– Нам, наверное, надо двигаться, а то разберут все экипажи, сэр.

Он мог только приветствовать эту мысль. Ему самому вдруг ужасно захотелось поскорее добраться до места. Лукас схватил женщин за руки и направился к стоянке экипажей. Он шагал так быстро, что у Виктории чуть было не слетела с головы ее украшенная цветами шляпка, и ей пришлось свободной левой рукой придерживать ее на голове. Тэйлор в это время прилагала максимум усилий, чтобы не наступить на подол собственного платья.

– Мистер Росс, куда мы так бежим? Нигде ничего не горит, – крикнула она.

Он замедлил шаг. Сказал извозчику, куда им ехать, потом открыл дверцу экипажа и повернулся к Виктории:

– А ваш багаж уже отправили?

– Мои квитанции были у Тэйлор, – ответила та, не поднимая головы и глядя в землю.

Она была очень застенчива, и Лукас невольно задумался, как же она, во имя всего святого, собирается жить дальше, если заботиться о ней будет одна только Тэйлор? Он решил, что поговорит с банкирами один на один. И так как опекунский фонд на счете в их банке был достаточно велик и они наверняка получали с этих денег приличную прибыль, Лукас почти не сомневался, что они с радостью возьмут под свою опеку Викторию вместе с Тэйлор. К тому же у Тэйлор в Бостоне наверняка есть родственники. И кто-нибудь из ее родни позаботится о его жене и ее подруге.

Его жена. Лукас, сам того не ожидая, от изумления тряхнул головой. Если бы кто-нибудь полгода назад сказал ему, что он женится, он бы здорово посмеялся. И не исключено, что съездил бы такому пророку по физиономии за подобное богохульство.

– Мы готовы, мистер Росс.

Тэйлор слегка подтолкнула Лукаса в бок, чтобы он пошевеливался. Еще ее так и подмывало сказать ему чтобы он убрал с лица это хмурое выражение. Хочет от того или нет, но Виктория едет с ними. Тэйлор решила, что его раздражение вызвано именно их новой попутчицей. Лукасу явно не нравилось менять на ходу планы. Ей тут же пришла в голову мысль: а как ему подавится круто изменить свое будущее? И она сразу призналась себе, что это ему тоже совсем не понравится. Она знала, что с ним будет трудно, но надеялась, что все-таки не совсем невозможно.

Лукас повернулся к Виктории и улыбнулся ей. Она сочла, что необходимо снять шляпку, прежде чем сесть в экипаж. Тэйлор моментально заметила, что ее супруг проявляет огромное терпение по отношению к ее подруге. Он обращался с ней, как с тонкой фарфовой статуэткой, которая могла разбиться на мелкие кусочки от одного неосторожного движения. Смотри как до смешного нежно он помог ей сесть в экипаж. Даже подержал ее шляпку, пока она расправлялi платье. А когда она наконец устроилась, повернулся к Тэйлор. И почти что запихнул ее в экипаж. Она хотела сесть рядом со своей подругой. Но у Лукаca были другие соображения. Не успела она сесть, куда он ее затолкал, как он уже сидел рядом с ней, зажав ее всей своей массой в угол. Ей просто невозможно было никуда двинуться.

Тзйлор взглянула на него, нахмурившись, чтобы он понял, что она думает по поводу его властного обращения, и сразу поняла, что старалась зря. Лукас не обращал на нее никакого внимания. Он уставился в окно, погруженный в собственные мысли. Виктория окликнула ее:

– Посмотрите-ка, Тэйлор. Видите там кофейный магазин Моррисона? У нас в Лондоне есть точно такой же. – Голос ее звенел от восторга. – А вон обувное ателье Тайлера. Он и в Англии очень известен.

Тэйлор наклонилась и выглянула в окно.

– Похоже, здесь много английских магазинов, – заметила она. – Как это печально, правда?

– Почему печально? – спросил Лукас, удивленный странным замечанием Тэйлор.

Ей не хотелось говорить правду. А правда заключалась в том, что любое напоминание об Англии было ей неприятно. Ему все равно не понять. И она ограничилась уклончивым ответом:

– Мне бы хотелось, чтобы все было совсем другим.

– О, но большинство магазинов здесь не такие, как в Англии, – высказала свое мнение Виктория. – Надо будет еще привыкать, ведь правда? Америка кажется такой величественной.

