В Бруке-на-Муре в центральной Штирии я стал свидетелем того, как местный работодатель издевался над одним югославским рабочим, который то тачку не так катил, то цемент не так замешивал и так далее. Увидев меня, сидящего на лавочке, он извинился за шум и начал мерзко улыбаться. Я демонстративно даже не кивнул ему. А по воспоминаниям одного моего друга из Львова, ещё в конце 1980-х годов работавшего в австрийской строительной компании, рабочих, как солдат, каждое утро выстраивали в шеренгу, и обращение с ними не укладывалось в пресловутые понятия о правах человека.

Вы скажете, что я противоречу сам себе - то расхваливал австрийцев, а сейчас ругаю. Да Господь с вами! Австрийцы прекрасные люди, но и с ними нужно себя уметь поставить. Поставишь себя как представитель полуколониальной территории, и будут с тобой соответственно обращаться.

Из города Моцарта - в край озёр

Кто чтит и знает Моцарта больше, чем жители Северной Евразии? Этот вопрос пришёл мне как-то в голову, когда один очень приятный американский профессор совершенно серьёзно, с грустью в глазах сказал в разговоре о системах образования в Европе и Северной Америке:

- Для большинства молодых американцев, особенно из центральных и южных штатов, что Моцарт, что доктор Живаго. Дай Бог, если они вообще знают, что и то и другое имя относится к культуре европейского континента. Не судите о тех счастливчиках из США, которых вы встречаете в европейских университетах. Англосаксонский, атлантический мир рассматривает классическую европейскую культуру как нечто, что должно быть доступно исключительно для избранных. Доходит до того, что при любом удобном случае нам напоминают о том, что Лора Буш, жена Джорджа-младшего, читала Достоевского.

Но даже сильные мира сего, мягко говоря, разочаровывают иногда жителей континентальной Европы. Как мне рассказал один англичанин, который преподаёт в университете Гейдельберга, когда английская королева приехала в Германию и её спросили, что бы она хотела в первую очередь посмотреть, она с ходу заявила, что ей не терпится посмотреть Марбах. В Баден-Вюртем-берге есть два Марбаха. Причём в одном из них располагается конный завод,

а в другом - государственный музей Шиллера. Немцы, только услышав слово "Марбах", уже были в восторге от культуры королевы. И какой из Марба-хов, вы думаете, она хотела посмотреть - "коннозаводский"…

Очень не хочется думать о закате Серебряного века, когда идёшь по прекрасному Зальцбургу и понимаешь, что здесь творил великий Моцарт. То и дело физиономия Гарри Поттера на ранце и носочках у мимо идущего школьника или "герои рэпа" с растопыренными пальцами, мутными глазами смотрящие на прохожих с городских афиш, напоминают о вытеснении духа "Волшебной флейты". Надежду на сохранение классической культуры Европы вселяют имена музыкантов и оперных певцов, среди которых, кстати, то и дело видишь имена исполнителей из России: Анны Нетребко, Дмитрия Хворостов-ского и многих других. И это приятно, это вселяет надежду, это говорит о том, что свой импульс Россия ещё не потеряла.

Я очень люблю Вену и вообще все города Австрии, в которых мне посчастливилось пожить или которые смог посетить. Но считаю, что с точки зрения эстетики - Зальцбург самый свежий город, может быть, поэтому и самый дорогой в Австрии. Замок на горе кажется миниатюрным, стоя на мосту через реку Зальцах, поражаешься какой-то собранности города, создаётся впечатление, что его мыли и освежали в течение месяца до вашего приезда. Особенно это ощущение свежести усиливается, если раскрыть окна утром после грозы. На ещё мокрой и полируемой лучами солнца мостовой, почти как в озере, отражаются силуэты элегантных домов. Улица наполняется запахом ароматных булочек, а разносчик газет успевает о чём-то переговорить на ходу с двумя рабочими, которые неторопливо и размеренно начинают свой день.

