— Значит, теперь она снова начнет рассеиваться? — разочарованно протянул Тин.

— Не начнет, — успокоил его хозяин, — сейчас в мире скопилось ее столько, что полное рассеивание больше невозможно. Так что дерзай, начинающий маг смерти, у этого искусства есть будущее.

— Маг смерти — это звучит… слишком мрачно, — отозвался Тин.

— Тогда придумай другое название, — усмехнулся Создатель. — Ты первый, имеешь полное право. Ну что, вопросы исчерпаны?

— Вот уж нет, — дерзко возразила Дин, — у меня еще есть!

— Тогда спрашивай.

— Первый, — она чуточку смутилась, — глупый, наверно. Но у меня все время ощущение, что я близко знакома с вами… и очень давно. Это так?

— Ты угадала, девочка.

— И… как же?

— А кто нашептывал тебе сказки по ночам, когда ты осталась без матери? Кто подсказывал тебе, как обращаться с зеркалами и учил читать книги… особенным образом?

— Заяц, — растерянно произнесла Дин, — мой плюшевый заяц, который был всегда со мной, а потом куда-то исчез… Но я думала, что это просто мои фантазии, ведь на самом деле игрушки не могут говорить. Значит?..

— Да, через этого зайца я с тобой и общался.

— Готовили… к подвигам? — прищурилась девушка.

— Не без того, — согласился Создатель.

— И еще — как же вас правильно называть? Получается, что Ясноликий — это настоящее имя, раз им была запечатана дверь?

— В этом мире — да. По крайней мере, оно передает смысл… — в этот момент Ясноликий вздрогнул и бросил взгляд на зеркало, которое почему-то переместилось гораздо выше, под самый потолок, ставший вдруг невообразимо далеким, и сияло золотистым светом, и такие же сияющие ступени вились, приглашая подняться источнику этого света.

— Кажется, мне пора, — опомнился Создатель, некоторое время молча созерцавший эту лестницу. — Ах да, обещанная награда! — с этими словами он встал с кресла, сделал несколько шагов и взошел на первую ступеньку. — Поскольку сами вы так ничего и не придумали, я награжу вас на свое усмотрение. Думаю, вам понравится. Ваши потомки унаследуют оба дара — и магический, и власть над вратами и путями. Да будет так! — и он поднялся еще выше.

— Подождите! — спохватилась Дин. — Последний вопрос!

— Спрашивай, — вздохнул, оборачиваясь, Ясноликий.

— Почему… почему все-таки заяц?!

— А просто так! — рассмеялся Создатель.

Он почему-то очутился уже на верхней ступеньке, у самого зеркала. Сияние из рамы стало совсем уж нестерпимо ярким, и теперь казалось, что лицо Ясноликого сияет само по себе, и только уши — длинные, с заостренными кончиками, розовато-прозрачные — выдавали, что свет идет все-таки извне, с той стороны зеркала. А потом из этого света раздался мелодичный женский голос:

— Зайчик мой, наконец-то! Где же тебя носило?! Я заждалась!

'Зайчик' поежился, улыбнулся криво, развернулся, и исчез в золотистом сиянии.

А вместе с ним исчезла и комната. Только зеркало — то самое — стояло сиротливо, прислоненное к сосновому стволу.

— Идем?

Двое переглянулись и шагнули туда, где уже виднелись весьма знакомые очертания… их собственной гостиной.

Остаток лета пролетел стремительно и растворился в первых осенних дождях. Впрочем, осень не спешила, не пугала холодами, всплакнет чуть-чуть — и снова сияет солнцем с ясного неба. Вот и нынешний вечер был хорош — теплый, уютный… домашний.

Они сидели вдвоем в гостиной, Тин работал — что-то читал, делал выписки, периодически впадая в раздумья, — а Дин просто сидела в кресле, приходя в себя после богатого на события дня.

А начиналось все вполне мирно, разве что волновались они — все трое — чрезмерно, но это вполне объяснимо: все-таки собирались представить публике свое детище, самоходный экипаж. А публика ожидалась настолько высокопоставленная, что руки подрагивали даже у Тина, не говоря уж о Виане, который распсиховался до заикания, и Дин пришлось отпаивать его успокоительным отваром.