Тэйлор машинально кивнула. Она старалась слушать, что говорит Виктория, но мысли ее были далеко. Волнение охватило ее. Она едва могла усидеть на месте. Она думала о малютках. Они здесь, в этом чудесном городе, и как только она закончит дела с банкирами и Лукас соберется обратно в Редемпшен, она поедет и заберет девочек и их няню, милую миссис Бартлсмит. Им всем придется провести в Бостоне, по крайней мере, неделю, пока Тэйлор подыщет и наймет необходимую прислугу и купит девочкам одежду к будущему сезону.

Как ей не терпелось поскорее увидеть своих племяшек! Прямо сейчас. Если вести себя по-умному, Лукас никогда и не узнает, что она отлучалась. На какой-нибудь час всего-то, убеждала она себя. Она возьмет экипаж и вернется в отель еще до того, как ее хватятся.

А уж как обрадовалась бы миссис Бартлсмит ее приезду! Тэйлор рассказала бы ей о своих планах и предложила нанять кого-нибудь, чтобы помочь упаковать вещи к отъезду… Она так разволновалась, что схватила Лукаса за руку.

Он даже вздрогнул от проявления такого расположения. А увидев, что лицо ее светится от радости, и сам улыбнулся ее явному воодушевлению.

– Я вижу, Бостон вам нравится.

– Да, на первый взгляд он очень мил.

Однако Лукас сразу же понял, что ее восторг не относится к самому городу, что она взволнована чем-то другим. Ему стало очень любопытно, чем именно. Потом он решил, что, возможно, она думает о предстоящей встрече с родственниками и друзьями и прикидывает, где будет жить. Скорее всего, выберет район Хилл, где живут все богатые и влиятельные люди Бостоне. Она прекрасно туда впишется. И, конечно же, ей там понравится. Лукас не сомневался в этом.

Виктория без умолку комментировала все, что видела из окна экипажа. Тэйлор изредка из вежливости кивала. Но мысли ее явно были далеко.

В конце концов Лукас не выдержал:

– Скажите, о чем вы думаете?

– О родственниках, – отвечала она.

Он улыбнулся:

– Я так и подумал.

– И…

– Да?

Она вздохнула.

– Еще я думала о высшем благе.

Опять это «высшее благо»! Лукас и теперь не понял, что она имела в виду. Виктория тоже не поняла и поинтересовалась:

– Высшее благо – это Бостон?

Тэйлор отрицательно покачала головой. Хотела сказать еще что-то, но тут вдруг заметила, что вцепилась Лукасу в руку, и поспешила отпустить ее.

– Ради Бога, простите мое нахальство, – проговорила она.

Он раздраженно дернул щекой, и она быстро отвернулась к окну, прежде чем он успел ответить на ее нелепое извинение. Виктория была озадачена тем, что сказала Тэйлор, и долго смотрела на нее, явно ожидая какого-то дальнейшего разъяснения, но, ничего не дождавшись, переключила внимание на Лукаса. Он решил было объяснить ей кое-что, но сразу передумал.

– Солнце садится, – произнесла вдруг Тэйлор. Голос у нее был грустный.

– Через полчаса стемнеет, – отозвался Лукас. – Это вас беспокоит?

– Да.

– Почему?

– Я хотела съездить повидаться со своими родственниками, – объяснила она. – Придется ждать до завтра.

– Но ведь люди выезжают и по вечерам, – сказал Лукас.

– Они уже будут спать. И Тэйлор снова отвернулась к окну. Лукас решил, что эти родственники – дряхлые старики. Кто же еще так рано ложится спать?

Виктория с интересом и изумлением следила за Лукасом и Тэйлор. Ей очень хотелось спросить, почему они так официальны друг с другом. Но она подумала, что это будет не совсем вежливо, и оставила эту мысль. Дальше они ехали молча и через несколько минут уже были на месте.

На первый взгляд «Гамильтон хаус» совсем не был похож на то, чего от него ожидали. Пока Лукас расплачивался с извозчиком, Виктория и Тэйлор стояли на обочине и глядели на огромное серое гранитное здание. Виктория прошептала, что оно имеет весьма мрачный вид. Тэйлор выразилась еще более резко. Она заявила, что оно страшно как смертный грех.

Лукасу почему-то это мнение показалось забавным. Он попросил ее не говорить так громко, но при этом широко улыбался. Она не знала, как его понимать. И снова отметила про себя его заботливое отношение к Виктории. Тэйлор не обижалась и не ревновала. Наоборот – ей даже было приятно. Оказывается, Лукас умеет быть джентльменом, если сам того захочет.