Наконец, впившись в нее своими злобными глазками, полковник первым нарушил молчание: – Итак, мадемуазель Шарбоно, вот мы наконец и встретились. Надеюсь, вы оценили наше гостеприимство.

– Я бы не сказала, что мне по душе подобное гостеприимство, мсье. Я наблюдаю за вами некоторое время и пришла к заключению, что вы не генерал Ришпанс. А я совершенно определенно велела капралу Парино проводить меня к генералу.

– Почему вы решили, что я не генерал?

– Все очень просто. Генерал Ришпанс, без сомнения, джентльмен, поэтому он никогда бы не допустил, чтобы даму поместили в эту отвратительную камеру.

– Капрал Парино – безмозглый разгильдяй! Поверьте, если он бросил вас в подземелье, то не по моему приказу, – солгал полковник, не моргнув глазом.

Доминик смерила его скептическим взглядом.

– А еще генерал Ришпанс, кроме того, непременно предложил бы мне сесть. Так кто вы такой?

От гнева лицо и шея полковника пошли красными пятнами, и он нервно постучал пером по столу. Он явно с трудом сдерживал свою ярость.

– Как вы догадались, я действительно не генерал, а также не джентльмен. Но те из вас, кто еще не слышали обо мне, скоро научатся трепетать и испытывать уважение при упоминании имени полковника Анри Марсо!

– Надеюсь, в один прекрасный день мне представится случай оказать вам такое же гостеприимство, какое вы оказали мне, полковник Анри Марсо.

Произнося эту колкость, Доминик прибегла к самому любезному тону, боясь еще больше разъярить полковника и тем самым навредить брату.

Он взглянул на нее со злостью. Эта девчонка вела себя умно, и преимущество пока было на ее стороне. Он вынужден был встать и предложить ей руку, чтобы отвести к креслу, и Доминик неохотно коснулась пальцами его холодной, несмотря на жару, и влажной ладони.

– Трудно представить, до чего глупы и нерасторопны окружающие меня люди, – заявил полковник возмущенно. – Откуда мне было знать, что этому недоумку – моему адъютанту – взбредет в голову посадить вас в тюремную камеру? Могу вас заверить, что он будет сурово наказан.

Доминик, которую в данный момент интересовала судьба брата, через силу изобразила милую улыбку:

– Не судите себя слишком строго, мсье. Просто кому-то дан талант командовать людьми, а кому-то – нет.

От удивления тот часто заморгал.

– Что вы хотите этим сказать?

Она неспешно, с демонстративной сосредоточенностью обвела взглядом всю его фигуру: от лысеющей головы до толстых ляжек. И при этом он мнит себя щеголем, подумала Доминик, еще раз с презрением отметив про себя, с каким тщанием он был одет.

– Некоторые мужчины, – произнесла она, наконец, – рождены, чтобы быть лидерами. Например, ваш Наполеон или, возможно, даже генерал Ришпанс. Не могу себе представить, чтобы Наполеона окружали некомпетентные люди. А вы как полагаете?

Полковник неуклюже плюхнулся в кресло. Дальнейшие свои слова он подбирал с особым старанием, намереваясь одним ударом заставить эту аристократку позабыть о своем хваленом достоинстве:

– Давайте лучше я для начала расскажу вам кое-что о вашей семье.

Она едва не выкрикнула, что единственное, чего она от него хочет, это чтобы он освободил ее брата. Вместо этого она проговорила:

– Как мило, что вы взяли на себя труд поинтересоваться моей семьей. Очень сожалею, что ничего не знаю о вашей.

Он заскрипел зубами от злости. О, как бы ему хотелось ударить ее по лицу, чтобы согнать с него эту высокомерную улыбку. Ну ничего, эта девчонка еще будет валяться у него в ногах. Он принялся неторопливо перелистывать какие-то бумаги на столе.

– Ваша семья связана кровными узами с царствующим домом Гримальди в королевстве Монако.

– Надеюсь, это произвело на вас должное впечатление.

– Разумеется, кто же не испытывал бы благоговения перед родословной вашей семьи, мадемуазель, – отозвался он откровенно фальшивым тоном. – Когда ваш дедушка почти пятьдесят лет тому назад покинул Францию, он носил титул графа. По-моему, он тогда поссорился со своим отцом и уступил право первородства младшему брату. Ваши отец и мать умерли. Ваша матушка была англичанкой, и вас воспитывала английская гувернантка, поэтому вы без акцента говорите как по-французски, так и по-английски.

– Ну что ж, поздравляю, у вас отличные осведомители, – проговорила Доминик, подавив притворный зевок. – Но вы, однако, еще многого не знаете. Вам, например, вряд ли известно о том, что родители моего деда возражали против его брака с бабушкой. Она, видите ли, была простолюдинкой. Возможно, вам будет интересно узнать также, что дедушка ни разу не пожалел о том, что женился на ней. Как ни дня не жалел он и о своем титуле и своих землях во Франции.

– То, что он в свое время отказался от титула, вряд ли спасет его от смерти, если наша революция докатится до этого острова. Насколько мне известно, ваша родня во Франции, увы, поголовно пала жертвой Госпожи Гильотины. Так что, видимо, высокий титул опять вернулся к вашему достойному дедушке.

Эти слова отозвались болью в душе девушки. Члены семьи Шарбоно, не пожелавшие покинуть Францию, действительно были обезглавлены во время революции, Доминик это знала.

– Я не устаю восхищаться вашими осведомителями, – ответила она, стараясь не выказывать своего горя.

Но перед ней был человек, который весьма преуспел в умении отыскивать слабости и уязвимые места в душах людей. Полковник почти наверняка знал, о чем она сейчас думает. Он покрутил в руках гусиное перо и улыбнулся.

– Ну, а теперь, когда мы отдали дань любезностям, давайте поговорим о причине вашего приезда.

Доминик распрямила плечи.

– Я приехала забрать домой своего брата, – без обиняков заявила она.

Полковник вдруг начал остервенело царапать пером по листку бумаги, затем подвинул листок к ней.

– Как вы думаете, что здесь изображено, мадемуазель?

Она пожала плечами и вернула ему листок.

– Какой-то продолговатый ящик.

– Ну что ж, это достаточно точно. Это одно из моих изобретений. Я большой знаток по части старинных приспособлений для пыток.

Липкие щупальца страха сжали горло Доминик. Ее испугали не столько слова полковника, сколько зловещая ухмылка, исказившая его лицо. Кровь застыла у нее в жилах, и она с трудом выдавила из себя несколько слов:

– Сомнительное времяпрепровождение, мсье. Определенно не в моем вкусе.

Он снова взглянул на свой рисунок.

– Если бы вы разбирались в механизмах, это устройство показалось бы вам весьма интересным, уверяю вас. Вы не возражаете, если я объясню вам, как оно работает?

Слушая эти жуткие полунамеки, Доминик все больше терялась. Чего он добивался?

– У меня нет ни малейшего желания знакомиться с этим омерзительным устройством.

Толстые губы полковника растянулись в довольной улыбке. Как бы эта девица ни храбрилась, выдержка уже начала изменять ей. Он читал в ее глазах страх. Страх, который внушил ей он, полковник Марсо.

Скоро, очень скоро Доминик Шарбоно будет счастлива исполнить любое его желание.