Именно поэтому они задержались в мастерской чуть дольше запланированного… и не исключено, что благодаря этому никто не пострадал, когда в дверях возник он… Салмер. Они с Тином заметили парня одновременно… и одновременно среагировали, Дин — своими чудесными иглами со снотворным, Тин — магией, а потому незваный гость рухнул, как подкошенный, спеленутый по рукам и ногам. Впрочем, боли от удара он не ощутил, потому что приземлился уже спящим.

Повезло, что рядом случился мит Леннис, иначе бы они не знали, как им поступить с пленником. А так сыщик вызвал своих, чтобы прибрать добычу.

Нет худа без добра — пережив потрясение от неожиданной встречи, волноваться они разом перестали. Нет, ну правда — что тут страшного? Экипаж многократно проверен, управлять они все научились, случись что с одним из них, найдется кому заменить.

Словом, представление изобретения прошло великолепно, их завалили заказами на пару лет вперед. И даже встреча с леем советником, которой Дин, признаться, опасалась больше всего остального, оказалась скорее приятным событием. Нет, Дин и до того понимала, что страхи ее безосновательны, ведь расторжение брака ей больше не грозило, но боялась услышать неприятные слова… да что там, даже взгляд неприязненный представлялся непереносимым. Однако лей Аирос был настроен весьма благодушно, и ни словом, ни взглядом не помянул ее бегство и последовавшие за ним события. И был, похоже, даже доволен тем, как все обернулось.

Словом, день, несмотря на неприятное начало, был бы прекрасен, не случись еще одно событие, выбившее Дин из равновесия.

Они как раз снова вернулись в мастерскую, когда Дин почувствовала чье-то назойливое внимание. Она даже не сразу сообразила, что источником пристального чужого взгляда является зеркало, которое она распорядилась повесить в мастерской. Собственно, зеркала теперь находились во всех местах, где Дин приходилось часто бывать.

Сперва она испугалась — настолько, что с трудом заставила себя обернуться и посмотреть в глаза своему страху. Глаза у страха оказались… красивые. Ярко-синие. Сертин, шагнув из зеркальной рамы навстречу ученице, произнес с усмешкой:

— Я устал ждать, пока ты обо мне вспомнишь.

— Простите, — пробормотала она пристыженно.

Действительно, давно стоило связаться с Сертином, узнать, как он там справляется с возникшими проблемами. Ведь понятно, что разбираться с новой реальностью приходится ему, а не королеве.

Но главным потрясением стало не явление наставника, а встреча с группой его друзей, которых он попросил пропустить через зеркало и поручить кому-нибудь их устройство во внешнем мире. Одного из гостей Дин помнила хорошо, еще трое показались ей смутно знакомыми, а вот четвертый… вернее четвертая… Дин едва удержалась, чтобы не отшатнуться, узнав в ней Риеву.

Впрочем, нынешняя Риева разительно отличалась от придворной дамы королевы Мирэи, с которой Дин приходилось иметь дело. Сейчас она казалась ровесницей Дин. Скорее всего, не только казалась, но и была. Просто теперь, когда опыт придворной жизни стерся из ее памяти, из серо-голубых глаз смотрела она настоящая, какой могла бы стать, если бы в раннем возрасте не попала в цепкие ручки королевы: ясный взгляд, застенчивая улыбка. А еще она словно бы похорошела. Возможно, это объяснялось тем, как доверчиво она прижималась к парню, который ее привел, и тем, как он на нее смотрел — тепло и ласково. Словом, ничего от прежней Риевы в ней не было, кроме смутного внешнего сходства. Даже имя другое — Лиена.

И все-таки Дин не сразу смогла справиться с потрясением. К счастью, ей вроде бы удалось скрыть от гостей свое состояние. И она вздохнула с облегчением, когда заботу о прибывших взял на себя магистр Видар.

Что ж, библиотекарь нашел жертвы для удовлетворения своего любопытства, сыщик заполучил преступника, а Дин… Она просто была счастлива — и оттого, что этот безумный день уже позади, и оттого, что муж был рядом и не надо было спешить, решать миллион срочных вопросов. Даже носиться с книгами по библиотеке не было необходимости, поскольку магистр Видар щедро выделил своей помощнице дополнительный выходной…