Только не позавчера, а два месяца назад.

— Два месяца! Почему же такая запоздалая реакция?

— Кит очень скрытная, не меньше, чем Брендан, когда речь заходит о личных отношениях. Заходила… — угрюмо уточнил он.

— И что же послужило причиной разрыва, Скотти?

— У вас взгляд, как у собаки, почуявшей кость. — Он взболтал остатки коктейля у себя в стакане. — Если я расскажу, вы дадите слово меня не цитировать — а то Киска Кит выцарапает мне глаза?

— Я хочу просто поднакопить информации, не более того.

— Их поссорила старуха.

— Какая старуха? Китсия?

Он кивнул и допил коктейль.

— Как это произошло? Она что-нибудь натворила?

— В августе она явилась без предупреждения навестить дочь.

Кит была на студии, и Брендан оставался дома один. Ну и… — Скотт присвистнул. — Они с Бренданом… Кит вернулась домой раньше положенного времени и застала их в гостиной, на кушетке.

— Откуда вам известны такие подробности? — спросила Либерти осторожно. — Вы что, в тот момент сидели под кушеткой?

— Не совсем. Но все равно я был, так сказать, в гуще событий. — Скотт подвинул бармену пустой стакан и принялся мрачно грызть орешки. — Я знаю обо всем от обоих — и от Кит, и от Брендана, но в основном от него, бедняги. Он так и не понял, что на него нашло. Говорит, что Китсия Рейсом — красивейшая женщина из всех, кого он до сих пор встречал, — после Кит, конечно. А еще называет ее всемогущей богиней.

— Но вы сами с ней незнакомы?

— Как же, знаком! — Скотт залпом допил коктейль. Либерти поспешно подвинула ему свой полный стакан, лишь бы он не умолкал.

— Насколько я знаю, она давным-давно не покидала Звар.

Он негромко рыгнул и постучал себя по груди.

— В тот вечер я тоже был в «Кларе», и это я увидел ее первым, еще до Брендана. Хотел поработать с ним над одной сценой из «Последнего шанса» и составить ему компанию до возвращения Кит. Старуха наблюдала из окна гостиной, как Брендан репетирует внизу, на пляже, прямо глаз от него не отрывала. Было такое впечатление, будто она открыла новый вид млекопитающих. Знаете, у нее есть одно свойство, которого большинство женщин лишены: ей наплевать, что думают другие.

Как хочет, так и выглядит, что хочет, то и говорит.

Либерти непроизвольно посмотрела на свое отражение в зеркале за баром. Бледное лицо, огромные глаза…

— А сколько в ней ума, сколько проницательности!

— Вы — поклонник ее искусства?

— Первое существенное капиталовложение я сделал в оригинал Рейсом. Гравюра на дереве: синие георгины. Понятно, такой человек, как Китсия, не могла остаться равнодушной к настоящим мужчинам вроде нас с Бренданом. Особенно к Брендану, которого всегда тянуло к молоденьким. Бедняга! Как он растерялся, когда, вернувшись, нашел вместо Кит ее старую мать!

Мне кажется, она его загипнотизировала. Пока он щурился, словно кот, я тихонько улизнул. Он даже не знал, что я там был. — Скотт неуверенно вздохнул. — Наверное, не надо было мне уходить. Он был такой беспомощный! Но я не мог этого вынести. — Оглядев ресторан. Скотт перевел взгляд на Либерти. — Что за статью вы собираетесь писать?

— Там видно будет.

— Ну так вот, на следующий день мне позвонила Кит. Она была растеряна — даже по голосу было слышно, как она потрясена. Обыкновенно Кит — само изящество и самообладание, но у нее очень ранимая душа. «Мать всегда учила меня ненавидеть мужчин, — сказала она тогда, — а сама совратила единственного мужчину, которого я смогла полюбить». Она повторяла это снова и снова, и мне было ее невыносимо жаль, но я не знал, чем помочь.

— А что Брендан?

— Брендан? Ну, сперва он напоминал быка, в которого угодила молния, — полная утрата ориентиров. Видимо, он представлял секс с Китсией и отповедь, последовавшую от ее дочери, каким-то первобытным ритуалом…

— А себя — ритуальной жертвой?

— Вроде того. Прошло несколько дней, прежде чем до него дошло, что его вышвырнули из «Клары». Кит была неумолима.

Потом, конечно, оба пожалели о случившемся, но упрямство мешает им пойти на попятную.

