Он, по крайней мере, был с нею честен с самого начала. Прямо сказал, что не нуждается в ней. И как же она отплатила ему за его честность? Сама бросилась ему на шею.

Она была искренне огорчена. В самом деле, можно было подумать, что она начинает вести себя как настоящая женщина. Неудивительно, что Лукас бросился бежать от нее.

Тэйлор громко застонала, перевернулась на другой бок и натянула повыше одеяло. И поклялась себе первым делом с утра извиниться перед Лукасом и пообещать, что ему больше никогда не придется иметь дело с ее любопытством. Через несколько минут она заснула. Ей снился Лукас.

Его же мучили кошмары, где главным действующим лицом была она. Он проснулся в холодном поту, фрагменты этого кошмарного она еще стояли у него перед глазами. Тэйлор находилась в пещере, из которой не могла выбраться. Он пробрался внутрь пещеры, чтобы спасти ее, но, как только протянул к ней руки, стены и потолок с грохотом обрушились вокруг них. Воздух вдруг превратился в грязь. Они не могли ни дышать, ни пошевелиться. Он отчаянно пытался спасти ее и вытащить из этой пещеры, пока она не умерла… как все остальные.

В этом сне в сознании Лукаса перемешались два кошмара – настоящий и воображаемый. Потому что другие персонажи его сна, волшебным образом оказавшиеся в пещере вместе с Тэйлор, были солдаты, которых он знал и с которыми был дружен, его товарищи, которых заманили, так же как и его, в смертельную ловушку. И сделал это не кто-нибудь, а офицер, их командир. Майор Джон Колдер просто-напросто продал и предал то, что осталось от его боевой части, спасая собственную шкуру. Однако им двигала не только трусость. Здесь была замешана еще и жадность. Как и предательство Иуды, его предательство было щедро вознаграждено, и сумма этого вознаграждения исчислялась отнюдь не тридцатью сребрениками. Колдер лично похитил огромную долю партии золота – того самого золота, которое должен был охранять.

Лукас единственный остался в живых, и только потому, что подручные с уверенностью сообщили Колдеру, будто все девять человек погибли. Майор, однако, не успокоился на этом. Мало того, что каждому из них выстрелили в спину, он еще хотел убедиться, что никто уже не дышит. Разумеется, ведь он боялся за свою карьеру, не говоря о собственной шее, и к тому же не желал, чтобы пострадала его блестящая, незапятнанная репутация военного.

Нет, Колдер не собирался испытывать судьбу. Не хотел, чтобы кто-нибудь начал разнюхивать правду после окончания войны. И поэтому сделал то, что на его месте сделал бы любой аккуратный человек. Он уничтожил все доказательства.

Лукас проснулся, потому что собирался закричать от ярости. По лбу его струился пот, он задыхался. Просветление наступило быстро, отступили злость и ярость, но он все равно несколько минут мерил шагами палубу, пока не почувствовал облегчения в груди.

Кошмарные сны о воине уже не удивляли его. Он к ним привык. Но Тэйлор, вдруг оказавшаяся в самой гуще его сновидений, – это было совсем другое дело. Одному Богу известно, как такое могло произойти. Он не волновался за нее, зная, что с ней все в порядке и она крепко спит внизу в их каюте, но тем не менее почувствовал необходимость взглянуть на нее, просто чтобы убедиться.

Тэйлор даже не пошевелилась, когда он вошел в каюту. Она спала на спине, а волосы ее разметались по подушке, образуя золотой ореол вокруг головы. Она казалась ангелом – спокойным и мирным. Вероятнее всего, ей снилось, что она пьет свой полуденный чай в окружении прекрасных кавалеров. Черт побери, он почти завидовал ей. Его собственные сны были всегда заполнены демонами. Они с Тэйлор во всем оказывались полными противоположностями, и, возможно, именно поэтому его так тянуло к ней. Она воплощала свет и тепло для человека, который в течение долгих-долгих лет был лишен всего этого.

Лукас стоял у кровати несколько минут, не отрывая от Тэйлор глаз, и не мог заставить себя уйти. Он знал, что ее будет тошнить от одного его вида, если она вдруг узнает его подноготную. Ему приходилось делать ужасные вещи во имя победы и чести. И даже чтобы просто остаться в живых.

