– Ходу, пока менты не подъехали, – схватив Рамзеса за руку, рявкнул Савченко.

– Вот это оттянулись, я понимаю, по-взрослому, – всю дорогу возбужденно подпрыгивал Рамзес.

Ночь они провели в дорогом клубе, где под грохот музыки в стиле «техно» познакомились с двумя шикарными девицами, с которыми впоследствии и провели несколько дней, выделенные начальством для краткосрочного отпуска.

Через месяц диверсионная группа настигла приговоренного полевого командира, а еще через три чеченский снайпер достал Рамзеса…

Виктор вновь перевел взгляд на соседний столик. «Питбуль», перегнувшись через столик, что-то нашептывал своей спутнице с совершенно серьезным видом, а блондинка, запрокинув голову, демонстративно громко смеялась.

«Безнадежная дура, – поставил окончательный диагноз Савченко и тут же подумал: – Хотя Рамзесу наверняка пришлась бы по вкусу».

Наконец принесли заказ, от шашлыка исходил дурманящий аромат, а люля-кебаб еще шипел на овальной сковороде.

Официант поспешно наполнил рюмку на высокой ножке из хрустального, конической формы, графина. Тонкие стенки рюмки запотели.

Кивком головы Виктор великодушно отпустил официанта и, как только тот удалился, глубоко выдохнул и опорожнил рюмку, холодная горьковатая жидкость обожгла стенки желудка. Только теперь он ощутил настоящий голод и с аппетитом накинулся на еду.

Неожиданно на потолке вспыхнуло несколько прожекторов, залив ярко-желтым светом круглую сцену в центре зала. Из замаскированных в стенах динамиков полилась восточная музыка, мягкие звуки струнного инструмента вплетались в доминирующий барабанный ритм.

На сцену выпорхнула молоденькая девчонка в традиционном танцевальном наряде, длинной яркой юбке и расшитом монетами лифе, на манер старинной кольчуги.

Танцовщица задвигалась в такт музыке, по мере ускорения музыкального темпа убыстрялись и движения девушки. Наконец барабан заглушил все звуки и танцовщица замерла на месте, предавшись танцу живота.

Виктор позабыл о еде, о недопитой водке, его взгляд был прикован к фигуре девушки, животу, бедрам, высокой груди. Эти движения будоражили сознание мужчины, заставляли кипеть кровь.

Не в силах терпеть эту муку, Виктор промокнул взмокший лоб салфеткой, бросил несколько крупных купюр в местной валюте и поспешно покинул ресторан.

За тяжелой дверью звуки музыки были неслышны, и Савченко, переведя дух, направил свои стопы в фойе гостиницы. Делать сегодня ему было нечего, поэтому Виктор решил пораньше завалиться спать.

Но на сегодняшний день испытания для бывшего морского пехотинца еще не закончились. Оказавшись возле шахты лифта, он вдруг увидел, что к нему приближается та самая сексапильная брюнетка, которую он увидел днем. Молодая женщина встала в полуметре от Виктора в ожидании лифта.

Двери трех лифтов раздвинулись одновременно, из центральной кабины выпорхнула стайка молодежи, из двух других вышла большая группа мужчин в строгих деловых костюмах. Европейский и американский бизнес вел упорную экспансию на нефтяной Клондайк.

Уступая дорогу бизнесменам, брюнетка сделала шаг в сторону, почти вплотную приблизившись к Виктору. В ту же секунду молодой человек почувствовал, как в его ладонь что-то вложили.

«Опять шпионские страсти», – зло подумал он, но кулак тем не менее крепко сжал.

Толпа схлынула, брюнетка, даже не окинув мужчину взглядом, направилась к крайней левой кабине, он же шагнул в центральную, где еще витал стойкий запах сигарет и парфюмерии.

«Стрелок. Привет от Христофорова. Нужно поговорить. На ночь балконную дверь не запирай».

Оказавшись в номере, Савченко несколько раз перечитал скупой текст записки, под которым не было никакой подписи. Впрочем, это было вполне понятно, любое имя, кроме Христофорова, ему ничего бы не сказало.

Еще раз скользнул взглядом по записке. Строчки были корявыми, чувствовалось, что писали второпях, скорее всего именно в тот момент, когда он вышел из ресторана.