— Поэтому вы и отправили Брендана на Восточное побережье? Чтобы он воспользовался шансом и попытался склеить черепки?

— Это была идея самого Брендана. На него очень угнетающе подействовала гибель Монете. Когда его выгнала Кит, он стал перепрыгивать из одной кровати в другую. Его девчонкам просто хотелось им попользоваться и отправить его дальше, как камешек, скачущий рикошетом, а сам он мечтал закончить «Последний шанс» и придать какой-то смысл своей жизни. В конце концов мне тоже надо доделать этот фильм! — Он ударил по стойке кулаком. — Черт, как же я хочу, чтобы Кит нашла исполнительницу на роль Лейси и мы смогли возобновить работу!

Сделать дело — вот что самое главное. Когда что-то вот так вклинивается и не дает двинуться вперед… — Он умолк.

В своем зеленом костюме с кожаными пуговицами и кожаными «заплатами» на локтях Скотт выглядел, как студент-старшекурсник.

— Не слишком ли Монетт Новак вошла в роль? Играла наркоманку, и…

— Я бы никогда не позволил своей актрисе так распуститься! Но ведь все были уверены, что она уже много лет не употребляет наркотики… А может быть, тут замешана любовь, кто знает?

— Простите, Скотти. — Либерти похлопала его по руке.

— Я не на вас сержусь… Просто столько неприятностей сразу, и вечно я посередине! Мне иногда кажется, что из режиссера я превратился в судью на ринге. Кит и Брендан больше не могут находиться в одном помещении, да что там, в одном городе! Сегодня Кит звонит мне из Нью-Йорка и устраивает скандал из-за того, что я, видите ли, подослал к ней Брендана, а тот тоже звонит и угрожает отказаться от роли. Каково?

Либерти, ободряюще кивая, строчила что-то в блокноте. Он обреченно пожал плечами:

— Подумаешь! В конце концов на эти случаи существует страховка. — Он окунул палец в стакан, потом сунул его себе в рот. — Я немного пьян, если вы еще не заметили.

— Я тоже, — призналась Либерти. — Давайте сменим тему.

Что вы можете мне рассказать про Бика Кроуфорда? Сегодня я с ним ужинаю.

— Прямо сегодня? — Он вытаращил глаза.

— А в чем дело? Он что, Дракула?

— Боже мой! Закажите-ка еще выпить, а я пока кое-куда отлучусь. Тут надо как следует подготовиться, иначе серый волк вас слопает.

Либерти заказала себе стакан холодного молока. Неужели всего шесть часов назад она выпила три стакана пива в обществе Эбена? Достав свои записи о Бике Кроуфорде, она быстро их просмотрела. Список фильмов, выпущенных Кроуфордом за восемь лет руководства киностудией «БК игл», был внушителен в отличие от самих фильмов. Кроуфорд много рисковал, но мало преуспел творчески, ориентируясь на не слишком разборчивого зрителя. Пока что на его счету были лишь голые попки (пляжные фильмы), столкновения и взрывы (фильмы «экшн»), кровь (фильмы ужасов); в последнее время к этому еще прибавились так называемые концептуальные комедии. При всей невнятности термина акционеры кинокомпании радостно подсчитывали прибыли.

— Итак! — Скотт снова взгромоздился на табурет. — Что вам хочется услышать? Вы тут без меня не отравились? Что за опасная дрянь? — Он указал на пустой стакан из-под молока.

— Ничего, все уже в порядке. Молоко — лучшее лекарство, это давно известно. А теперь расскажите мне о Кит Рейсом и Бике Кроуфорде.

— Об этих двоих? Но что именно?

— Говорят, Кит добилась высокого положения благодаря сексу.

— Все мы живы благодаря ему, родимому! — Скотт подмигнул, и лицо его расплылось в довольной ухмылке.

— Но меня интересует Кит. Говорят, если бы не Бик Кроуфорд, ее бы никто знать не знал. Когда он взял ее на «Центурион», у нее был нулевой опыт. Что он в ней углядел?

— Чувство времени.

— Объясните толком.

— Некоторые утверждают, что кино — просто модный бизнес. Но чтобы снять фильм, требуется два года. Значит, приходится ориентироваться на вкусы, которые будут преобладать через два года, и ошибиться нельзя. Без чувства времени здесь никуда. Вспомните, кем были первые киномагнаты — Голдвин, Майер? Портными с Седьмой авеню, переключившимися с тряпья на пленку.