Рельф притаился за третьей от него трубой.

Роджер стал пробираться вперед. Детектив у окошка закричал ему:

— Не торопитесь, сэр, не торопитесь! Он может вас подстрелить!..

Резонно, ничего не скажешь, но осторожничать нельзя: Рельфа надо схватить живым, а вдруг он пустит себе пулю в лоб?

Крыша все же оказалась менее скользкой, чем ему казалось. Новая молния, удар грома прозвучал уже с перерывом, на некотором расстоянии. Значит — гроза уходила. И дождь поубавился. Второй раз он заметил Рельфа уже у дальнего края крыши. Было похоже, что он высматривал способ перебраться на следующий, соседний дом, оглянувшись, он выстрелил в Роджера.

Роджер не знал, куда попала пуля: свиста пули он не слышал.

Он благополучно добрался до следующей трубы, последней между ним и Рельфом, и спрятался за нее, чтобы не угодить под пули. Высунув на секунду голову, он увидел очертания маленького человечка. Хотя было темно, но все же света хватало. Самое время схватить беглеца. Правда, как только Роджер из-за своего прикрытия выйдет, он угодит под выстрелы Рельфа. Если он этого не сделает, то Рельф найдет пожарную лестницу, соединяющую эту крышу с соседней. Похоже, что он уже ее нашел. Вот он наклонился вперед, потом снова оглянулся. Роджер вовсе скрылся за трубой.

Такая игра в прятки может продолжаться бесконечно долго.

Впрочем, так ли? Вот уже на соседней крыше появилось двое людей. Значит, дело движется к развязке. Рельфу нет пути ни вперед, ни назад. Он заметил двух детективов, одетых в плащи и шляпы. Выпрямился и стал пробираться к дальнему концу крыши, на четвереньках, как краб, уходя от Роджера и остальных преследователей.

Один из людей на соседней крыше что-то бросил и закричал. Роджер не разобрал, что именно.

Раскаты грома заглушили его голос. И чего только думают эти дурни? Ведь если они подшибут Рельфа, тот свалится с крыши, а его надо взять живым. Когда те снова швырнули какой-то предмет, он закричал изо всех сил, но было уже поздно. Камень, или что там было — угодил в Рельфа, тот поскользнулся и упал. Он пытался задержаться на скользкой крыше, однако, это было невозможно. Даже водосточный желоб не спас его.

— Идиоты! Разве таких безмозглых дураков можно держать в полиции?!..

Тишина. Крыша казалась безжизненной, а ночь безлюдной.

И тут он увидел две фигуры людей на соседней крыше, поспешно удирающих через окно. Тут только до него дошло: это же были вовсе не детективы, они специально прикончили Рельфа!

Он повернулся и вдруг услышал возле себя бодрый голос:

— Приготовили мне материальчик, Красавчик?

Весь гнев, вспыхнувший в нем из-за неожиданного маневра врага, обрушился на голову весельчака:

— Какого черта вы сюда явились? Каким образом попали?

— Настойчивость, предприимчивость и нюх на сенсационные события, — так же бодро ответил тот же голос. Это был бочкообразный репортер из «Эхо», никогда не унывающий Клейтон.

— Я было подумал, что поступаю правильно, поднимаясь наверх. Но теперь я не прочь остаться внизу. Идем?

Промокшие до нитки, люди столпились в гараже. У них был угрюмый и пристыженный вид, они избегали смотреть Роджеру в глаза. Он влез через чердачное окно и спустился по лестнице.

Тело разбившегося Рельфа как раз переносили в санитарную машину. Около двери стояли два детектива, слушая того парня, который умел так виртуозно ругаться.

У гаража собралось большинство людей, участвовавших в рейде. К Роджеру подошел какой-то темноволосый парень с почти сухим полотенцем.

— Протрите хотя бы волосы, сэр.

— А нет ли чего-нибудь горячего?

Принесли целый чайник горячего чая из кафе напротив.

— Замечательно.

Роджер энергично растерся — руки, лицо и волосы. Одежда к нему прилипла, мокрая, противная. Вытираясь, он заговорил громко, энергично, желая подбодрить приунывших людей:

— Могло бы кончиться и хуже. Жаль, конечно, что он разбился, но мертвые не могут причинить вреда. Наверное, вы уже знаете, что мимо нас пробралась пара этих бандитов. Поднялись по лестнице на крышу соседнего дома, ну и отправили его к праотцам.