«Что это, провокация? Вряд ли. После ареста Христофорова и Лялькина моя скромная персона никакого значения вообще не имеет. Если бы на мой счет вышла какая догадка, никто, ни ливийцы, ни тем более местные «мусора», не стал бы вертеть хитромудрые комбинации, а поступил проще. За жабры и на солнышко, били бы до тех пор, пока не сознался. А потом без особых изысков «перо» в бок, и готово. Значит, не чужие. Выходит, свои.

Разорвав записку на мелкие клочки, Виктор выбросил обрывки в унитаз и спустил воду. Быстро раздевшись, он шагнул под холодный душ, надеясь таким образом погасить пожар похоти…

Базар – это зеркало любой восточной страны, как торгуются на Востоке, больше нигде не торгуют. Потому что торг здесь считается едва ли не священным ритуалом. Человека, который покупает, не торгуясь, на таких базарах не уважают – ни остальные покупатели, ни тем более продавцы.

Торг всегда проходит очень эмоционально, часто превращаясь в театрализованное представление. Но иногда спектакль перерастает в нечто большее, что нельзя назвать иначе как гладиаторские бои.

Подобное «сражение» развернулось на главном рынке Буктара, там разгорелась ожесточенная драка. Молотили друг друга не покупатель с продавцом, а два покупателя, не желающие уступить друг другу дешевую статуэтку африканского охотника из черного дерева. Драка была настолько ожесточенной, что пришлось вызывать полицейского, надзирающего за порядком в торговых рядах.

Вмешательство в драку стража порядка не остановило ее: оба драчуна дружно накинулись на полицейского.

Тому пришлось вызывать подмогу. Конечный результат был плачевным, обоих хулиганов препроводили в полицейский участок. На следующий день состоялся суд, их судили за нарушение общественного порядка и нанесение увечий полицейскому.

По первому пункту оба драчуна получили по полгода тюрьмы, а по второму должны были выплатить пострадавшему по тысяче буктарских динар.

Осужденные направились к месту исполнения наказания, а нанятые адвокаты в тот же день выплатили назначенный штраф пострадавшему, чтобы впоследствии не усложнять им тюремную жизнь. Таким образом план операции «Проникновение» прошел успешно.

Уже через три часа Назир Шах получил сообщение от внедренного в тюрьму оперативника сообщение:

«В связи с малым сроком назначены на хозяйственные работы, что позволяет передвигаться по всей территории тюрьмы.

Русских содержат в отдельном боксе под охраной семи вооруженных конвоиров. Из отрывочных разговоров надзирателей стало ясно, их «делом» занимается лично главный криминальный комиссар Абуала Малик, который напрямую информирует султана о ходе следствия.

Используя свой статус (хозработник), изучаю внутреннюю инфраструктуру тюрьмы. Надеюсь к концу недели составить подробный план.

Сурок».

Следователь Назир Шах отключил свой ноутбук и в мыслях восхвалил Аллаха за его безмерную мудрость, позволяющую людям изобретать нужные и полезные вещи, вот хотя бы миниатюрные передатчики, способные сбрасывать информацию прямо на компьютер.

После молитвы следователь вернулся к делам насущным. Засланные в тюрьму оперативник (Сурок) и прикрывающий его боевик (Аллигатор) пока со своим заданием справлялись. Когда будет готов план внутренних коммуникаций тюрьмы, можно будет заняться разработкой операции по ее захвату. А пока…

Мысли Назир Шаха клубились, как рой надоедливых мух. Дать полный ответ по русским арестантам мог только один человек (конечно же исключая султана Буктара), комиссар полиции Абуала Малик.

Оперативная группа ливийцев уже работала по нему, незаметно подбираясь поближе, как кобра, охотящаяся на сусликов. Успех задуманного Шахом был гарантирован лишь в том случае, если жертва до последней секунды ничего не будет подозревать.

На столе завибрировала трубка сотового телефона, следователь поспешно ее схватил.

Звонил боевик, внедренный наблюдать за русским с яхты «Аграба». Парень никак себя не проявил, спал до полудня, купался в бассейне, там же некоторое время загорал, питался в гостиничном ресторане. В общем, вел себя, как и положено человеку, вдоволь наевшемуся морской романтики.