Одним из тех великих чудодействий,

Которыми ты, родина, полна,

В степях песчаных и солончаковых

Струится Волги мутная волна…

С запасом жизни, взятым на дорогу

Из недр глубоких северных болот,

По странам жгучим засухи и зноя

Она в себе громады сил несет!

От дебрей муромских и от скитов раскола,

Пройдя вдоль стен святых монастырей,

Она подходит к капищам, к хурулам

Другого бога и других людей.

Здесь, вдоль песков, окраиной пустыни,

Совсем в виду кочевий калмыков,

Перед лицом блуждающих киргизов,

Питомцев степи и ее ветров, —

Для полноты и резкости сравненья

С младенчеством культуры бытовой, —

Стучат машины высшего давленья,

На пароходах с топкой нефтяной,

С роскошных палуб, из кают богатых

В немую ширь пылающих степей

Несется речь проезжих бородатых,

Проезжих бритых, взрослых и детей;

И между них, чуть вечер наступает,

Совсем свободно, в заповедный час,

Себя еврей к молитве накрывает,

И Магомета раб свершает свой намаз;

И тут же рядом, страшно поражая

Своею вздорной, глупой болтовней,

Столичный франт, на службу отъезжая,

Все знает, видел и совсем герой!

Какая пестрота и смесь сопоставлений?!

И та же все единая страна…

В чем разрешенье этих всех движений?

Где всем им цель? Дана ли им она?

Дана, конечно! Только не добиться,

Во что здесь жизни суждено сложиться!

Придется ей самой себя создать

И от истории ничем не поживиться,

И от прошедшего образчиков не брать.