Эм… Он все это серьезно, что ли? Да за кого он меня принял-то?!

— На кого работаешь, паскуда?! — он, набычившись, сделал небольшой шаг вперед, а я наоборот назад, прижался спиной к окну. Петр прошипел с ненавистью: — Германия? Или Франция? Англия? Точно… Ну, конечно. Кто же еще, как не наши заклятые островные приятели! Знакомый почерк. Такой, знаешь, с душком он у вас. Ну да ничего, разберемся! И ни таких ломали. Шпионы, мать вашу, диверсанты хреновы! И как только так быстро все просчитали? Давно за нами следите?.. Молчать, я сказал!!!

Да он вообще псих!

Моя очередная попытка разбавить его монолог, была столь же резко прервана. А если он сейчас себя так накрутит и пальнет? Я же по его словам просто воплощение зла на земле.

Не вовремя нагрянули крайне своевременные мысли насчет опасности подобной затеи в принципе и тупости авантюры в частности. И что меня дернуло сунуться в это купе? Нафига? И главное, зачем?

Я снова покосился на кортик, почти рефлекторно. И он снова это заметил.

— Лицом к окну! Руки за спину! А я сразу Орехову сказал, что тут дело нечистое. Он не поверил, сказал, что перестраховываюсь. Что нагоняю. Ха! Посмотрим, что он теперь скажет. Всего-то и нужно было, что чуть-чуть тебя спровоцировать. Давай-давай! И смотри мне. Дернешься, пристрелю.

В эту угрозу я поверил безоговорочно. Что-то такое было в его голосе. Даже не ярость, он не орал. Это была такая мрачноватая констатация факта. Сразу понимаешь, так и сделает.

Поэтому я неторопливо повернулся, и скрестил руки за собой. Ну его, пусть уж вяжет. Орехов вроде куда более рассудительный, попробую ему все объяснить. Хотя… что тут объяснишь? Простите, просто хотел узнать, что я такое взорвал в Песочнице, и как много вы об этом выяснили?.. Нда…

Как-то… тупо все вышло…

Позади раздался звук глухого удара, и что-то тяжелое повалилось наземь. Рядом, по полу, скользнул с металлическим лязгом какой-то предмет. Стукнулся о мой ботинок.

Хм? Я скосил глаза вниз и увидел тот самый пистолет. Который совсем недавно был направлен мне в лицо. Металл слабо поблескивал.

Это еще что? Какого дьявола там творится? Это какая-то странная провокация, чтобы я дернулся, и он меня порешил? Или что? У него от напряжения случился припадок? Он понял всю бредовость обвинений и решил… эмм… ну, не знаю — сдаться? Да что там такое?!

Я бы попробовал хоть что-нибудь разглядеть в отражении, благо ночь за окном, но плотные занавески надежно скрывали стекло.

— Какая… увлекательная история, — за спиной закрылась дверь со знакомым щелчком замка. Кто бы это ни был, это не Петр. И не Орехов. Он хоть толком и не говорил за ужином, но я был уверен, что голос узнал бы. А тут — глубокий, насыщенный баритон. Мужской. Но совершенно незнакомый. — Вы и в самом деле все это устроили? Если действительно так, примите мое искреннее и более чем заслуженное восхищение. Коллега.

Колле… что? Кто?

— Прошу, пожалуйста, не дергайтесь, — я действительно хотел обернуться. — Честное слово, не стоит. Мне бы не хотелось сразу завершать столь любопытное знакомство.

Судя по звукам, человек у меня за спиной сделал шаг в сторону. Я услышал, как он поворошил разбросанные по кровати листы бумаги.

— Ага, понятно. Кхм, как мне к вам обращаться? — спросил мужчина.

Занятно. Хоть кому-то что-то было понятно. Потому что лично я чем дальше, тем меньше понимал. Разве это нормально, когда столько всего наваливается разом? Совершенно точно нет. И я был практически уверен, что в очередной раз наткнулся на что-то, куда я влезать был категорически не намерен. Что-то сродни той истории с оружейными складами. Или с картежниками и бандитами. Я не понимал, почему вляпываюсь в них на каждом шагу. И это тревожило.

Ладно, на самом деле тут я немного покривил душой. Например, я точно мог не лезть конкретно вот сюда. Это было совершенно излишне. Как меня так угораздило? Переволновался? Затупил? Да черт его разберет. Но факт есть факт, вот он я — по уши в очередном дерьме.

