— Ну, уж нет, не хочу портить этим «разговором» мебель… — усмехнулся он.
— Сам напросился. — Я швырнула в вампира парализаторы.
— И все? — Он выгнул дугой бровь. — Неужели это все, на что ты способна? — Он отшвырнул меня волной холодного, почти ледяного воздуха.
— О, бледнею от твоих способностей, — Я царапала воздух вокруг себя, а на лице и теле вампира появлялись кровоточащие следы когтей.
— Очень мило, — констатировал он, перемещаясь ко мне.
— Согласна. — Я поднялась в воздух, тут же опускаясь на крышу. — Иди сюда, мой дорогой…
— Иду. — Оскалился вампир. — Что-то ты сегодня не в духе.
— Плохо спала. — Я сжала в руке рукоять меча. — И, скорее всего, завтра, я тоже буду не в духе.
Дальше, как вам понятно бой пошел полным ходом. Побеждали мы, с переменным успехом, и лидер ни как не определялся. Желая закончить эту возню, я красивым взмахом магического меча, оставила свой автограф на его спине.
— Все! — Зевнула я, — пошла я, спать, — и упала в пропасть у замка, спиной вниз. На пол пути, подлетая к окну, я таки остановилась и впрыгнула в окно, одновременно восстанавливая его до прежнего, целого состояния. Сжалившись над вампиром, я оставила его открытым…
Рон тихонько скользнул внутрь, тут же закрыв за собой окно. Мучительница, тихо посапывая, спала, свернувшись калачиком. Вампир сел на кровать рядом с ней и протянул руку (нет, не для того чтобы ее задушить), желая коснуться ее щеки, но спустя мгновенье, отдернул ее.
Она странная, думал он, скользя взглядом по ее лицу и фигуре. Все чувства держит глубоко в себе, оставляя на поверхности лишь чрезмерное веселье и иронию.
Губы Ронграта сложились в легкую улыбку, а глаза чуть сузились.
«Хочешь ты того, детка, или нет, но твое сердце оттаивает, а душа становиться сострадательной. Ты может быть, еще этого не заметила, и не поняла… в любом случае, я не дам Хаосу превратить твою душу в выжженную пустыню, и не спрашивай, почему».
Он наклонился и запечатлел на ее губах, легкий поцелуй. Девушка не проснулась, лишь ее ресницы чуть дрогнули.
Утром, едва я вышла из комнаты, мне на глаза попался Микамир Микамирович.
— Как дела? — Радостно спросил он. — Можешь не отвечать, мы уже начали считывать информацию. И что вы делали этой ночью?
— Видно, — прошипел Рон, появляясь из воздуха, — их добил наш маленький поединок.
Одет он был, как обычно, весь в черном. Но постоянно морщился от боли в спине и метал в меня злые взгляды. Если бы они могли испепелять, я бы стала горсткой пепла.
— Что ты сегодня не важно выглядишь! — Заметил директор. — Спина болит? Я говорил, здоровье надо беречь.
— Хи, — выплыл в коридор довольный Стив, — это Ви постаралась. Такое, творила! У меня аж волосы встали дыбом…везде…
— И так и не вернулись в нормальное положение, — фыркнул Рон. — Ох уж эта ваша, студенческая солидарность…
— О чем он? — Поинтересовался директор.
— Пустяк, — зевнула Лола, — Ви, оставила на его спине прекрасный автограф…магическим мечем.
— Вишня! — возмутился директор, — нельзя же так! Ведь он…
— А пусть не распускает руки! — Я воспылала праведным, но относительно спокойным гневом. — Без моего на то согласия. Маньяк! — Сказала я прямо в лицо вампиру и телепортировалась в зал.
Я, переполняясь возмущением, села на кресло у окна, и приступила к созерцанию пейзажей за окном.
— К твоему сведению, — Рон материализовался посреди зала, — это и был мой план, как довести наших дорогих гостей до нервного срыва.
— О да! — Бушевала я, меряя шагами комнату. — А меня предупредить тебе было лень!
— Но ты бы так не сыграла! Или ты думаешь, я принадлежу к категории тех, кто совершенно не интересуется мнение девушки, прежде чем…
— Прежде чем что-то предпринимать, нужно меня предупредить!
— Извини, я не знал, что все так воспримешь! И оставишь о себе прекрасное, кровавое напоминание на моей спине!