Люди закивали, что-то заговорили, у некоторых был ошеломленный вид.

Роджер продолжал:

— Удивляться не приходится: наша группа была сборной, так что не все друг друга знали. Человеку с крепкими нервами ничего не стоило затесаться среди нас.

Заговорил один высокий детина:

— Мне думается, я их видел. Они натянули себе шляпы до ушей. Я еще им позавидовал, что на них были плащи.

— Ну и ночь с грозой им помогла. Однако девицу и одного парня нам удалось задержать. Где они?

— Через дорогу, в гараже. Оттуда их легче вывезти.

— Совершенно верно. Роза что-нибудь сказала?

— Молчит, как глухонемая, как будто это не…

В дверях показались двое людей с подносом, на котором были плотно уставлены десятка два стаканов с горячим чаем. Один из вновь пришедших был ярдовским сотрудником, второй, если судить по грязному переднику, унылой физиономии, вытянутому подбородку и черным глазам, итальянцем, владельцем соседнего кафе.

Роджер с наслаждением проглотил чай.

— Очень хорошо. А теперь…

— Я хотел сказать, — снова заговорил тот же высокий полицейский, — что от второго парня нам будет мало толку. Он действительно глухонемой. Верно, Джузеппе?

Итальянец картинно развел руками.

— Да, пожалуйста. Томми не говорить и не слышать. — После этого он пустился в подробнейшие рассуждения. Очевидно, он великолепно знал людей в округе, особенно работников гаражей, и с удовольствием делился своими сведениями.

Вигнолл, владелец гаража, обычно уходил в восемь часов домой, оставляя на ночь своим заместителем Рельфа. До семи часов утра он всегда бывал на работе. Опытный механик.

Томми был глухонемой. У него не было своего угла. Рельф позволял ему спать на куче тряпья на чердаке. Отсюда и его дикая ярость, когда его благодетель оказался в опасности. Итальянец знал и большую часть шоферов, оставляющих свои машины в гараже. Это все были частные владельцы. Вигнолл других не признавал. Среди них был и Кирби. Когда Роджер показал Джузеппе фотографию Кирби, тот энергично закачал головой. Потом он описал его машину. Стало ясно, что человек, называвший себя Смитом, в тот день ездил на такси Кирби. Ибо числился среди его приятелей. Кафе Джузеппе находилось как раз напротив гаража, так что он был в курсе всех дел. Имени приятеля Кирби он не знал, но сказал, что тот появлялся большей частью по вечерам, когда Рельф вступал на дежурство. Роза была «девушкой» Кирби.

— Отлично, Джузеппе, — сказал Роджер. — Вы нам очень помогли. Мы этого не забудем. И постараемся не тревожить вас больше того, чем необходимо.

— Полиция делать свое дело, — заявил итальянец с удивительно обаятельной улыбкой, превратившей его в другого человека, — пажаласта, таксеры нет много плохой ребята. Кирби не любит их, они не любят Кирби. Только Рельф любит Кирби.

Роджер кивнул и повернулся к Пилу.

— Где девица?

— Роза в мой кафе, — ответил Джузеппе, — я давать кушать бедный Томми. Если я не давать, он совсем голодный.

— Счастье Томми, что вы поблизости, — засмеялся Роджер.

Он поручил двум детективам обыскать конторку.

Гром уже ворчал где-то далеко. В кафе Джузеппе приветливо горел огонь. Роджер решительно распахнул входную дверь, отчего яростно залился прикрепленный над нею звонок. Из второй двери вышла невысокая полная женщина и провела Роджера в заднюю половину помещения. Ее черные волосы были заплетены в косы, румяные щеки только что не лопались.

— Мой Джузеппе хороший человек! — заявила она с гордостью.

— Я в этом не сомневаюсь, — согласился Роджер.

— Заткни рот, Марта, — возмутился Джузеппе, — принеси много чая, пажалста торопись. Чай для всех полисмены.

Он тихонько подтолкнул супругу в спину, сам же повел Роджера в заднюю комнату.