Из Зальцбурга путь мой лежал в направлении Клагенфурта, столицы южноавстрийской озёрной земли Каринтия. Я вместе с двумя американцами должен был провести семинар по переводу с немецкого на английский старшеклассникам так называемой Waldorfschule¹. Что бы мне ни говорили о детях, посещающих эту школу, я бы сказал, что это замечательные подростки. Да, трудные молодые люди в школе этого типа не редкость, но в Waldorfschule не губится своеобразие и самовыражение детей. Преподаватели общаются с ними как с друзьями, и никто меня не убедит в том, что это плохо. У многих людей подобная система вызывает отторжение - как же так, учитель и ученик друзья?! Американцы были тоже не совсем довольны тем, что к ним автоматически не проявлялось уважения. Вообще я заметил, что именно американцы, находясь за пределами своей страны, в которой за один неверный взгляд на лицо противоположного пола и за дружеское похлопывание ребёнка по плечу можно сесть в тюрьму на несколько лет, просто "расслабляются" в континентальной Европе. Здесь они и на детей могут прикрикнуть, и громко свистнуть на центральной улице, увидев симпатичную женщину, ну а уж об алкогольно-наркотических пристрастиях молодых американцев можно писать и писать. Слава Богу, мой очерк не об этом!

Я, как и при общении с другими детьми, был настроен заработать уважение своей группы. И мне это сделать удалось. В конце каждого дня я с другим австрийским учителем Мартином и учениками шёл играть в пляжный волейбол на озере Вёртер. Как-то раз температура во второй половине дня добралась до +37°С, и мы все укрылись в тени. Двое ребят отпросились отойти на полчаса. Что ж, нет проблем, мы их отпустили. И не зря! Два альпийских молодца со светящимися серыми глазами притащили ящик пива "Хир-тер". Это светлое пиво - визитная карточка Каринтии. Оно, как вода самого большого в этой земле озера Вёртер, ласкает, и даже человека в плохом настроении способно вернуть на праздник жизни.

Вообще, Каринтия - это земля озёр. Озёра здесь скрываются между скал или открыто красуются в окаймлении лесов. А сколько таинственно-романтических замков органически дополняют озёрные пейзажи. Общей особенностью для всех озёр этой австрийской земли является их уникальная тёмно-лазурная вода.

¹ Waldorfschule (нем.) - Вальдорфская школа. Этот тип общеобразовательной школы распространён по всему миру, но особенно развит на юге Германии и в Австрии. Цель этой школьной системы - развить способности ребенка и развить уверенность в себе. В начальных классах Вальдорфской школы закладываются основы знаний, при этом развиваются, прежде всего, творческие способности ребёнка.

Вечером перед отъездом мы устроили "сосисочный вечер" на заднем дворе школы. Американцы мне признались в том, что самым их большим впечатлением от пребывания в Австрии стало распитие спиртного на заднем дворе школы. Зная Америку с её пуританской ограниченностью, граничащей с сумасшествием, я понимаю и даже, в некотором смысле, сочувствую молодым, симпатичным ребятам, большинство из которых, побывав в континентальной Европе, не хотят возвращаться домой.

На вечеринке либеральные родители моих учеников большую часть времени рассказывали анекдоты про Йорга Хайдера¹. Это довольно симпатичный, подтянутый австрийский политик, который считает, что даже один албанец - это для Австрии слишком много. Он был одним из первых в Европе, кто осудил американскую агрессию в Ираке и выходки чеченских боевиков в России. Он первым возмутился, когда последних стали в ведущих европейских и американских газетах называть повстанцами. В его земле самые щедрые социальные льготы. На предвыборных плакатах Партии Свободы можно встретить такие надписи "Социальное государство вместо эмигрантов". Логично: надо выбирать.

Утром я выезжал в Тироль. Включив радио в машине, я услышал грустные, но торжественные ноты одного из многочисленных хоровых коллективов Каринтии. Славянская часть австрийской души снова давала о себе знать. Торжественность и грусть, - какая взаимодополняющая германо-славянская смесь! Эти составляющие именно в музыке проявляются наиболее чётко. Особенно если послушать сначала "Славянские танцы" Дворжака, а затем "Немецкие танцы" Шуберта. Эта германо-славянская смесь сама по себе является культурным импульсом.