— Ты бессердечный, самонадеянный идиот, который вмешивается в жизни других людей, и роется в их прошлом! — Похоже, нервный срыв намечался не только у посла…
— Это ты холодная, бессердечная и…, - Рон подошел ко мне почти вплотную, а отступать, кроме окна стало некуда. — Неужели тебе было так уж противно? — внезапно смягчился он, проводя пальцами по моей щеке. — Ведь не такая ты и плохая, какой хочешь казаться. — Его губы замерли в нескольких миллиметрах от моих.
Не дождавшись ответа, он все так же нежно поцеловал меня. Не находя что сказать и сделать, я просто закину руки ему на шею, скользя по спине и зная, что причиняю ему боль.
Когда он оторвался, и посмотрел в мои глаза, своими зачаровывающими глазами, они показались мне таки знакомыми и теплыми, что мое сердце почти растаяло…. Почти…
— Думаю, нам лучше спать в разных комнатах, — сказала я, опуская глаза и выскальзывая из его объятий. — Если конечно, ты не исправишься, и станешь вести себя прилично.
— А ты уберешь свою роспись? — Вампир вернулся к своему обычному настроению.
— Ее уже и нет. — Улыбнулась я, выходя из комнаты.
— Не все сразу. — Арг похлопал друга по плечу. — Но уже имеются определенные сдвиги. И не выдумывай глупые оправдания своим действиям. Они этого не любят. Особенно маги, они видят нас насквозь, впрочем, как и все девушки.
— Это и не было оправдание, — возразил Ронграт, — я точно все рассчитал.
— Как все серьезно! — Вздохнул Аргал. — К чему катится мир! Но думаю, вы друг друга стоите…. Ты лузер! Здорово она тебя на крыше…
Ронграту надоело выслушивать поучения Аргала и, не выдержав, он отшвырнул его к противоположенной стене, а в ответ получил разряд первосортного волнового удара.
Глава 8
«Ведьмы, тоже плачут…»
Непроверенный слух.
Я зевнула и села на кровати, щуря глаза от яркого света. На сердце было необыкновенно легко и радостно. Я уже и забыла, каково это ощущение, потому несказанно ему удивилась. Необыкновенно свежий воздух влетал в распахнутое окно, неся запах осени и уходящего тепла…
Было еще очень рано, солнце едва-едва окрасило небо восходом и ноги замерзли, от небольшого сквозняка. Лола, судя по всему, уже проснулась, хотя очень удивляла смятая кровать: подруга, убежденная сторонница порядка.
Я пожала плечами, и мой взгляд скользнул по комнате, зацепившись записку на темной столешнице стола. Сердце нехорошо подпрыгнуло, а по спине пробежала волна жара. Я встряхнула головой, отгоняя внезапно нахлынувшие, мрачные предчувствия. Рука сама собой потянулась к смятому листику и потянула его к себе.
«Дорогая моя Вишня, я решила навестить родителей. Не беспокойся, со мной все будет в полном порядке. Всего наилучшего, Лорелайн».
Я перечитала записку, но ничего больше не увидела. Странно… Лола никогда не использовала полной формы своего имени, всегда представляясь как «Лола». Да и церемонное «дорогая моя подруга» тоже не ее стиль. И это странно желание, бросить учебу…пусть и на время. Почему она не предупредила меня?
Почему, оставила лишь короткую записку? Здесь явно, что-то не так…
Я сидела на ветке дерева, во дворе за школой. С некоторых пор, это место мне очень полюбилось. Здесь я часто болтала с Эвилом, или обсуждала тяготы студенческой жизни с Лолой. Вспомнив о подруге, с моих губ сам собой сорвался прерывистый вдох.
— Здравствуйте, леди Вишня. — Ронграт остановился под деревом, и отвесил шутливый поклон.
— Вишнерия… — машинально поправила я, — все еще сжимая в руках записку.
— Ты себя видела? — Голос вампира был как обычно мягким, и в нем звучала нотка иронии, но глаза смотрели обеспокоено.
— А что? — Поинтересовалась я.
— Ничего. — Фыркнул он, — Ты выглядишь обеспокоенной. Нет, не правильно. ТЫ выглядишь ОБЕСПОКОЕННОЙ. Поняла? — Вампир вздохнул и закатил глаза. — Это чувство для тебя редкость… — он резко замолчал, словно что-то вспомнил. — Прости, Вишня, — Рон отвел глаза. — Я не хотел тебя обидеть. Само вырвалось.