Ну как, узнал, что них есть? Сильно помогло? Полегчало?

— Можете звать меня Левша, — ну а чего? Я и так уже засветился по полной. Сейчас вопрос был скорее в том, не как выйти сухим из воды, а как выбраться в принципе. Хотя бы с наименьшими убытками. — Что насчет тебя?

— Левша? — он коротко хохотнул. Наверное, руку мою заметил. — Пусть так. Допустим, я — Афанасий. Будем знакомы. Я к чему. Смотрите, как получается, Левша. Сейчас я, безусловно, нахожусь в выигрышной позиции. Я пришел за этими документами, и я их заберу. Это не обсуждается. Но я привык считать себя справедливым человеком. Поэтому признаю, без работы вашей группы мне пришлось бы куда сложнее.

Судя по звукам, он сгребал с кровати все, что там было. “Афанасий” продолжил:

— Скажите, Левша, а использовать девушку, как наживку, чтобы заставить этого, — звук легкого пинка. — С головой уйти в ловлю шпионов и попросту оставить бумаги в купе, тоже было частью замысла?

Ммм?.. Что-то было не так. Болтливость и многословность никак не вязались с образом… без понятия, кто он там на самом деле, пусть будет шпионом. Так вот, разве шпион стал бы так себя вести в подобной ситуации? Это ведь не идиот навроде меня, который “посмотреть” залез. Это опытный профессионал должен быть. Так будет ли так изгаляться человек под глубоким прикрытием? Почему просто меня не вырубил и не свалил в закат?

Хоть и поздновато, но я все-таки думать начал. Головой в смысле, а не тем органом, который, очевидно, меня во все это и втянул.

— Молчите? Хм. Понимаю. В некотором роде я, безусловно, вмешался в вашу, судя по всему, прекрасно спланированную, хоть и несколько переусложненную операцию. Вы уж меня простите за это, — похоже, мужчина улыбался. Я услышал шелест складываемых листов. — Но вместе с тем я тоже избавил вас от некоторых… неприятностей. Потому считаю, что будет только справедливо, если все это я заберу себе. Не держите зла, друг мой.

И тут до меня дошло. Да он же просто тянул время! Что-то должно было вот-вот произойти, и он ждал подходящего момента. И все-таки, нафига в этой схеме я? О… О-оо…Кажется, дошло. Я — козел отпущения. На меня все это в итоге и повесят.

Ну, молодец, что сказать. Сам влез, сам подставился… Как-то даже заслуженно…

А знаете, что? Да идите вы все нахрен со своими разборками!

Я не столько кинулся, сколько тупо упал на кровать по левую руку. Туда, где лежал мой кортик.

Наверное, именно выбор направления меня и спас. Кинулся бы на него и все, хана. Потянулся бы за пистолетом под ногами — тоже. Но даже так по правому плечу резануло сталью, и в стену рядом со мной вонзился короткий арбалетный болт. Глухо тренькнул только.

Шшшш!.. Больно, черт! Да что же опять-то по правой?

Я откинулся на спину, разворачиваясь лицом к высокому мужчине в коричневом костюме. Он отступил к самой двери и сейчас перезаряжал арбалет. Быстрые уверенные движения. Его лицо застыло маской без единой эмоции. Лишь холодные глаза внимательно следили за мной.

Афанасий, как же.

Черт, как же больно-то! Я почувствовал, как по плечу заструился ручеек крови.

Плевать. Я сжал рукоять кинжала. У меня не очень хорошо получалось делать что-то действительно полезное. Да, факт. Работало через раз в лучшем случае. И далеко не всегда именно так, как хотелось.

Зато вот взрывать выходило на загляденье. С этим у меня, судя по всему, проблем не было никаких.

Всего-то и делов, сместить большим пальцем одну пластинку, разорвать тонкую нить проволоки и замкнуть один из концов на навершии рукояти…

— Это бомба, — я выставил левую перед собой одновременно с Афанасием, или как там его, направившим на меня свое оружие. Железные пластинки начали пульсировать, разгораясь и тускнея. И легонько гудеть, чуть подрагивая.

Мужчина не изменился в лице, лишь плотно сжал губы и немного изменил стойку. Я торопливо продолжил, пока он не решился проверить, не блефую ли я. Всадив болт мне промеж глаз.