Он тряхнул головой. Бороться с соблазном было больше невозможно. Притягательная сила ее чистоты и невинности была слишком велика. И он даже не пытался устоять. Присел, разулся, снял носки, лег и вытянулся рядом с ней. Не просыпаясь, она поудобнее устроилась рядом с ним. Он повернулся на бок, обнял ее и нежно прижал к себе. Уткнулся ей в шею и закрыл глаза.

Через минуту он уже крепко спал.

Бог оказался милостив. Демоны оставили его в покое.

Торопливость была несвойственна Тэйлор. Лукасу пришлось больше часа ждать, пока она поднимется на палубу. У него была масса времени подумать о прошедшей ночи. И что его дернуло лечь с ней в постель? Какая слабость подтолкнула обнять ее и тесно прижаться? Он даже не мог вспомнить, когда в последний раз спал так крепко и так сладко. Это было неприятно и чертовски смущало его. Лукас вздохнул. Слава Богу, что он еще вовремя проснулся. Он вспомнил, как очнулся от сна и обнаружил, что лежит, раскинувшись на ее теплом, нежном теле. И сразу заставил себя перестать об этом думать. Главное, что она не проснулась и ничего не заметила.

Ему хотелось как можно скорее отправиться в путь. Терпение его кончилось, и он уже собирался спуститься в каюту и вытащить оттуда Тэйлор, когда увидел, что она поспешно поднимается вверх по лестнице.

Она выглядела возбужденной, взволнованной и прелестной. На ней было бледно-розовое платье, глубокий вырез вокруг шеи обрамляли вышитые тонкой белой нитью бутончики роз. Цвет платья выгодно оттенял ее кожу, и он подумал, что она самое женственное создание, которое он когда-либо видел.

Он громко вздохнул. Этот вздох скорее напоминал рычание медведя. Потом хмуро взглянул на нее.

А она улыбнулась в ответ, полагая, что он раздражен из-за ее медлительности. Извинилась, что заставила его ждать, и окинула взглядом палубу в поисках Виктории. Она нигде ее не видела. А так как большинство пассажиров уже сошли с корабля, Тэйлор решила, что Виктория, вероятно, ждет их там, где хранится багаж. Она уже побывала в каюте Виктории, но каюта была пуста.

– Мне не терпится поскорее ступить на американскую землю, – заметила она.

– Расскажите это кому-нибудь другому, – ответил он, крепко ухватил ее за руку и повернулся, готовый идти.

Тэйлор проигнорировала его сарказм, все ее внимание было устремлено на гавань. На первый взгляд очертания города на фоне неба напомнили ей Лондон, хотя и в несколько более крупном масштабе. Однако почти сразу она заметила главное различие между двумя городами. Над Лондоном постоянно висела серая дымка. Небо над Бостоном было девственно чистым (во всяком случае, так ей показалось).

Тэйлор больше не сказала Лукасу ни слова, пока они не подошли к тележкам с багажом. Она была вся поглощена красками и звуками своей новой родины. Ей хотелось закрыть глаза и слушать все эти совершенно не похожие один на другой языки и наречия и стараться угадать, из каких они стран… Но скоро вся эта лавина звуков перемешалась у нее в голове, и она бросила свою игру. Тогда она попыталась одним взглядом окинуть все вокруг. Все было новым, интересным и неизведанным.

– Тэйлор, вы будете наконец слушать, что я пытаюсь вам сказать?

Только теперь она взглянула на него:

– Как здесь чудесно, Лукас!

Он улыбнулся, услышав искреннее изумление и восторг в ее голосе.

– Где, в Бостоне?

– В Америке, – уточнила она.

– Это еще не вся Америка. Но в Бостоне вам понравится жить. Это город-космополит. Очень похож на Лондон.

– Мне уже нравится Бостон, но мне не хочется, чтобы он хоть чем-нибудь напоминал Лондон.

Сделав такое заявление, она вновь принялась разглядывать пеструю сутолоку вокруг. Несколько минут Лукас смотрел на нее не отрываясь. А когда осознал, что делает, почувствовал отвращение к самому себе. Он вел себя, как пьяный деревенский парень, но, черт побери, это была ее вина.