук как стол, Зигвард написал письмо казначею. Хок взял лист, поклонился, и вышел из шатра.

Горели звезды и было относительно тепло. А ведь в Астафии зима.

Казначей выдал Хоку пятьдесят тысяч в трех мешках авансом и дал подписать расписку. Хок набил золотом карманы, остальные деньги спрятал в сундук в своей карете, оседлал коня, и быстро поскакал сперва на восток, потом на юг, в дюны.

Пожилой рыбак, доставивший на следующее утро «донесение неотложной важности» в стан фалконовых войск, не обнаружил там Фалкона. В городе Главы Рядилища тоже не оказалось.

Пожилой рыбак наводил справки, но никто не мог точно сказать, где Фалкон. И Фокс тоже исчез. Рита была в городе, но ни встретиться с нею, ни тем более поговорить, рыбак не решился, боясь за свое инкогнито.

Хок вернулся в стан мятежников утром следующего дня, усталый и злой, и разозлился еще больше, обнаружив в своем шатре Бранта. Нико тоже наличествовал, но на него Хок не обратил внимания.

— Ну ты наглец, сынок, — сказал Хок. — Ах ты полозень илистый. Ах ты быдло шерстистое. Я понял — ты меня извести вознамерился.

— Я вас тут ждал, — сообщил Брант, не вставая с плетенки.

— Ты меня везде ждешь. Куда я ни сунусь — везде Брант. Ну-с, в прошлый раз ты выкрутился, сказав, что Рита — твоя матушка. А теперь что ты мне скажешь? Что Зигвард — твой батюшка, да? Вы же с Фалконом только что были друзья не-разлей-вода. Но знаю я, знаю — тебе меня извести — дороже дружбы. И ты перебежал в другой лагерь для этого. Из-за меня. Я польщен. Поэтому убью я тебя сейчас быстро и как бы случайно. Как бы никто и не заметит ничего. Чтобы уж больше к этому вопросу не возвращаться.

— Не болтайте глупости, Хок, — сказал Брант строго. — У меня есть к вам предложение. Учитывая ваш статус, как недавнего перебежчика, вы бы не прочь были бы отличиться перед новым начальством, не так ли?

— Кто это тебе сказал, что я перебежчик? — возразил Хок. — Все эти годы я честно служил Зигварду. А фалконовы поручения выполнял только для отвода глаз. Иди сюда, я тебя задушу. Не к лицу мне за тобою по шатру бегать, годы не те.

— Есть возможность, — сказал Брант, — захватить Фалкона в плен.

Хок насторожился, но не подал виду.

— Такая возможность всегда есть, — сказал он, — в кондюсивной обстановке, каковой является гражданская война.

— Реальная возможность, — сказал Брант. — Перестаньте, пожалуйста, финессировать. Разница между вами и мною состоит в том, что я знаю, где находится Фалкон, а вы, как это ни прискорбно, не знаете, хотя, конечно, все должно быть наоборот.

— А зачем мне знать, где он находится? — спросил Хок. — Уж не считаете ли вы, что, подло выкрав его, как какую-нибудь дочь богатого купца, и привезя его Зигварду, я заслужу одобрение? Зигвард весьма щепетилен в таких вопросах. Вдруг он скажет, что я таким образом отнял у него славную победу, обесценил его стратегию, поставил его в один ряд с торговцами пивом?

— Славной победы ему не видать, — сказал Брант. — Стратегии у него никакой нет, он всегда рассчитывает на интуицию. А торговцы пивом делились с ним процентно, когда он жил в Славии.

Хок с обновленным интересом посмотрел на Бранта.

— Вам это точно известно?

— Нет, — ответил Брант. — Про пиво я, с вашей подачи, только что сам придумал. А все остальное, судя по вашей реакции, правда.

— Хитер, — сказал Хок задумчиво, напомнив Бранту Хевронлинга. — Ну, хорошо. Где же, по-вашему, находится Фалкон?

— Не скажу.

— Не понимаю.

— Я вас туда отведу. Мне самому нужно там быть, по другим делам. А вы дадите мне слово, что поможете мне пробраться туда.

— Зачем?

— Ваше праздное любопытство я удовлетворять не намерен, — отрезал Брант. — Согласны вы или нет? Мы поедем втроем — вы, я, и Нико. Вот этот вот — Нико.

— А пробраться, говорите вы, будет сложно?

— Возможно. Иначе зачем бы мне понадобились именно вы.

— То есть, — сказал Хок, — там охрана?

— Да.

— Сколько человек?

— Не знаю, — честно сказал Брант.

— Это — пещера, дом, замок?

— Тоже пока не знаю.

— А когда узнаете?

— Когда мы туда поедем.

Что-то не нравилось Хоку в этом предложении, но ничем лучшим, за исключением нанятия в подмастерья, он в данный момент не располагал.

— Хок не вернулся еще? — послышался за пределами шатра голос Зигварда.

— Эх, — сказал Нико.

— Нико, — сказал Брант. — Кого-то я просил помолчать. Не припомнишь ли, кого именно?

— Меня, — сказал Нико, радуясь, что понимает юмор.

За тот короткий срок, что он официально владел почти двумя странами, Зигвард успел выработать несколько дурных привычек, свойственных властителям, одной из которых было вхождение на чью угодно территорию без спросу — как к себе домой, ибо дом властителя там, где властитель. Истории известны исключения из этого правила, но они редки и незначительны, ибо кесарь — он кесарь и есть, как ни прикрывайся хорошими манерами, и частенько исключительные эти кесари стучались в дом к кому-нибудь из своих подданых, робко вопрошая «Можно к вам? Я вас не стесню?» лишь с тем, чтобы вскоре дом этот отобрать, а хозяина лишить свободы передвижения.

Брант был готов к этой встрече и смотрел на Зигварда спокойно, хотя кровь его кипела, а ладони сразу вспотели. Он встал вслед за Хоком, следуя этикету, и поклонился, радуясь втайне, что не нужно жать руку правителю. Нико, посмотрев на друга, тоже встал, и поклонился низко, картинно отставив левый локоть, следуя древнему ниверийскому обычаю, который был известен только ему одному.