Ширящееся недовольство Реставрацией играло на руку Такаудзи на каждом этапе, и теперь он был силен, как никогда. Он полностью разбил армию Ёсисада у горы Фудзи, а затем двинулся на запад. По мере его приближения к столице на его сторону переходило все больше и больше антиреставрационно настроенных воинов. Масасигэ, оставшись, разумеется непоколебимо лояльным, вышел из Киото в отчаянной попытке задержать продвижение Такаудзи. У города произошла яростная схватка, и Масасигэ удалось добиться временного успеха с помощью нового облегченного типа щита, который он, как говорили, изобрел специально для этого случая.[306] Силы Такаудзи имели, однако, подавляющее превосходство, и вскоре они ворвались в город. Когда Масасигэ увидел, что ситуация безнадежная, он прибег к своей обычной уловке, распространив слух, что погиб в бою. Вновь император Годайго был грубо вышвырнут из своего дворца и нашел пристанище в буддийском центре на горе Хиэй.

Всего три дня спустя Ёсисада, Масасигэ и другие лояльно настроенные генералы контратаковали и, принудив Такаудзи бежать на запад, эскортировали Годайго обратно в столицу. Контроль снова перешел в руки императорских сил. Однако, перед тем, как оставить Киото, Такаудзи предусмотрительно получил от Когон (марионеточного императора Старшей Линии) указание-приказ «строго наказать» Ёсисада. Это давало ему хоть какое-то законное прикрытие, необходимое для любого, кто собирался править страной. Поскольку теоретически он действовал по приказу бывшего императора, то мог противостоять обвинению в том, что являлся «врагом двора».

Во втором месяце 1336 года Такаудзи достиг Кюсю и подчинил себе большую часть острова. Пару месяцев спустя он со своими войсками был готов выступить из порта Хаката для атаки на востоке.

Роялист Нитта Ёсисада расположился лагерем в широком устье реки Минато, впадающей во Внутреннее море; ожидалось (и, как оказалось, — верно), что Такаудзи нанесет свой удар здесь. Соответственно, двор приказал Масасигэ немедленно выступить со своими войсками и присоединиться к Ёсисада. Масасигэ колебался. Он понимал, что приближающиеся силы Асикага значительно превосходят роялистов, и что прямого столкновения следует избегать во что бы то ни стало. Вместо этого он посоветовал Годайго вновь перейти на гору Хиэй, временно оставив столицу Такаудзи, пока сам он не соберет войска в своей надежной провинции Кавати. Затем роялисты могли бы перерезать коммуникации Такаудзи и атаковать его большими силами из Кавати и с горы Хиэй. Это был, вероятно, здравый план, но совет Масасигэ отвергли все, из-за оппозиции придворных и упрямства Годайго, абсурдно преувеличивавшего силу роялистов и, к тому же, не имевшего ни малейшего желания спешить на гору Хиэй.[307] Когда император сказал свое слово, герой почтительно принял гибельные приказы двора и оставил столицу, чтобы присоединиться к силам Ёсисада у Внутреннего моря, прекрасно сознавая, что река Минато станет смертельной западней для него и его людей.[308]

Одним из самых знаменитых эпизодов легенды о Масасигэ является рассказ о его расставании с Масацура, молодым сыном. Это трогательное событие произошло на почтовой станции Сакураи, на пути героя из Киото к побережью.[309] Он разрешил Масацура сопровождать себя на пути из столицы, но теперь настоял, чтобы мальчик вернулся к матери. Перед тем, как проститься, он дал ему книгу по военной стратегии, меч, полученный от императора Годайго, а также последние наставления. Он сказал, что грядущее событие будет решающим для будущего Японии. «Если ты услышишь, что я погиб в бою, — сказал он сыну, — знай, что наша страна окончательно вступила в век правления Сёгунов [т. е. Асикага]». В этом случае Масацура следовало перебраться в район горы Конго с оставшимися в живых роялистами и сопротивляться противнику до конца. Этим он полностью исполнит долг сыновней почтительности. Для десятилетнего мальчика это был серьезный совет.[310]

Описание сцены расставания Масасигэ с сыном включено во все книги для чтения для начальных классов; на эту тема была сочинена патриотическая песня, очень популярная в японских довоенных школах. Хотя она и была в 1945 году запрещена оккупационными силами, ее все еще хорошо помнят, и у старшего поколения она вызывает определенные воспоминания, поскольку воспевает покорность, храбрость и аварэ, овевающие побежденного японского героя:

После того, как слова прощания были сказаны, сын неохотно вернулся домой к матери, а Масасигэ со своими людьми продолжили свой путь к Внутреннему морю.

Битва при реке Минато разыгралась в яркий солнечный день летом 1336 года, и длилась она с десяти часов утра до приблизительно пяти вечера.[312] Как и ожидал Масасигэ, силы противника были значительно превосходящими. По традиционным оценкам у него было всего семьсот человек, тогда как у Асикага — десятки тысяч. Без сомнения, этот контраст цифр намеренно преувеличен для того, чтобы подчеркнуть хоганбиики героя. И все же неравенство было подавляющим: современные исследования предполагают, что генералы Асикага вели около тридцати пяти тысяч войск (двадцать пять тысяч пришли по морю с Такаудзи и десять тысяч — по земле под командованием его брата), тогда как силы роялистов насчитывали приблизительно половину этого числа.

Флот Такаудзи, пересекший Внутреннее море со стороны Кюсю, состоял приблизительно из пятисот судов различных типов.[313] Сообщают, что накануне сражения все море от острова Авадзи до Хёго светилось огнями, и что, когда корабли приблизились к берегу для высадки войск, они походили на вздыбившиеся волны. 4 июля двое командующих, Ёсисада и Масасигэ, увидели приближающийся сквозь утреннюю дымку огромный флот; одновременно надвигались войска, которые вел брат Такаудзи. Это было тщательно скоординированной атакой, в которой силы с моря двигались параллельно наземным. Было решено, что Ёсисада встретит врага с моря, а Масасигэ, чьи войска стояли, обратившись спиной к сухому руслу реки Минато, схватится с наземной армией.